Р. Магомедов - Быть собой среди других. II Балтийская научно-практическая конференция

Деянова Анна: Ты говоришь, что важно не интерпретировать. Я понимаю, о чем ты говоришь. Но я все равно думаю весь твой доклад про параллель с Таро. Таролог очень четко дает свою интерпретацию отдельных карт, и то, как они лежат в связке. Там очень важно, как раз дать интерпретацию, символическое значение относительно того, каким образом они находятся в раскладе. Не попадаем ли мы (я сейчас не про тебя), когда приходим к тарологу в проективную идентификацию его всемогущества? Т.е. почему-то очень верится тому, как интерпретируют… Это даже описательно текущего состояния .

Кирилл Кошкин : Я хотел бы обозначить, что это не диагностический момент.

Мне вообще кажется, что это комплимент в сторону эзотерики. Смешивание психологии с эзотерикой. Лично для меня это неприемлемая тема.

Деянова Анна: Не удивляются клиенты, когда ты им предлагаешь карты?

Нормально. Радуются больше

Кирилл Кошкин: Для меня в моей работе самое тяжкое, иметь дело с очевидными вещами, мне понятными с моим опытом. В этом смысле работа с картами меня точно освобождает от этого знания, обучения. И человек может говорить о таких вещах, о которых, честно говоря, даже скучно думать. Мне кажется это очень важно, иметь возможность говорить об очень обычных вещах, которые я знаю заранее. Вот это меня, как человека, который много лет занят в этой профессии и со своими формациями очень сложно будет слушать. А тут есть возможность с уважением отнестись ко всем тем аспектам личности, которыми можно не загружать голову.

Вопрос из зала: Как вы понимаете, какому клиенту предложить карты, а какому нет?

В основном я всем предлагаю. Т.е. если я понимаю если это очевидная травматическая ситуация, то я беру «Кнуты и пряники». Если мне нужно, исходя из логики, что мы говорим о его жизненном пути, выстроить не только прошлое клиента, но и будущее, то я возьму «Пути-дороги» или спектрокарты.

Вопрос был не о том, как выбирать колоду. А в том, как вы выбираете, предлагать ли клиенту этот метод или не предлагать? Или вы всем предлагаете? Или клиент уже изначально знает, что вы используете этот метод?

Нет. Он ничего не знает. Практически нет такого клиента, с которым я бы не работала с картами. Это мой основной инструмент. Еще я люблю всякие списки писать, схемы с ними строить. Я люблю работать с камешками. Люблю делать выбор из трех альтернатив. Т.е. я много чем работаю, но это один из инструментов, который я считаю удобным.

Кирилл Кошкин: Мне больше всего нравится идея о том, что ты говоришь, что ты астенический человек. И это способ поберечь свои ресурсы.

Да, это важно.

Вопрос из зала: Смешиваешь ли ты разные колоды в одной работе?

Нет. Никогда.

Елена Головина: А можно ли сделать самому колоду, основываясь на какие-то общие принципы?

Да, многие делают. Вообще у колод, законы построения уникальные.

Кирилл Кошкин: Анна Федосова сделала свою колоду. И она рабочая, поэтому можно ей в фейсбуке задать вопрос, на какие принципы она ориентировалась.

Финал, краткое подведение итогов.

Метафорические карты – не панацея на все случаи клиентской работы. Но в умелых руках психолога они дают большие возможности в индивидуальной, парной, групповой работе. Конечно же, при деликатном применении.

Договоримся терминологически, в рамках этого мастер-класса объединю понятия злость, ярость, агрессия, гнев, под одним словом «злость», хотя понятно, что есть нюансы.

Хочу начать с того, что злость, это абсолютно нормальная эмоция, как для взрослого, так и для ребенка. Но в действительности, в культуре, сложилось рассматривать злость как что-то постыдное, плохое, некрасивое, нехорошее и уж точно запретное для детей. И мне самой как маме (и я думаю, что здесь есть родители в зале) злость ребенка бывает тяжело переносить. Вот когда ребенок радуется, то нормально, понятно, что он делает, что с ним. Когда огорчается, то тоже понятно. А когда он злится, то родители находятся обычно в большой растерянности и реагируют каким-то образом.

Для чего нужна злость? 1) для удовлетворения моих потребностей; 2) чтобы отстаивать границы. И в этом отношении злость абсолютно нормальна. Она говорит о том, что я что-то хочу, и это не удовлетворяется или о том, что как-то вы близко ко мне подбираетесь, что-то отдаете или забираете у меня, и я на это каким-то образом реагирую. И одно из первых проявлений детской злости, когда новорожденный младенец хочет кушать: сучит ногами, плачет и кричит. Эта злость родителями считывается как предъявление потребности. И мама его кормит, берет на ручки, переодевает и потребность удовлетворяется. Дальше злость необходима ребенку в период кризиса трех лет, когда появляется «Я сам». И здесь, правда, нужно очень много агрессии, чтобы отделить себя от мамы. Я хорошо помню, как я прихожу за своим ребенком в садик, а он колготки, пяткой вперед натягивает и говорит: «Я сам». Я говорю: «Ты уже три часа сам. Давай я быстрее помогу». Он: «Я сам», – продолжая это делать. И правда, видимо, без злости здесь не обойтись. Поэтому злость – необходимый элемент сепарации. В подростковом возрасте злость разворачивается в полноте своей картины. Задача в подростковом возрасте нарушать всевозможные границы. «В девять приди домой!». Обязательно, как минимум придет в 21ч15м. Если скажешь, приди домой в двенадцать, то до трех можно его не ждать. И на это тоже нужна злость, агрессия, как энергия, потому что иначе этот разрыв с мамой, с родителем, невозможно преодолеть. В слиянии с родителем очень сложно предъявлять свою злость.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.