Таня Танк - Бойся, я с тобой. Страшная книга о роковых и неотразимых

«Я его не любила – какая, на хрен, любовь после одного свидания и месяца переписки? Что за блажь? Но когда приходили выходные, я с огромным трудом переживала их без перекуров с Мишей и без нашей переписки. Я задыхалась!!! Мне не хватало кислорода! Я не могла дышать, есть, пить, ничего… в голове был только он! Мой ребенок и мой муж как будто испарились из моей головы. Меня это пугало поначалу, ну а потом… потом было уже не до них…»

– чувствуете непреодолимое желание раскрыть ему самое сокровенное, поскольку вам кажется, что он поймет вас как никто и примет все, что бы вы ему ни рассказали.

Некоторым соблазнителям недостаточно устных признаний. Они предпочитают компрометирующие письма, записки, видео, СМС и исподволь вымогают их у своих жертв. Их цель – обзавестись конкретными рычагами, с помощью которых они рассчитывают контролировать «добычу» в дальнейшем;

– ощущаете фантастическое родство душ, буквально на уровне «я – это ты, ты – это я»:

«Я чувствовала его похожесть на себя, родственность, и это очарование было очень сильным. Именно от этого было страшно, испытываешь состояние затягивания в водоворот и понимаешь, что хочешь быть затянута в него. Я никогда не испытывала таких мощных ощущений».

Этот эффект разъясняет Роберт Грин:

«Отражая окружающих так, как в зеркале, вы ловите их в нарциссову ловушку: они видят перед собой копию, отпечаток собственной души, хотя эта копия на самом деле полностью изготовлена вами»;

– с трудом припоминаете подробности ваших бесед (речь не идет о провалах в памяти, связанных с серьезными алкогольными возлияниями);

– можете ощущать двусмысленность ситуации. Вы чувствуете, что вас активно соблазняют, но… ни словами, ни поступками человека это не подтверждается. И вы мучительно пытаетесь понять, так это или вам «показалось»;

– можете поступиться своими незыблемыми доселе принципами, например, начать встречаться с женатым, согласиться на интимное фото;

– можете почувствовать сильную необъяснимую симпатию или влечение к тому, кто вчера был вам безразличен, а то и неприятен. Словно лампочка в мозгу загорается;

– чувствуете несвойственное вам желание… хвалиться. В духе: «А я еще и крестиком могу!» Мы с читательницами вместе выделили этот маркер и решили, что это реакция нашей психики на обесценивание, которого мы пока не видим, но которое уже распознается нами интуитивно.

Как неотразимый относится к вам:

– поддерживает плотный контакт:

«Он звонил по нескольку раз в день, каждый вечер мы беседовали часами. Миша настаивал на еженощных телефонных беседах, порой «отпуская» меня за час до подъема на лекции. Я жаловалась, что мне неудобно с ним разговаривать, что мне приходится часами стоять, беседуя с ним в коридоре, где не на что опереться или присесть, что я не высыпаюсь, что мешаю спать своим домочадцам…»;

– слушает как зачарованный и (или) участливо расспрашивает:

«Повседневные разговоры – богатейшие россыпи, требующие разработки, поэтому чтобы обнаружить слабость собеседника, научитесь слушать, – наставляет людей, рвущихся к власти, Роберт Грин. – Для начала всегда надо показывать свою заинтересованность разговором – сочувствие слушателя кому угодно развяжет язык. Хитрый трюк, которым часто пользовался Талейран, состоит в том, чтобы притвориться, будто вы открываете собеседнику душу, доверительно делитесь с ним своим секретом. Секрет может быть как полной выдумкой, так и правдой. Важно, чтобы казалось, что эти слова идут из самого вашего сердца. Это, как правило, вызывает ответ не менее искренний и совершенно неподдельный – ответ, обнаруживающий слабость».

Однако неотразимый может быть, наоборот, очень говорлив, изливая вам свою многострадальную душу или живописуя свои «двенадцать подвигов Геракла». Словом, если человек постоянно солирует в беседе или молчит – это тревожный признак;

– делает утверждения и следит за реакцией («Ведь секс без любви – это плохо, не так ли?»):

«Ваня с самого начала давал мне понять, какой он весь правильный и высокоморальный. Все, что он говорил, было либо отзеркаливанием моих мнений, либо какими-то банальными сентенциями. Иной раз складывалось впечатление, что он вообще не понимает, о чем говорит, и не может раскрыть мысль дальше избитых утверждений – но в целом, я воспринимал все так, будто мы нашли общий язык и хотим одного и того же»;

– может быстро изменить свое мнение, если вы высказали противоположное;

– подчеркивает ваше огромное влияние на его личность, дает вам понять, что вы для него некий светоч, гуру, муза, духовный наставник («с твоей помощью я начал узнавать свои эмоциональные и духовные потребности», «ты помогаешь мне из примитивного существа переродиться в настоящего мужчину», «таких женщин – одна на миллион»);

– создает и поддерживают иллюзию родства двух душ («Мы одной крови», «Мы на одной волне», «Мы нашли друг друга», «Ты моя муза, а я твоя»);

– говорит, что знает вас и ваши чувства лучше, чем кто бы то ни было. В том числе и лучше, чем… вы сами. («Загляни в себя поглубже, и ты увидишь, что…», «Я знаю, какая ты на самом деле, и хочу тебе открыть эту настоящую тебя»);

– расспрашивает о том, что вы чувствуете к нему, о серьезности ваших намерений, может настаивать на начале совместной жизни. О своих чувствах обычно говорит уклончиво:

«Быстрый переход к планированию совместной жизни без того, чтобы лучше узнать вас, не является добрым знаком, – предупреждает Ланди Банкрофт. – Это попытка побыстрее связать вас по рукам и ногам»;

– вымогает комплименты («У меня большой живот, да?», «Ты меня хочешь? Ты меня любишь?» «Мне так не хватает поддержки, добрых слов, ободрения. Да мне кажется, я этого и не заслуживаю»);

«Уткнувшись мне в плечо, Вера изрекла:

– Нет, мне кажется, я совсем не твой тип.

Я решила подхватить эту игру:

– Ну что ты… ты такая красивая.

Вера вскинула голову и самодовольно изрекла:

– Да, нос у меня идеальный, я это знаю!

Тут я чуть не расхохоталась. Я смотрела на Веру, а видела – Инну. Вспоминала, как она, лежа в моей постели, часто говорила таким же вот тоном:

– Да, у меня идеальные пропорции лица, я знаю. Скажи, что они идеальные!

И в этот самый момент Вера, склонившись надо мной, властно прошептала:

– Скажи, что у меня идеальный нос! Скажи, скажи, скажи!»

– косвенно добивается того, чтобы вы выделили его среди других людей («Я действительно твоя лучшая подруга? Лучше, чем Катя? Лучше, чем Лиза? А чем именно?», «Тебе со мной всего лишь «нормально»? С кем-то было лучше? Я как мужчина только «троечки» заслуживаю?»);

– вслух мечтает о том, чтобы вдвоем поехать в лес с термосом глинтвейна, хочет угостить вас собственными блинчиками, уединиться в пансионате, но… ничего этого не делает;