Валентин Бадрак - Как преодолеть личную трагедию

Так или иначе, опыт людей, который исследован в этой книге, в первую очередь свидетельствует о необходимости принятия ситуации, и формирования затем адекватного смысла, позволяющего растворяться в деятельности. Смысла, который может иметь бесчисленное количество инвариантов, независимо от того, был ли утерян он из-за потери любимого человека, изменения физического состояния или вследствие нарастания душевной тревоги. В любом случае, с этого момента начинается возрождение личности. И одно из загадочных таинств превращения в осмысленную личность лежит как раз через трагические случайности, которые, очень может быть, вовсе не были случайностями. Нет, здесь не стоит задача искать закономерности. Идея более скромная и одновременно всеохватывающая. Ее синтезируемое зерно заключается в единственно важном утверждении: если что-то удалось одному, непременно и всякий другой имеет возможность достичь такого же результата. История, по своей сути, и есть иллюстрированная книга таких преобразований человеческих существ в развитые личности.

У Анри Матисса в 19 лет случился приступ аппендицита, и, лежа в больнице после операции, он впервые прикоснулся к принесенным матерью принадлежностям для рисования. Два месяца копирования открыток подарили ему новый смысл всей жизни, а миру дали оригинального живописца.

Датский философ Сёрен Кьеркегор (у которого, кстати, много позаимствовал Ницше) непрестанно жил в состоянии душевного кризиса, и лишь работа над книгами позволяла ему чувствовать себя полноценной личностью. Интересно, кем бы стал Кьеркегор без философии и литературы? Щуплый, удивительно хилый, нервозный человечек с кривым позвоночником и деформированными ногами, рожденный, по его представлению, «в результате преступления, вопреки воле Божьей». «Тщетно ищу я, – писал он в возрасте чуть старше 20 лет, – что-либо, что могло бы оживить меня». Не смысл ли жизни он искал? Отыскав среди хаоса его зерно, за 12 лет этот преданный истине карлик написал 15 томов. И то, что биограф назвал «своеобразным опьянением литературным творчеством», было не чем иным, как реализованным смыслом.

Истории борьбы с кризисами всегда полны захватывающего драматизма. Но порой они крайне поучительны. Фридрих Ницше, философ неприятных истин, сделал признание, которое могло бы считаться уникальным открытием для всякого, кто сталкивается с болезнями, трагедиями и душевными потрясениями. «Среди пытки трехдневных непрерывных головных болей, сопровождавшихся мучительной рвотой со слизью, я обладал ясностью диалектика par exellence, очень хладнокровно размышлял о вещах, для которых в более здоровых условиях не нашел бы в себе достаточно утонченности и спокойствия, не нашел бы дерзости скалолаза».

Всякие удары судьбы заставляют нас вспоминать о кратковременности существования, и мы спешим исполнить то, на что не решались бы тысячу лет, если бы жили вечно. Это касается всего: от великих дел до кажущихся менее значимыми, тем не менее величавых актов выражения любви. Знаменитый психоаналитик Абрахам Маслоу утверждал, что люди были бы не способны страстно любить друг друга, если бы знали, что никогда не умрут. Он очень хорошо понимал обратную сторону отчаяния. После перенесенного инфаркта основатель гуманистической психологии написал дивно поучительные слова: «Встреча со смертью – и избавление от нее – делают все таким бесценным, таким священным, и таким прекрасным, что я сильнее, чем когда-либо, чувствую желание любить его, обнимать его, покоряться ему».

Не стоит думать, будто смысл связан исключительно с созданием шедевров. Смысл – та божественная ширма нашего существования, открывающаяся каждому желающему в придуманной им форме. Он имеет множество аспектов, главным из которых всегда будет способность полюбить и одобрить самого себя. Чем шире и глубже распространится у человека способность любить, тем более многогранной, могучей личностью он становится, тем ближе он приближается к Богу. Иногда это любовь матери, порой – любовь к природе и всем ее созданиям, а в особых случаях – неиссякаемое стремление к совершенству. Доктор Сергей Бубновский, автор ряда книг о преодолении травм, описывает работу в российской команде автогонщиков на знаменитой трассе «Париж – Дакар». И в частности, получение жутких травм в ходе гонки, за которыми следует тяжелое лечение и… какое-то безумное желание вновь продолжать жизнь в команде и гонку на тонкой грани между жизнью и смертью. Кто-то справедливо считает, что такое безумство не может составлять основу рационального смысла существования человека. Возможно. Но у каждого имеется свобода выбора в отношении собственного жизненного проекта. И это тоже часть смысла, пусть даже осуществляемого по наитию. Каждый решает сам. И, может быть, умопомрачительная авария кого-то приведет не к смерти, но к новому смыслу, катарсису и просветлению, после которого на свет явится новая выдающаяся личность. Ведь Вселенная старается не закрывать двери, являя новые пространства для роста.

Человек, обретающий смысл, подобен птице, которую долго держали в клетке, но вдруг отпустили на волю. Состояние счастья, свободного полета и беспредельной радости бытия обрушивается на него прохладным, освежающим водопадом. Человек постигает, что он пришел в этот мир не зря, что он нужен себе, окружающим людям, всему человечеству. Такой человек исцеляется, превращается в стойкую, осмысленно действующую личность, в том числе, побеждающую трагедию. Пусть лучше человек излишне усердствует в поисках смысла, чем прозябает в вечном неведении. Это подтверждают и те, кому удалось заглянуть в потаенные уголки души. Вот что написал по поводу смысла Карл Густав Юнг: «Иррациональная тяга к поиску смысла жизни, своеобразное томление духа – это неосознанное стремление к целостности, являющееся подготовкой к смерти, не менее важной, чем рождение».

Для каждого человека все в этом мире начинается и все оканчивается с телом.

На первый взгляд может показаться, что герои этой книги слишком мало уделяли внимание телу. Этот взгляд обманчив. Конечно, ограничения и усиление внимания к телу, скажем, у Фрейда или Маркеса, начались после обнаружения тяжелых болезней. Но даже опыт таких людей, как Валентин Дикуль, Айенгар, Ник Вуйчич, свидетельствует: тело стало основным механизмом возрождения личности. Улучшения показателей тела стали импульсом развития личности и роста сознания.

Тело вовсе не случайно называют «храмом Духа». Это невозможно не принимать во внимание, когда речь идет о преодолении трагедии, явившейся в виде тяжелой болезни или стреноженного техногенной катастрофой тела. «Не знаете ли, что тела ваши суть храм Святого Духа, которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Посему прославляйте Бога и в телах ваших, и в душах ваших, которые суть Божии».