Эми Минделл - Альтернатива терапии. Творческий курс лекций по процессуальной работе

Мужчина говорит, что ему кажется, будто есть какая-то помеха, которая заставляет его держаться в стороне от людей. Его руки трясутся, как будто выражая качество этой помехи. Затем он говорит, что иногда бывает собранным, находясь с людьми. Говоря это, он стоит в собранной позе, твердо стоя на ногах, и его лицо выражает удовлетворение.

Для понимания структуры в этом примере, полезно спросить: «Какие сигналы более известны, более понятны и более соответствуют клиенту?» Эти сигналы ближе к его первичному процессу. Менее известные и более загадочные сигналы – это аспекты его вторичного процесса.

В этом примере мужчина в большей степени отождествляется с собранностью. Когда он стоит в уравновешенной позе, его движения выглядят согласующимися с тем, что он говорит: судя по всему, они ему нравятся и мы их легко понимаем. Его движения похожи на законченную фразу, которую мы понимаем, например: «Я очень собранный и доволен этим». С другой стороны, трясущиеся руки – это более загадочный сигнал. Мы не понимаем, что выражает это движение. Оно похоже на неоконченную фразу, прерывающуюся на середине, например: «Я трясусь и создаю помехи, поскольку…». Следовательно, более неизвестный, загадочный вторичный элемент – это то, что словесно описывает как «помеху», а телесно – посредством трясущихся рук. Развертывая эту «помеху», мужчина начал приплясывать, так как соприкоснулся со своим горячим желанием порождать и привносить в свои отношения с другими массу энергии и возбуждения.

Полезно знать, как различать первичные и вторичные телесные движения и сигналы. Первичные телесные сигналы согласуются с тем, что мы намереваемся выразить, и бывают завершенными. Они легко доступны нашему пониманию. Они похожи на законченные фразы, которые мы можем понимать. С другой стороны, вторичные сигналы бывают незавершенными и негармоничными. Мы не можем их понимать. Они не согласуются с нашим первичным намерением или нашей идентичностью. Они похожи на сообщения, которые начинаются, но не заканчиваются. Поэтому «помеха», которую описывает этот мужчина, равно как и его трясущиеся руки, как бы повисают в воздухе. Мы не знаем, что они означают или где они находятся, тогда как его собранность более понятна, согласуется с тем, чего он хочет, и носит законченный характер [21].

Еще один способ думать о вторичном процессе состоит в том, чтобы спрашивать: «Где происходит сновидение?» Иными словами, где имеет место более загадочная и неизвестная информация? Возможно, вторичные переживания сновидения происходят как раз, когда вы не смотрите. Возможно, вы сосредоточиваетесь на чем-то одном, и вдруг случается нечто спонтанное и непредсказуемое. Представьте себе, что вы здороваетесь с одной из своих клиенток, входящей в комнату. Ее на мгновение отвлекает пение птицы за окном или она слегка спотыкается на ровном месте. Эти вещи могут быть указаниями на появляющиеся вторичные процессы. Если вы ненадолго встаете, чтобы приготовить чай, нередко проявляется вторичный элемент. Человек может посмотреть в зеркало или осесть в своем кресле. Все это пути в более глубокий процесс сновидения.

Дона Карлетта сказала, что самый легкий способ понимания вторичных процессов состоит в том, чтобы думать о них как о наименее представленной части общей картины. Вместо того, чтобы разбираться во всех переживаниях, вы просто можете искать аспект опыта человека, находящийся дальше всего от его осознания – тот, о котором нам меньше всего известно. Именно там в данный момент наиболее сильно проявляется процесс сновидения.

Попробуйте найти «наименее представленную часть» в следующем примере:

Женщина возбужденно и с удивлением в голосе говорит: «Я так счастлива, я просто не могу в это поверить! (Пауза. Затем, немного более приглушенным голосом.) Я думала о работе над моим симптомом. Давайте этим займемся».

В этом примере у женщины как будто есть план – сосредоточиться на своем телесном симптоме. Однако, наименее представленная часть, самый вторичный элемент – это переживание счастья. Оно возникает спонтанно, и женщина сразу сменяет тему. Откуда это известно? Эта женщина говорит с восторгом и удивлением: «Я не могу в это поверить!» Следовательно, есть ее часть, которая не может поверить, что она способна быть счастливой. Для нее это неизвестный опыт.

Если бы она осознавала этот процесс, то могла бы сказать: «Я не могу поверить, что я так счастлива, поскольку я чувствую себя несчастной и думаю или привыкла, что может быть только так. У меня должна быть проблема. Для меня невозможно просто быть счастливой!»

На этом этапе дона Карлетта начала беспокоиться, как бы то, что она хотела делать дальше, не вызвало настоящего смятения. Она опасалась, что испортит всем настроение и полностью нас ошарашит, если продолжит обсуждение. Она даже сказала, что всем, кто хочет пойти домой, следует это сделать сейчас, и она отнесется к этому с полным пониманием. Она поведала нам, что те вещи, о которых ей сейчас хотелось бы поговорить, до сих пор не дают ей покоя, и она провела много бессонных ночей, стараясь их понять. Однако она сказала, что ни один человек, будучи в здравом уме, не обязан страдать от ее несколько заумных теорий, и если кто-то хочет уйти, она не обидится. Разумеется, ушли очень немногие, за исключением пары человек, которые заранее договорились вместе пообедать.

Дона Карлетта сказала, что на самом деле структура процесса более сложна, чем простое знание того, что первично, а что вторично, поскольку имеется много аспектов переживания человека, одни из которых будут ближе к его первичной идентичности, а другие дальше от нее. Она предложила образ огромного континуума опыта, одна часть которого окрашена ярче всего, указывая на идентичность человека, причем одни переживания находятся ближе к этой яркой части, а другие дальше от нее.

В качестве продолжения она привела следующий пример:

Некая женщина встает, чтобы работать на семинаре. Она говорит, что люди всегда к ней плохо относятся, и она стесняется стоять в группе. Она кажется себе никудышной и боится, что другие тоже так думают. И ей кажется, что у нее на спине сидит ведьма.

Прежде чем продолжить разбирать этот пример, дона Карлетта стала излагать свою теорию, которая, по ее словам, действительно полезна, только когда все остальное не привело к успеху. Она спрашивала, как мы можем, учитывая сложность любого данного процесса (и «континуум», который она упоминала ранее), знать, представлено ли одно переживание в большей степени, чем другое? Она предложила следующие ключи для определения того, является ли что-то достаточно хорошо представленным и близким к идентичности человека: