Евгений Головаха - Психологическое время личности

Следовательно, порядок событий в психологическом прошлом автоматически не определяется их хронологической последовательностью, но имеет собственные закономерности, объяснить которые в рамках чисто «событийной» концепции временных отношений без учета их содержания невозможно. Действительно, такой критерий, как количество событий, для объяснения топологических свойств времени неприменим. Если же предположить, что в психологическом времени последовательность событий определяется их содержанием (в результате чего хронологически последовательные события оказываются психологически одновременными, или наоборот), то эти содержательные критерии необходимо выделить для научного обоснования закономерностей временной последовательности на индивидуально-психологическом уровне.

Вернемся в связи с этим к концепции К. Левина, который считал, что психологически одновременными являются все события прошлого и будущего, независимо от их хронологической последовательности, если они включены в «психологическое поле в данный момент», то есть присутствуют в феноменальном поле индивидуального сознания.Однако в том и состоит ошибочность феноменологизма в понимании природы времени, что он противопоставляет объективные и субъективные временные отношения, игнорируя их взаимосвязь, обусловленную отражением в сознании личности объективной временной структуры ее жизнедеятельности. Поэтому поиск критериев изменения хронологической последовательности событий в психологическом времени не может основываться на их изначальной психологической одновременности как элементов феноменального поля сознания. Учитывая то обстоятельство, что события могут иметь различный масштаб, определяющий их значение в жизни человека, можно было бы воспользоваться критерием разномасштабности событий для объяснения особенностей отношений последовательности и длительности в психологическом времени. Это обстоятельство ясно осознавал и Левин, когда говорил о необходимости учета различных масштабов психологического поля для правильной интерпретации принципа одновременности событий, входящих в поле соответствующего масштаба ( Левин , 1980, с. 138).

Примером использования критерия разномасштабности событий для объяснения их последовательности в психологическом времени может служить следующее предположение: «Существуют вещи, которые могут происходить только в определенные периоды человеческой жизни. Поэтому только крупные периоды и являются четко упорядоченными. Но внутри каждого из этих периодов события легко поддаются перегруппировке» ( Эфендиева , 1980, с. 156). Данное предположение согласуется с нашим обыденным опытом, а также с результатами исследования, в котором было показано, что подъемы и спады на графике, отражающем, по мнению испытуемых, основные этапы их жизни, по времени совпадают с такого рода событиями, которые оказывают существенное позитивное или негативное воздействие на положение человека в профессиональной, семейной и других сферах социальной жизнедеятельности ( Back , Morris , 1974, p. 219). Таким образом, можно утверждать, что в структуре психологического времени масштаб события определяется тем влиянием, которое оно в представлении человека оказывает на его жизнь в целом и на ее основные сферы. И поскольку наиболее значимые в биографическом масштабе события служат своеобразными «вехами» в сознании человека, отделяющими один этап жизни от другого, то и последовательность их фиксируется в психологическом времени соответственно объективной, тогда как менее значимые события данной закономерности не подчиняются. Вспомним, что объяснение субъективного ускорения времени с возрастом также требовало различения повседневных событий и тех, которые в силу своей значимости воздействовали на оценки длительности больших интервалов времени.

Следовательно, закономерности психологического времени ( Асеев , 1981; Головаха , Кроник , 1982а) связаны со значимыми событиями. Чем менее значимо событие, тем меньшее влияние оно оказывает на формирование обобщенных оценок длительности и последовательности.

В определенном смысле содержание единичного события, взятого изолированно от других, характеризует не временное, а пространственное отношение человеческой жизни, поскольку указывает на те изменения, которые произошли во внешнем и внутреннем (психологическом) пространстве личности. Хотя данное событие имеет некоторую длительность и хронологическую локализацию, вне сопоставления с предыдущими и последующими событиями его значимость как элемента психологического времени не может быть определена, даже если известно его содержание.

Индивидуальное пространство и время взаимосвязаны, но в психологических исследованиях необходимо учитывать их специфику.В таком случае пространственные отношения будут представлены на синхронном срезе человеческой жизни в ее различных сферах. Сравнив два таких среза, произведенных в разное время, мы получим картину происшедших за данное время пространственных изменений жизни индивида. Можно было бы допустить, что определенное количество срезов, взятых через равные интервалы времени на протяжении всей жизни, создают репрезентативную картину жизненного пути личности. Однако использование такого метода без учета субъективных представлений личности о времени ее жизни позволяет получить лишь ряд пространственных характеристик жизненных ситуаций, расположенных в хронологическом порядке, но не связанных с закономерностями психологического времени. В результате из поля зрения исследователя могут выпасть периоды жизни, хронологически короткие, но являющиеся продолжительными в субъективном плане. Кроме того, полученные срезы, как правило, не будут совпадать с переломными, этапными для самого человека периодами его жизни, последовательность которых, как указывалось выше, определяется наиболее значимыми событиями. Поэтому вопрос о критерии значимости событий в психологическом времени приобретает принципиальный характер для исследования проблемы жизненного пути личности. Если пространственными характеристиками события выступают его внутренняя структура и содержание, определяющие те изменения, которые в результате данного события происходят во внешнем и внутреннем мире субъекта, то временные характеристики события могут быть выведены только исходя из его взаимосвязи с другими событиями. При этом значимость события в структуре психологического времени будет определенным образом соотноситься с тем, насколько тесно данное событие связано с другими. Неудачи «событийной» концепции при объяснении ряда временных феноменов обусловлены, на наш взгляд, тем, что события рассматривались в ней как изолированные единицы психологического времени. И хотя исследователям приходилось учитывать разномасштабность событий для преодоления возникавших противоречий, иного критерия, кроме чисто хронологической длительности интервалов, соответствующих событиям разного масштаба, в рамках этой концепции они найти не могли. Но если исходить из того факта, что в сознании человека находят отражение связи между теми событиями, которые уже произошли в жизни, и теми, реализация которых предполагается в будущем,то можно выдвинуть следующую гипотезу: значимость события в психологическом времени определяется совокупностью его связей c другими событиями.