Эми Минделл - Альтернатива терапии. Творческий курс лекций по процессуальной работе

Эмири хотелось добавить еще один метод развертывания этого опыта – рассказывание историй [30].Она попросила женщину рассказать историю об этом медитирующем: представить себе контекст и окружающую среду, в которых он живет, другие возможные персонажи этой истории и то, как она развертывается. Эмири даже использовала собственное творческое воображение, чтобы помочь женщине завершить историю.

Женщина вообразила следующую историю. Она сидит на вершине горы как медитирующий йог. К ней приходит много людей. Она очень спокойна и временами, без всякого стресса или напряжения, предлагает им несколько слов мудрости.

Клиентка и терапевт разыграли эту историю, и женщина почувствовала большое удовлетворение. Наконец, женщина представила себе, как она могла бы принести эти чувства медитирующего йога в свою жизнь, отношения и деловую рабочую ситуацию.

Эсмири продолжала: «Если бы эта женщина почувствовала слишком большую робость, чтобы исследовать свой опыт дальше, мы бы сказали, что она подошла к краю . Это момент, когда возникает новый аспект процесса человека, нечто вне его идентичности, и человек испытывает в отношении него и возбуждение, и робость. Край – это граница между первичным и вторичным процессами. У края люди нередко хихикают и запинаются».

Эсмири сказала, что существует много способов работать с краем. «Один метод состоит в том, чтобы оставаться у края и исследовать систему убеждений, которая противится этому новому опыту, как например: “Я не могу быть такой спокойной, поскольку у меня слишком много дел! У меня сумасшедшая жизнь”. Еще один метод – попросить человека поэкспериментировать с этим новым поведением, как если бы он был ребенком, обладающим “умом новичка”. Вы также могли бы изобразить для человека такое новое поведение и спросить у него совета, как развертывать его дальше. Иногда бывает полезно входить в новое состояние одновременно с вашим клиентом, так чтобы человек не чувствовал себя в этом новом опыте таким одиноким. Еще один полезный подход – просить человека дойти до сущности или семени вторичного переживания до того, как оно стало таким большим. Например, сутью «медитирующего йога» у той женщины могло бы быть чувство «бытования» или «присутствия». Она могла бы оставаться близкой к этой глубинной сути, занимаясь множеством дел, которые ей приходится выполнять в своей жизни. Подумайте о ком-то, кто отталкивает сваливающиеся на него вещи. Пережив этот опыт в его наиболее тонкой форме, тот мужчина сказал, что сущностью переживания был очень чувствительный цветок, который качается под малейшим порывом ветерка. Сущность обычно представляет собой более приятную форму переживания, которую легче принять первичному процессу человека» [31].

Она продолжила объяснение, добавив еще несколько понятий. Как упоминалось ранее, насновидение относится к опыту, когда терапевт невольно начинает действовать как пока еще не представленный прямо аспект процесса клиента. (Более подробно об этом говорится в Главе 18.) В примере, который мы рассматривали, если бы женщина не осознавала свою спокойную, медитативную природу, терапевт могла бы вдруг становиться очень тихой и спокойной, сама не зная, почему.

Обратная связь представляет собой краеугольный камень процессуальной работы и определяет, по какому течению реки плыть [32].Если вы воспринимаете положительную обратную связь, когда человек относится к вашему предложению с готовностью и оптимизмом, вы можете быть уверены, что выбрали правильное и естественное течение. Отрицательная обратная связь означает, что выбранное вами течение не вполне верно, по крайней мере, в данный момент. Человек как будто утрачивает энтузиазм и по-настоящему не заинтересован в том, что вы предлагаете. Вы можете замечать те моменты, когда клиент улыбается в ответ на ваши предложения, но реагирует как-то замедленно и спокойно, показывая, что он приспосабливается к вашим рекомендациям, но в действительности возражает против избранного вами направления.

Когда случается обратная связь края, имеются масса энергии и смесь положительных и отрицательных сигналов. Человек одновременно говорит «да» и «нет». Вы можете замечать как возбуждение, так и страх и нерешительность. Нередко человек хихикает, ерзает и посылает множество противоречивых сигналов. Это динамичный момент, который важно исследовать.

Эсмири сказала, что процессуальная работа основывается на идее уважения и поддержке всего процесса. Это означает привлечение осознания к тем частям нас, которые мы не признаем, к частям, которые более известны и близки к нашей идентичности, и к отношениям между ними. Неизвестные части редко получают равное внимание и потому зачастую переживаются как мешающие нашему первичному процессу. Открытость ко всем нашим переживаниям – это своего рода внутренняя глубинная демократия; Орел использует этот термин для обозначения метанавыка внимательного и открытого отношения ко всем различным частям внутри и вне нас [33].

Эсмири очень нравится аспект процессуальной работы, связанный с исследованием неизвестного, так как он напоминает ей о ее глубочайшей мистической самости. Она припомнила случай, когда Орел работал с женщиной, описывавшей медитативное переживание, в котором была красивая серебряная река. Говоря об этом, она делала легкие волнообразные движения руками. Орел понял, что опыт «серебряной реки» был живым, но не завершенным. Это был аспект ее сновидения, который начинал развертываться, но еще не был исследован. Женщина говорила, что очарована рекой, но не знает, что с ней делать. Орел предложил ей удерживать внимание на этой реке чуть дольше и замечать, как она развертывается.

Начав сосредоточиваться на реке, женщина снова стала делать волнообразные движения рукой и вдруг сказала: «Я не знаю, где я!». Тут Орел сказал: «И я тоже, чудесно не знать.

Следуйте этому!» Ее первичный процесс был в смятении, так как она находилась посреди неизвестного переживания в канале движения – одном из ее незанятых каналов. Орел просто сказал: «Не знайте. Вас будет направлять процесс!» Продолжая сосредоточиваться, женщина ощутила себя протягивающейся во времени и затем начала говорить о вневременных и вечных вещах, которые очень близки ее душе, но с которыми она утратила контакт.

Особенно трудно быть глубинно демократичным, когда вторичный процесс переживается как крайне нежелательный или огорчительный. Эсмири упомянула мужчину, который был очень добр к другим, но мучился из-за недоброжелательной и критичной внутренней фигуры. Эсмири рассказала, что сочувственно выслушав его, она использовала свой ум новичка и сказала, что хочет познакомиться с этой ужасной фигурой. Мужчина был у края, но немного помедлив, начал изображать этого противного критика. Эсмири стала провоцировать критика, говоря, что он недостаточно недоброжелателен! Она побуждала его меньше стесняться, быть по-настоящему критичным и прямо говорить, что ему не нравится в этом мужчине. Критик сказал, что мужчина слишком слабоволен с людьми и не умеет постоять за себя. Тут мужчина начал громко смеяться и соглашаться с мнением критика! Он нуждался в доступе к силе «критика» и лежавшей в ее основе внутренней уверенности – именно тем качествам, которые вначале казались такими ужасными!