Дмитрий Семеник - Освободи себя. Как преодолеть насилие и его последствия

«Сегодня задумалась, странно это. Все неприятное и противное в моей семье – это отражение неприятного и противного во мне. Что мне так противно в себе? Отчим неприятен более всего. Ступор, пустота. Только горло сжимает. Эмоции не дифференцированы. Как пробить эту стену?.. Ищу свои эмоции и не нахожу… Страх… Отчаяние… Где они? Где-то есть… Чувствую, что есть… Боль в горле не пускает к ним… Парализует и я ничего не чувствую, кроме боли в горле. Не могу любить, не могу ненавидеть. Но как я этого хочу! А песня Толкуновой стала большой. Такой большой и сильной, что не могу ее петь, даже в уме. Хочется бежать. От кого?.. От страха. Он там.

Такая картина нарисовалась интересная. Я бегу от кого-то, не знаю от кого или от чего. Бегу, бегу а впереди мама стоит, а за ней тот негодяй-насильник и отчим. Прям рядом стоят, за ее спиной. Я останавливаюсь и понимаю, что бежала к маме, но не туда. С ней они. Она с ними не разговаривает, они вообще как-то сами по себе, но в той стороне опасно. Развернуться и бежать? Тоже страшно.

Знаете, что меня больше всего пугает? Когда объект слишком увеличен, увеличен так, что не поймешь, какую часть его лицезреешь. Так бывает, когда сильно-сильно увеличишь изображение на компьютере, и получается, что остается просто пятно. Жутко. К чему это? Не знаю. Наверное, ощущение большого простора, большой пустоты. Вселенная стала одним пятном, где ничего не разобрать. Но это пятно просто заглатывает. Одиночество и безысходность, бессилие. А где-то стоит мама, но к ней нельзя, там тоже опасно. Но я пока остановлюсь и не побегу. Пусть так. Значит, так надо. Я долго бежала от этого чувства. Оно пока аморфное, неопределенное, но зато мое, одно из немногих, но настоящих моих чувств. Буду привыкать к нему потихоньку, вдруг, что и прояснится».

Елена

«Здравствуйте! Я продолжаю Вами восхищаться! Вы большая умница и достойнейший, мужественный человек! Действительно, это Ваша семья, и Вы – ее часть. Понимаю, как тяжело это признать, но эта боль, я бы сказал оптимистично, – боль заживающей раны.

Насчет Вашей картинки: правильно, оставайтесь пока там, где Вам находиться более-менее терпимо. Осмотритесь поподробнее, главное, на что надо обращать внимание – это Ваши чувства. Настолько подробно, насколько возможно. Все Вы делаете правильно. Когда решите, что можно что-то менять, попробуйте для начала, не сходя с места, понемножку менять саму картинку. Критерий – Ваш комфорт. Как Вам кажется правильным, верным, справедливым, удобным, но главное – не лживым, то есть картинка должна быть все про то же. С теми же персонажами. Можно менять их взаимное расположение, их размер, позу, цвет, обстановку. Потом постарайтесь опять прочувствовать свое состояние.

Что касается зажима в горле, я Вам уже писал про крик. Есть еще одна интерпретация: этот зажим сдерживает желание исторгнуть из себя всю дрянь. То есть вполне возможно, что для преодоления этого зажима Вас должно хорошенько вырвать (извините за неаппетитные подробности). Попробуйте этому поспособствовать, по крайней мере, хуже не будет».

Психолог

«Здравствуйте, Максим.

Находясь в картинке, чувствую волнение. Через несколько дней страх, беспокойство ушли. Вот, что я сделаю: того юношу (насильника, какой-то он не насильник стал) разверну, пусть смотрит туда же куда и я. Я вижу его затылок. Боже, он такой юный, незрелый, одинокий, неуклюжий желторотик. Но мне его не жаль. Но и негативных чувств нет, только какое-то волнение, нейтральное. Пусть он стоит подальше от мамы, слева от нее.

Маме нужен красивый, роскошный диван. Пусть сидит на нем. Еще ей нужны макияж и прическа. Эх, омолодить бы ее. Но это как-то против законов природы.

Отчим. Его для начала переоденем в костюм, в котором он был на свадьбе. Благородный взгляд тоже ему необходим. Такое ощущение, что он хочет сесть рядом с мамой. Вот только мама против. С ее стороны идет протест. Ей хорошо и одной. Он ей будет мешать. Куда бы его переместить?.. Сложно найти для него место… Пусть пока сидит на подлокотнике дивана, полубоком ко мне, справа от мамы.

Сама ближе не подойду. Я там некстати пока. Знаете, что самое ценное в картинке? Будете смеяться… Диван и костюм.

Спрашиваю сейчас себя: почему?.. Диван – мамин комфорт, уют. Костюм – благородство, достоинство. Вот чего мне не хватало в них, чего я в них не видела. Отдаю от всего сердца им диван и костюм. Пусть пока только на картинке. А юноше хочу отдать свободу, просто отпустить. Пусть живет своей жизнью, совершает свои ошибки. Ему вообще стыдно быть в этой картинке. Дарую ему покой. Пусть сядет на травку, зеленую. Пусть сорвет цветок и улыбнется. Видеть его улыбку не хочу, но пусть она будет. Пусть подумает о чем-нибудь добром, светлом, настоящем.

Сегодня у меня был нервный срыв. Несколько часов подряд не могла сдерживать слезы, а они не кончались. Пришлось идти к врачу. Прописали мне антидепрессанты. А к вечеру, прорезался голос. Я в детстве занималась академическим вокалом. Но так не пела никогда. Голос льется, без препятствий, из самого живота. Дыхательные пути при пении открылись. Сейчас, пока пишу, зажим возвращается, но когда пела, прям освобождение какое-то. Вообще у меня голос тихий (хотя в детстве был очень звонкий), а при пении появилась мощь, во всяком случае, я ее ощутила».

Елена

«И снова меня отбросило в депрессию. Настроение меняется несколько раз в день. То вроде ничего, то грустно очень. Не из-за чего, просто так.

Я не хочу быть в этом мире, не хочу в нем существовать. Просто исчезнуть бы. Не видеть, не слышать, не чувствовать. Ничего чтобы не было, совсем ничего.

Даже руки опускаются. Не спрятаться и не укрыться. Вокруг агрессивная суета. Утомительная и пугающая своей неестественностью. Искусственный мир, не настоящий, мертвый».