Эми Минделл - Альтернатива терапии. Творческий курс лекций по процессуальной работе

Для этого она попросила всех рассмотреть еще один пример. «Представьте себе, что к вам приходит клиент с головной болью и говорит, что ему по-настоящему больно, – сказала она. – Очевидно, что я не даю достаточно информации, чтобы вы действительно знали или делали что-либо! Но для начала, давайте не будем усложнять». Затем, с шаловливым огоньком в глазах, создававшим впечатление, что в ее вопросе было намного больше, чем она показывала, она спросила: «Как бы вы могли работать с этим человеком?»

Один из слушателей ответил: «Я бы потратил некоторое время на то, чтобы узнать человека и выяснить его цели и состояние здоровья. Затем в какой-то момент я бы спросил: “Откуда вы знаете, что у вас головная боль? Помогите мне тоже ее почувствовать, чтобы я знал, что вы переживаете”». Террина выглядела полностью довольной и признала, что это очень хороший метод получения чувственной информации о головной боли. Слушатель продолжал: «Затем я мог бы предложить человеку усиливать это переживание и позволять развертываться посланию, скрытому за симптомом».

«Хорошо! – сказала Террина. – Поздравляю! Вы успешно сделали то, что вам, по-вашему, следует делать! И это большое достижение!» Тут нам всем стало интересно, что же у нее на уме. Она продолжала: «Теперь позвольте мне рассказать вам кое-что о моих исследованиях. Изучив сотни примеров разбора случаев, я поняла, что хотя этот метод, как и многие другие, очень полезен, чаще всего терапевты обращаются за советом к супервизорам именно потому, что бывает трудно использовать основные подходы, которым они научились!»

Террина объяснила, что эта затруднительная ситуация должна содержать в себе ключи к специальным понятиям и методам, лежащим в основе нашей работы. После многих ночей, проведенных за изучением сочинений Орла, волнующих теоретических бесед с ним и мучительных переживаний, она совершила важное открытие, которым она теперь поделится с нами.

По мере того, как развивались ее исследования и дискуссии с Орлом (они тесно сотрудничали), она стала понимать, что человек может быть во многих состояниях сознания. Ее работа продолжает и расширяет предшествующие идеи Орла о тонких различиях между этими состояниями.

Сперва она сказала, что работая с кем-либо, кто явно не находится в крайнем состоянии сознания, мы обычно предполагаем, что у этого человека есть «мета» позиция. Это означает, что человек способен осознавать свои переживания и может говорить о них. Кроме того, он заинтересован в исследовании и развертывании различных аспектов своего опыта и восприятия (первичного и вторичного) и способен отстраняться от самого себя и говорить о том, что происходит. Вдобавок, человек с мета-позицией имеет обратную связь на информацию, поступающую извне, и может временно изменять свое состояние сознания, чтобы исследовать другие области сознания.

«Однако, – предостерегла Террина, – вы можете удивиться, узнав, что это мета состояние не так уж обычно! Большинство людей так сильно отождествляются с одной частью себя, что не имеют доступа к этой мета-позиции. Когда вы просите их говорить об их различных переживаниях или развертывать их, они не способны это делать. В подобных случаях терапевт может приходить в замешательство и удивляться, почему его методы не работают. Имея это в виду, мы должны принимать во внимание спектр состояний сознания. Сейчас я кратко опишу характеристики этого спектра, которые основываются на степени имеющейся у человека мета-позиции (а также на других факторах)».

Она пояснила: причина нашего ощущения, что мы не можем сдвинуться с места в работе с клиентом, может состоять в том, что мы пытаемся устанавливать с ним контакт так, будто он находится в одном состоянии сознания, когда в действительности он находится в другом. «Наша великая задача – приспосабливать наши методы к состоянию сознания человека. Если мы это делаем, то наши клиенты чувствуют, что их уважают и более глубоко понимают. Многие терапевты делают это бессознательно; они обладают чувством этих разных состояний и каким-то образом знают, что именно делать. Другим из нас нужно еще учиться».

Затем Террина развернула рулон схем, которые она составила на основе исследований Орла. «Существует много измерений, которые помогают пониманию сознания и измененных состояний сознания. Для простоты, мы будем иметь дело только с двумя: первое – это способность человека к мета-коммуникации, а второе – то, на какой реальности человек сосредоточивается». «Для начала давайте рассмотрим первое измерение». Террина сказала, что Орел описал спектр сознания, в котором человек находится ближе к мета-позиции [42]или дальше от нее. Опять же, человек, обладающий значительной способностью к мета-коммуникации – это тот, кто может говорить о своих состояниях сознания и переживаниях, независимо от того, что с ним происходит. Человек с очень небольшой способностью к мета-коммуникации не может говорить о переживании, а вместо этого погружен в него. Он отождествляется с переживанием. Террина сказала, что люди в любой данный момент находятся где-то между противоположными полюсами этого спектра.

Второе измерение – сосредоточение на разных реальностях – тоже можно понимать в виде спектра. Прежде чем рассматривать эту схему, Террина хотела напомнить нам об общепринятой шкале, основанной на более традиционных методах оценки состояний сознания. Здесь состояния оцениваются по степени их близости к определенной нормальной или общепринятой реальности данной культуры. По этой шкале человек может быть ближе к определенному нормальному или аномальному диапазону поведения.

Орел пересмотрел эту шкалу. Он показал: то, что считается «нормальным» для данной культуры основывается на общепринятой (путем консенсуса) реальности [43]. Это означает, что определение реальности основывается на том, что согласны считать реальным большинство людей в этой конкретной культуре (а не на абсолютной реальности). Поэтому то, что реально или нереально, нормально или ненормально, определяется культурой. С другой стороны, спектр, предложенный Орлом, основывается на личном опыте, то есть на том, считаются ли переживания человека более близкими к общепринятой или согласованной реальности культуры или к опыту, который эта культура не согласна воспринимать как реальный (к не-общепринятой реальности).