Юлия Гиппенрейтер - Главная книга вопросов и ответов про вашего ребенка

В своей книге «Общаться с ребенком. Как?» я ссылаюсь на воспоминания замечательного педагога А. Нилла о школе Саммерхилл. Он пишет: «Мы не представляем, как много талантов убивает школа своим режимом и обязательными занятиями!»

А вот что записывает в своем дневнике А. К. Звонкин: «Первый год учебы в школе. Детям уже не 4–5, а 6–7 лет. Они заметно поглупели(!). Однажды, когда я задал решить задачку, сын произнес фразу, которую я надеялся никогда от него не услышать: “Мы этого еще не проходили в школе”. Это была задачка, которую не надо было проходить. Занимаясь математикой до школы, в свободном полете, дети решали задачи, которые разбираются в девятом классе! А в первом классе: “Мы это еще не проходили!”».

Ребенок в школе становится пассивным, тупо заучивает то, что проходят на уроках. Часто и подготовка к школе убивает всякий спонтанный интерес. С другой стороны, если она проходит как у маленького Ричарда Фейнмана, который потом стал Нобелевским лауреатом, это совсем другое дело.

Отец Ричарда был простым человеком, продавцом рабочей одежды. Он много времени уделял ребенку, и во время совместных прогулок озадачивал его разными вопросами. Например: «Как ты думаешь, почему эти птицы копаются в своих перьях?» А когда маленький Ричард сидел в стульчике, отец приносил домой цветные плитки и предлагал ему выкладывать: одну голубую, две белых, одну голубую, две белых… Когда малышу не удавалось соблюсти порядок, мать говорила: «Да пусть выкладывает как хочет». На что отец отвечал: «Нет, потому что это – математика».

Школа может убить интерес к учебе из-за очень требовательной учительницы в первом классе, которая кричит на детей. Бывает, из-за такого преподавателя ребенок на третий день отказывается идти в школу.

Был такой скрипач – Иегуди Менухин, известный на весь мир. В три года он начал заниматься музыкой. Потом его отдали в школу. В первый день Иегуди ничего не понял из объяснений учительницы. Весь урок он просидел, глядя в окно. Когда он пришел домой, его спросили:

– Что было в школе?

Он ответил:

– Там, за окном, рос большой дуб.

А на второй или третий день учительница объявила родителям:

– Ваш сын очень неподготовлен, он ничего не понимает, и ему тут не место.

Иегуди стали учить дома папа и мама. За один год они прошли три класса.

Сейчас тоже есть успешные опыты обучения детей на дому. Канонические методы обучения не всегда дают положительный результат. Очень важно эмоциональное участие учителя в процессе занятий. Эмоциональное – не в том смысле, что учитель сердится, когда ученик ошибается, а в смысле чуткого понимания ребенка, его особенностей и трудностей. Когда перед учителем сидят 40 человек, реализовать индивидуальный подход очень трудно. В дорогих частных школах делают маленькие классы: от 5 до 15 учеников. Но просто маленькое количество детей в одном классе не решает вопроса индивидуального подхода. Многие педагоги не знают, что это такое. Они не имеют чувствительности, которая была у многих выдающихся Учителей, таких как Нилл, Монтессори. К сожалению, в педвузах этому не учат. И лучшее, что могут сделать родители – это стараться выбрать для своего первоклассника не школу, а учителя.

Нет, так можно нанести двойной вред. Во-первых, вы забьете интерес к учебе, во-вторых – разовьете меркантильные мотивы и потребности. Не приучили помогать по дому? Стали платить, чтобы пропылесосил? Ребенок начнет говорить: «Мало платите». Дальше – больше.

Участие родителей в развитии детей я попыталась изобразить такими схемами. В центре – зона («Сам»), которая включает в себя то, что ребенок может делать самостоятельно. У него есть сильное желание все делать самому, но не хватает знаний, умений и навыков. Поэтому взрослый помогает, и вокруг первой зоны мы изображаем вторую, более широкую («Вместе с родителем»). Туда попадает все, что ребенок и взрослый делают сообща. Например, они вместе выкладывают пазл, или складывают из кубиков картинку, или собирают конструктор. Постепенно взрослый уменьшает свое участие, и ребенок начинает справляться сам – зона «Сам» расширилась. (Это схема а).

На второй схеме (б) изображен совсем другой ребенок. Сам он вначале мог делать то же, что и первый, но родители очень мало им занимались, поэтому он получил меньше помощи и поддержки и, как результат, развивался более медленно. (Зона «Сам» у него увеличилась меньше.) Вот почему область дел «вместе с родителем» выдающийся отечественный психолог Л. С. Выготский назвал зоной ближайшего развития ребенка [7]  Подробнее об этом см. в моих книгах. .

Участие взрослого в развитии ребенка проходит в самых разных формах.

Родитель озадачивает ребенка, ставит вопрос:

– Как ты думаешь?

Вдохновляетего:

– Давай вместе.

– Смотри, как интересно!

Поддерживает:

– У тебя уже получается…

Увлекает, обсуждает с ним факты, дела, поступки.

Служит примером. Или просто наблюдает, чтобы понять, что нужно ребенку в конкретный момент.

Через общение со взрослыми дети постигают общечеловеческие ценности, знакомятся с шедеврами искусства, получают знания из разных областей культуры и науки. Это и есть «удобрение почвы», поливание цветка, это и есть свет.

Вопрос непростой. Нет единственного правильного ответа для всех ситуаций, всех детей и всех родителей. Изучая взаимодействие взрослого и ребенка в зоне ближайшего развития, я решила посмотреть, как общаются с ребенком успешные взрослые. Бесценным материалом оказались воспоминания, биографии и автобиографии известных людей. Благодаря их рассказам о детстве мы узнаем, что именноделали родители и настоящие учителя, чтобы помочь детям раскрыть свои таланты, и, в конечном счете, найти свой путь в жизни. Очень рекомендую прочесть эти воспоминания. Они собраны в книге «Родителям: как быть ребенком», там же вы найдете мои комментарии.

Евгения (дочке 4 года):

«Дочь сама себя развлекает. Мы, конечно, читаем с ней вместе и занимаемся другими делами, но часа четыре в день она предоставлена себе. Правильно ли я поступаю, что не развлекаю ее? У меня возникает чувство, что я ее бросила».