Муза Конина - Сексуальная эволюция. Любовь без секса или секс без любви?

Эпоха Возрождения вернула человеку сексуальные свободы, утраченные в Средние века. Открытое проявление сексуальности все еще осуждается, но отдельные – скрытые – проявления «сексуальной свободы», в том числе супружеская измена, становятся нормой.

Появились новые герои – герои-любовники, а потом и любовницы. Дон Жуан – первый их них. Вслед за ним – Казанова, Ловелас, Вальмон, маркиз де Сад. Каждый последующий становится аморальнее и девиантнее своего предшественника (де Сад).

Дон Жуан, Казанова, Ловелас стали именами нарицательными для волокит, распутников. Ловелас, наименее известный из них – персонаж романа С. Ричардсона «Кларисса» (1748), красавец-аристократ, коварно соблазнивший 16-летнюю главную героиню.

По роману Ш. де Лакло «Опасные связи» снято несколько фильмов. В одном из них роль Вальмона блестяще исполнил Джон Малкович (Dangerous Liaisons, реж. Стивен Фрирз, 1998).

По имени де Сада получил название садизм – сексуальное удовлетворение путем причинения боли и/или унижений другому человеку.

Дон Жуан – народный герой испанского происхождения. Он горячо любим на своей родине, в Севилье, и очень популярен за ее пределами. Вокруг Дон Жуана кипят страсти. За его расположение соперничают девушки, опозоренные дамы пытаются отомстить герою, а их родственники – убить соблазнителя.

Эпоха Возрождения вернула человеку сексуальную свободу. Открытое проявление сексуальности все еще осуждается, но скрытые проявления «сексуальной свободы», в том числе супружеская измена, становятся нормой.

О Дон Жуане складывают легенды. Например, рассказывают о разных его прототипах. Хуан Тенорио – один из них. Дворянин, родился в Испании в XIV веке, пользовался расположением короля Педро Первого, обесчестил бесчисленное количество женщин и именитых дам. Король, по слухам, составлял ему компанию в распутстве.

Дон Жуан оказался невероятно живуч. Его «клоны» – романтики, скептики, пессимисты, идеалисты – появляются до XX века. Беспорядочный секс возводится в ранг социального феномена. Проблематика беспорядочных сексуальных связей перекликается с экзистенциальным кризисом времени, когда остро встает вопрос об абсурдности человеческого бытия и поиске его новых смыслов.

Альбер Камю в философском эссе «Миф о Сизифе» напишет о Дон Жуане:

«Он кажется нам безумцем, но на самом деле он бесконечно мудр. В мире, где щедрость торжествует над добротой, молчание – над нежностью, а смелость – над сочувствием, плохо приспособлен к жизни тот, кто живет надеждой».

В каком-то смысле Дон Жуан – «дедушка» более поздней культуры «пикапа» (съема) или, точнее, «пикапера – альфа-самца» – современного носителя идеи великого смысла беспорядочного секса. Количество сексуальных партнерш становится главным показателем мужского успеха и возможностью обрести и дать счастье в отношениях.

В отличие от Дон Жуана – хладнокровного обольстителя, для которого важна лишь сексуальная победа, Казанова искренен и влюблен, но недолго и не в одну женщину. У Дон Жуана утонченный вкус, он выбирает особенных, для Казановы хороша каждая, он готов и счастлив познать любую. Дон Жуан жестоко обрывает связи, причиняет боль. Казанова заботится о чувствах, пытается предложить и сохранить «дружбу», и часто ему это удается.

У Казановы есть еще один талант – талант летописца. В своих мемуарах он отображает феномены сексуального поведения. Например, культуру измен, которая начинает складываться в обществе. Мужья изменяют женам, а возлюбленные этих «почтенных сеньоров» – начинающие актрисы и певицы – тайно изменяют им со своими любовниками.

В то время, как я приметил, многие фигурантки и певицы, хотя и были безобразны и бездарны, жили в свое удовольствие; ибо заранее было известно, что всякая девица здесь принуждаема обстоятельствами отказаться от благоразумия, как именуют это простые смертные, – та, что решила бы жить благоразумно, умерла бы с голоду. Но если у новенькой достанет ловкости вести себя чинно всего лишь один-единственный месяц, судьба ее будет устроена наверное, ибо завладеть столь почитаемой разумницей станут стремиться самые почтенные сеньоры. Любой вельможа приходит в восторг, когда при появлении девицы на сцене в публике называют его имя. Он даже иногда спускает ей измены, лишь бы не проматывала его подношений и держала дело в известном секрете; редко когда кто-нибудь возражает против тайного любовника, да и сам содержатель не отправится никогда ужинать к возлюбленной, не известив ее заранее.

Казанова описывает явление так называемой социальной проституции, которое достаточно распространено в современной сексуальной культуре и в новых формах и возросших масштабах является одним из трендов сексуального поведения. Мужчины платят за секс, покупая себе возможность не «включаться» эмоционально, компенсируя неполноценные и/или по своим правилам «оформленные» отношения. Женщины ищут материальных выгод, соглашаясь на компромиссы и «неподходящие правила», принося в жертву свои эмоциональные потребности и/или подвергаясь потребительскому буму во всех сферах жизни. О материальных выгодах в отношениях подробнее поговорим в разделе «Социальная проституция».

Новое время – переломная точка в развитии сексуальной культуры. Рождаются новые теории и даже отдельная наука, посвященная вопросам пола. Происходит постепенное, а затем бурное «освобождение» сексуального сознания.

1836 год – год рождения сексологии. По дате опубликования в Париже трактата Клода Лаллемана «О непроизвольных потерях семени».

В литературу и философию уже ворвались любовники и любовницы (мадам Бовари, Анна Каренина и т. д.), под влиянием культуры формируется сознание образованного человека, но народные нравы практически не изменились. В пролетарской и крестьянской среде сохраняется влияние христианских представлений о сексуальной культуре. Осведомленность в вопросах секса остается крайне низкой, сексуальное воспитание практически полностью отсутствует. Даже среди дворянства идеи о свободе женщин продолжают соседствовать с невежеством и насилием в половой и семейной жизни (как, например, описано в «Крейцеровой сонате» Льва Толстого). В России новая сексуальная культура до сих пор абсолютно неприемлема. «Да убоится жена своего му-у-жа» , – купец, разумеется, говорит от лица нескольких социальных классов.

Половой шовинизм, запрещающий женщине иметь сексуальные потребности и удовлетворять их, а также отсутствие сексуального воспитания, нормализующего влечение, приводили к всплеску сексуальных проблем и неврозов, в первую очередь среди женщин. Практика работы с пациентками, чьи симптомы были связаны с подавлением «страстей», зародили у Зигмунда Фрейда мысль о том, что все невротические проблемы обусловлены сексуальными нарушениями. Невероятную популярность его теории Эрих Фромм впоследствии объяснит столкновением жестких средневековых ограничений со стремительным развитием капиталистического общества, когда «удовлетворять любое желание безотлагательно стало преобладающей тенденцией, как в сексуальной сфере, так и в сфере всякого материального потребления».