Александр Поддьяков - Компликология. Создание развивающих, диагностирующих и деструктивных трудностей

Анализ нравственных дилемм, возникающих при помощи и спасении одних людей ценой жизни других в ситуациях реалистических, а также фантастических, описания которых используют лишь в экспериментах на принятие решения (например, «Нужно ли застрелить одного невинного человека, если это единственный способ спасти 20 других невиновных людей?», «Прилетевшие марсиане говорят вам, что уничтожат Землю, если вы не будете пытать маленького ребенка. Должны ли вы его пытать?») дают также К. Санстейн [Sunstein, 2003] и др. Заметим, что вроде бы фантастическая ситуация с марсианами имеет реальные прототипы в человеческой истории: в нацистских концлагерях; во время казней, когда Петр I требовал, чтобы головы осужденным рубили непременно их родственники, и отказ сулил неприятности не только им, но и их семьям и т. д.

Альтер-альтруизм имеет прямое отношение и к повседневной жизни, связанной с экономикой и социальной политикой распределения ограниченных общественных благ, оказания преференций тем или иным группам за счет ущемления интересов других. Здесь можно анализировать множество примеров, но мы остановимся лишь на одном и упомянем актуальную тему увеличения средней продолжительности жизни населения. Как показано в некоторых экономических исследованиях, разные группы населения неоднородны в отношении того, сколько средств необходимо для продления их жизни: в одной группе определенный объем вложенных средств приводит к большему росту средней продолжительности жизни, чем в другой, где поднимать продолжительность трудно. Чиновник, опирающийся на формальный критерий среднего удлинения жизни по всей популяции, имеет большой соблазн вкладывать в поддержку второй группы значительно меньше средств (если вкладывать вообще, можно пообещать самому себе и другим заняться ею позднее). Прямой корысти, эгоизма здесь нет в случае искреннего убеждения, что это оптимальное решение. Не совсем ясно, правда, как должны себя чувствовать те, кому отказали в мерах по продлению жизни.

Вопросы, возникающие при реализации альтер-альтруистических решений, закономерно ведут к одному экзистенциальному вопросу о цене счастья, поставленному Ф. М. Достоевским: можно ли построить счастье мира на слезе одного ребенка. Отвечая на этот вопрос отрицательно, приходится тем не менее признать, что альтер-альтруистические решения неизбежны в ряде областей и ситуаций: хотя счастье мира на основе этих решений не построишь, но людей спасать таким образом приходится. Альтер-альтруистическая деятельность весьма сложна по структуре и исполнению, поскольку требует одновременного учета целей, интересов, стратегий многих людей в позитивном и негативном аспектах (в позитивном – помочь, в негативном – помешать), а также высокой компетентности во многих предметных областях. Для минимизации ущерба – и физического, и нравственного – здесь недостаточно изощренного ума, нужна мудрость. По Ф. Искандеру, «мудрость обязательно сопрягает разрешение данной жизненной задачи с другими жизненными задачами, находящимися с этой задачей в обозримой связи; умное решение может быть и безнравственным; мудрое – не может быть безнравственным; мудрость – это ум, настоянный на совести» [Искандер].

Неоднозначное положение между эгоистическим и альтер-альтруистическим созданием трудностей занимают забастовки и другие действия, связанные с частичным или полным отказом от выполнения своих обязанностей. Вероятно, можно лишь сказать, что в ряде случаев у забастовщиков действительно есть совершенно справедливые основания создавать трудности для тех или иных субъектов путем отказа выполнять свои обычные обязанности по отношению к этим субъектам, а в ряде случаев – нет; здесь необходим анализ конкретной области профессиональной деятельности и ситуации. (В случае, если забастовки официально запрещены, например, пожарным, полицейским, учителям в некоторых странах, все равно используются не объявляемые официально, но от этого ничуть не менее демонстративные и действенные забастовки: участники по взаимной договоренности одновременно, в массовом порядке заявляют, что их «свалил грипп», и они не могут выйти на работу и т. п.)

Подчеркнем, что от забастовки как демонстративного отказа выполнять свою деятельность следует отличать демонстративные акции, направленные на непосредственные помехи жизнедеятельности других ни в чем не виновных людей. Это, например, акции по перекрытию дорог теми или иными группами недовольных граждан (обманутыми вкладчиками, дольщиками и т. п.). Различие между забастовками и инициативным перекрытием дорог (мостов, воды, кислорода и т. д.), видимо, не вполне очевидно. Так, в одной из телепередач ее ведущий сочувственно отнесся к перекрытию дорог очередной группой обманутых мошенниками граждан (подчеркнем – действительно обманутых и действительно мошенниками). Он сказал, что в России к участникам таких акций относятся плохо (могут и побить), а в европейских странах население не мешает бастующим. (Как раз тогда проходила европейская забастовка железнодорожников, причем без каких-либо помех со стороны остального населения и даже без сколько-нибудь громких проклятий.)

Мне кажется, здесь не проведено различие между:

• демонстративным отказом забастовщиков выполнять свою профессиональную деятельность («смотрите, без нас и без нашей работы вам стало неудобно и плохо, и так будет, пока мы не вернемся; а вот когда вернемся, вам снова станет удобно и хорошо»);

• активным и непосредственным деструктивным вторжением в жизнедеятельность других («смотрите, с нами и нашим насильственным вмешательством в вашу жизнь вам стало неудобно и плохо – и плохо вам будет до тех пор, пока мы не уйдем и не прекратим это вмешательство и вторжение»).

Идея забастовки – «без нас вам будет плохо», а идея перекрытия дорог и прочих насильственных акций по отношению к невиновным (вплоть до захвата заложников) во многом противоположная – «пока мы с вами, вам будет плохо». В обоих типах случаев нужно помнить общее высказывание Ф. Искандера о мудрости при принятии решений.

Основной целью субъекта здесь является противодействие, а демонстрируемая помощь – это своеобразное маскировочное, «троянское», средство противодействия (понятие образовано с использованием метафоры троянского коня). Речь идет о вероломстве помогающего субъекта по отношению к тому, кому он должен помогать. Один из наиболее ярких примеров такого вероломства – это поведение тех смотрителей маяков в Средние века и даже в Новое время, которые специально гасили маячные огни или подавали ложные сигналы, дезориентируя суда во время бури, чтобы «поживиться на жертвах морских катастроф» [Аксентьев, 2009, с. 102]. С нашей точки зрения, этот мрачный пример может служить обобщенной метафорой ложных форм помощи.