Вадим Слуцкий - «Библия» для родителей. Том 2. Все статьи для журнала «Мой ребёнок»

Однако на самом деле происходит постепенное развращение растущего человека, которого величайший авторитет, собственная мама, убеждает в том, что все живые существа предназначены для его удовольствия и радости. Все мое, все – для меня. Захотел – поиграл, позабавился, погладил.

При этом часто дети, которых родители не приучают заботиться о животном, еще и мучают домашних питомцев, причиняют им боль, так что кошки начинают царапаться, а собаки кусаться.

Недавно в детском саду, где я часто бываю, произошел прямо-таки трагический случай: пес Граф – это восточноевропейская овчарка – укусил к плечо пятилетнего Максимку, да так, что прокусил мальчику руку до самой кости, благо что Граф – огромная зверюга, выше ростом, чем сам укушенный и в три раза больше весит.

В чем дело? Просто Максим страшно надоел собаке, заигрывал с ней, не давал ей отдохнуть, сгонял с коврика – в результате пес рассердился. Мальчика он, конечно, не боится: тот же гораздо меньше него. И вот такой результат.

Максиму пришлось накладывать на плечо швы. Графа папа побил ремнем, тот долго скулил и плакал.

А все потому, что Максим не воспринимает собаку как объект заботы, а только как забавную живую игрушку.

Само по себе животное в доме – не воспитатель. Воспитатели – всегда мы, взрослые. Животное – это только дополнительная воспитательная возможность. На самом деле очень важная, очень существенная.

Дети живут среди взрослых, то есть среди тех, кто сильнее, умнее них и не нуждается в их помощи, в их усилиях. Правда, можно и так сделать, чтобы малыш заботился о нас, взрослых. Но гораздо естественнее ему кормить не маму – а щенка, существо более слабое и зависимое, чем он сам.

Детям на самом деле очень нужны те, кто СЛАБЕЕ НИХ. Потому что человеку, чтобы человечески развиваться, нужно чувствовать себя Сильным, нужно помогать и заботиться. Много взрослых – мало детей – ситуация характерная для современного общества – в воспитательном отношении очень опасна. Она ведет к эгоизму и инфантильности, если пустить все на самотек, не предпринимать специальных воспитательных усилий, чтобы ребенок рос полноценным человеком.

Животное в доме дает нам – и нашему малышу – шанс. Шанс стать Настоящим Человеком. Но этот шанс можно и упустить.

Чтобы этого не случилось, нужно с самого первого дня, когда у вас в квартире появился новый питомец, вести себя, разговаривать с малышом так, чтобы тот понял: это ЕГО животное, и то, что именно ЕГО – это означает, что заботиться о нем, кормить, лечить и пр. – это именно ЕГО ДЕЛО. Да, мама помогает, объясняет. Но именно ОНА ЕМУ помогает – а не он ей.

При этом усилия ребенка должны вознаграждаться уважением взрослых, повышением статуса малыша в семье. Он уже большой, он уже сам заботится о щенке! Так к нему стоит относиться, если все идет, как надо, и кроха проникся своей ответственностью и по-настоящему привязался к собаке или кошке.

Еще животное может помочь развить наблюдательность. Говорить оно не умеет: надо догадываться о том, что ему нужно, по внешнему виду, по так называемым «выразительным движениям»: мимике, положению хвоста и пр. Это развивает, но опять-таки только в том случае, если малыш понимает КАК СВОЮ ЗАДАЧУ то, хорошо ли собаке, сыта ли она, довольна ли. Если чувствует себя Настоящим Хозяином, то есть тем, кто обязан заботиться и отвечает за результат.

Дополнительная воспитательная возможность – это поначалу и дополнительный труд. Наш, взрослый, труд. Но если все пойдет хорошо, малыш почувствует вкус в том, чтобы что-то делать для другого живого существа, то очень скоро мы поймем, как много приобрели. И как нам помог наш четвероногий друг: помог сделать своего ребенка лучше, добрее, человечнее.

Животные и в самом деле – прекрасные воспитатели. Мы можем воспользоваться их услугами. Но можем и игнорировать их. А можем использовать так, что ребенок станет даже хуже, чем был.

Все зависит от нас самих. Хорошие люди не растут, как бурьян в поле, сами по себе. Но и особой хитрости в том, чтобы воспитать хорошего человека, тоже нет. Надо вовремя начать и не совершать грубых ошибок.

Животные нам помогают. Они добрые. Но они не могут сделать нашу работу за нас.

Лерочке недавно исполнилось 5 лет. В качестве подарка дедушка с бабушкой (оба работающие и очень неплохо зарабатывающие) взяли любимую внучку с собой на… Сицилию! Ей-богу, не шучу: именно на этот остров Лерочка и ездила. Загорела она там просто феноменально. Даже я был поражен, когда увидел ее после приезда: мулатка чистой воды, да и только.

Конечно, меня интересовали Лерочкины сицилийские впечатления. И тут я был снова поражен – и даже еще сильнее: оказалось, что больше всего Лерочке запомнилось… что она там кушала! Про салат из ананасов с добавлением еще каких-то неведомых ингредиентов (девочка так перековеркала их названия, что я не понял, о чем идет речь) она рассказывала битых 10 минут. Это повествование настолько утомило путешественницу, что, завершив его, минуты две она молча отдыхала. Потом начала новую историю: про то, какое мясо и какую рыбу она ела на Сицилии.

Я был потрясен, уничтожен, убит. Лерочке очень понравился произведенный ее увлекательным рассказом эффект. Однако когда я в какой-то мере пришел в себя и спросил у нее, с какими людьми она там познакомилась, вообще – как ей понравились сицилийцы, – она ничего не смогла ответить, кроме: «Ничего, понравились чучуть». А чем понравились? Неизвестно. В какие игры ты там играла? В песочек. Купалась? Да, утром и вечером. Что, всего два раза в день?! Ну, иногда больше. Плавать научилась? Нет, бабушка разрешала купаться только «у бережка».

После таких расспросов Лера приуныла и как будто задумалась. Интересно, о чем? Может быть, она пыталась вспомнить еще какое-нибудь сицилийское лакомство, чтобы снова поразить мое воображение и все-таки доказать мне и себе, что ее «летний отдых» был удачным?

Саша (и ей 5 лет) тоже ездила на юг, но не с дедушкой и бабушкой, а с родителями, и не в Италию, а в Крым, точнее – в Анапу. Что она там ела (кроме фруктов), Саша не помнит. Ничего такого особенного: примерно то же, что и дома. Несчастный ребенок!

Правда, Саша помнит, как они с папой и мамой ходили в горы. Там они поднялись на большую-большую (если судить по Сашиному тону, то повыше Эльбруса) гору, и там было видимо-невидимо цветущих маков. «Мне ну прямо так жалко стало!» – сказала Саша. То есть – ей жалко было по ним ходить, наступать на цветы: а иначе там никак не пройдешь. Цветов было столько – прямо до самого неба. Саша в гору лезла сама, папа впереди, а мама позади. По дороге они несколько раз отдыхали.

Потом, когда я спросил у Сашиной мамы, что за гора такая, она, смеясь, объяснила, что это холм: метров двести в высоту. Но там крутой склон, и они именно по этому крутому склону и взобрались: специально, чтобы доставить дочке удовольствие.