Джулиус Фаст - Язык тела. Азбука человеческого поведения

За пределами Нью-Йорка, в маленьких американских городках, более открытое, дружелюбное поведение. Люди здороваются с незнакомцами, улыбаются им и часто вступают в разговор. Однако в очень маленьких городках, где все знают друг друга, где личная жизнь на виду, к незнакомцу могут относиться столь же неприветливо, как и в очень большом городе.

С первого взгляда трудно понять точное соотношение между личными пространствами, зонами или территориями и кинесикой – языком тела. Но если мы не поймем основных принципов индивидуальных пространств, то не сможем оценить, что происходит, когда вторгаются в эти территории. То, как мы реагируем на вторжение в наше личное пространство, во многом связано с языком тела. Мы должны понимать наше собственное агрессивное поведение и наши реакции на агрессию других, если намерены понять, какие сигналы мы посылаем и получаем.

Возможно, самая трогательная история о вторжении в зону личного пространства написана почти полвека назад Х. Де Вере Стакпулом и называется «Голубая лагуна». Это история о маленьком ребенке, попавшем в результате кораблекрушения на тропический остров вместе со старым моряком. Моряк растит мальчика до тех пор, пока тот не становится самостоятельным, а затем умирает, и ребенок растет вплоть до зрелого возраста в одиночестве, затем встречает юную полинезийку и влюбляется в нее. В романе рассказана их любовная история. С детства девушке внушали, что к ней запрещено прикасаться любому мужчине. Борьба чувств с этим племенным табу завершается позволением юноше прикоснуться к юной полинезийке – это и составляет финал трогательной истории.

Архаическое представление о том, что человек может встать на защиту зоны своего тела и личной неприкосновенности, привело Стакпула к исследованию этой темы, но только в последнее десятилетие ученые начали понимать сложное значение личного пространства.

В предыдущей главе я рассказывал о психиатре, который с помощью пачки сигарет преподал мне урок относительно вторжения в личное пространство. Он, в свою очередь, научился многому из того, что знал, наблюдая реакцию пациентов в больницах для душевнобольных – этом изолированном микрокосмосе, который отражает общие закономерности внешнего мира. Но психиатрическая больница является и весьма специфическим местом: ее обитатели более поддаются внушению и более склонны к агрессии, чем нормальные мужчины и женщины, и часто их поведение искажает реакцию психически здоровых людей.

Насколько агрессивно поведение душевнобольного к другому человеку, зависит от иерархического положения последнего. Это тест на господство. В любой больнице для душевнобольных один-два пациента добиваются более значимого положения агрессивным поведением, но их всегда сможет «привести в чувство» один из санитаров. В свою очередь, тот находится в подчинении у медсестры, а она у врача.

Эта весьма реальная иерархия, отмеченная в этих учреждениях, такова же и во внешнем мире, – в армии или бизнесе, где существуют определенные степени значимости. В армии иерархия обозначена определенной системой символов: нашивками, птичками, звездочками. Но и без символов сохраняется сложившийся порядок подчинения. Я видел в душевой рядовых, почтительно относившихся к сержантам, хотя те не имели на себе знаков различия. Своим поведением и манерой держаться они были способны передать языком тела вполне понятное сообщение о своем звании.

В мире бизнеса, где не носят ни нашивок, ни других очевидных символов, наблюдается та же способность обнаружить свое социальное превосходство, это характерно для всех людей, занимающих высокое положение. Как они это делают? Какие способы используют, чтобы заставить подчиняться себе, какие уловки применяют в ожесточенной конкурентной борьбе за свою должность?

Два исследователя попытались понять это, засняв серию немых фильмов. У них было два актера, которые играли роли руководителя и посетителя, и они менялись ролями в различных эпизодах. В одной сцене человек сидит за письменным столом, а другой, играющий роль посетителя, стучит в дверь, открывает ее и подходит к столу, чтобы обсудить какой-то деловой вопрос.

Публику, смотревшую фильм, попросили оценить руководителя и посетителя. Из оценок начал вырисовываться определенный набор правил. Посетитель оказывался в наиболее униженном положении, когда останавливался у двери и, стоя у порога, разговаривал с сидящим за столом человеком. Посчитали, что он имеет больший вес, когда проходит половину расстояния до стола, и наибольший – когда подходит вплотную к столу и стоит непосредственно перед сидящим руководителем.

Другим фактором, влиявшим на положение посетителя, по мнению наблюдателей, был промежуток времени между тем, как он стучал и входил, а для сидящего за столом руководителя – время между тем, когда он слышал стук и отвечал на него. Чем быстрее посетитель входил в комнату, тем более значительным он выглядел. Чем больше времени требовалось руководителю для ответа, тем больший вес имел он.

Было очевидно, что все происходящее связано с освоением пространства. Посетителю позволяют войти на территорию руководителя, и уже одним этим автоматически означено более высокое положение руководителя.

То, как далеко на его территорию проникнет посетитель и как быстро он это сделает, другими словами, насколько решительно он бросит вызов личному пространству руководителя, будет свидетельствовать о его положении.

Большой начальник войдет в кабинет своего подчиненного без предварительного доклада. Подчиненный же будет ожидать за дверью, пока ему не позволят войти. Если начальник разговаривает по телефону, подчиненный может на цыпочках выйти и зайти позднее. Если подчиненный разговаривает по телефону, начальник обычно утверждает свой статус, стоя над подчиненным, пока тот не забормочет: «Позвольте мне перезвонить вам» – и затем уделит боссу максимальное внимание.

В деловом мире постоянно происходят перемещения, идет борьба за повышение по службе, и таким образом символы положения становятся весьма необходимой частью этого процесса. Руководитель с «дипломатом» наиболее очевидный символ, и нам всем известен анекдот о человеке, который носит в «дипломате» только свои бутерброды, но это важно для имиджа, который он старательно формирует. Я знаком с чернокожим министром, деятелем в области образования, который много путешествует по стране. Он рассказал мне, что в городах американского Юга, в центральных кварталах или в отеле он появляется только в деловом костюме и с «дипломатом». Эти два символа придавали ему определенную значимость, которая отличала его от «ниггера».