Джин Твендж - Поколение селфи. Кто такие миллениалы и как найти с ними общий язык

Дух веры в собственные силы часто присутствует в популярных кинофильмах. Меня всегда очень радует особенная разновидность киношных носителей этого духа, которых я называю «явными гостями из будущего». Это персонажи, которые по фильму живут в 1950-х, но говорят от имени свободного от суеверий и предрассудков XXI века, – что и превращает их в главных героев картины. Подобные фильмы часто попадались на глаза в 2000-х, когда формировалось мировоззрение большинства миллениалов. В фильме 2003 года «Улыбка Моны Лизы» Джулия Робертс играет преподавательницу Уэллсли-колледжа [5] Престижный частный колледж для женщин в штате Массачусетс. (Прим. пер.) . Действие происходит в 1953 году. Вскоре после своего появления в колледже она начинает агитировать студенток на борьбу против домашнего рабства, которое несут с собой ранние браки, и учебного курса навыков материнства. Когда персонаж Робертс во время своей лекции яростно критикует сексизм в рекламе, современная аудитория прекрасно понимает, что к чему, но такое было бы трудно представить, а тем более сделать подавляющему большинству людей 1950-х. Героиня фильма явно проехалась на машине времени в будущее и стащила оттуда копию документального фильма «Still Killing Us Softly» 1987 года, бичующего рекламную индустрию с позиций феминизма.

Еще хуже обстоят дела с фильмом «Мажестик». Джим Кэрри играет в нем голливудского сценариста, который попадает в черные списки [6] Списки деятелей культуры и искусства в США в 1940–1950-х годах, которым запрещалось заниматься профессиональной деятельностью из-за их якобы коммунистических убеждений. (Прим. пер.) и скрывается в небольшом городке. Его находят и заставляют дать показания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, а он убеждает жителей городка в том, что маккартизм – это плохо и что право на свободу слова – самое ценное из наших прав. В результате все жители городка встают на защиту обвиняемого, а главная героиня заявляет: «На самом деле не имеет никакого значения, коммунист ты или нет. Это Америка, хочешь им быть – пожалуйста. Это никого не касается».

Ну, мягко говоря, не совсем так. В настоящих 1950-х человек, обвиняемый в симпатиях к коммунизму, был бы объектом пристального общественного внимания. Подобное отношение оставалось широко распространенным и много позже: в 1970-х 48 % американцев все еще считали, что коммунистам надо запретить выступать публично, преподавать в учебных заведениях и брать книги в местной библиотеке.

Несколько более радуют фильмы, в которых прямо присутствует воображаемое путешествие во времени. В фильме «Плезантвиль» двое современных подростков помогают жителям небольшого городка 1950-х годов обрести вкус к жизни и проникнуться вольным духом. Каждый персонаж, открывший для себя какую-то личную свободу – например, в сексуальном или интеллектуальном плане, – моментально переходит из черно-белого изображения на экране в цветное. Фильм становится предсказуемо скучным примерно с момента, когда «цветных» начинают дискриминировать. (Уловили юмор?)

В других фильмах сопоставляются не времена, а культуры, но идея остается той же. В картине 2002 года «Играй как Бекхэм» девочка индийского происхождения из Лондона хочет стать футболисткой. Ее родители пребывают в расстроенных чувствах по поводу старшей дочери, которая выходит замуж не по договоренности семей, и хотят, чтобы Джесс училась готовить и вообще была благовоспитанной барышней. Сюжет достигает своей кульминации, когда Джесс приходится метаться между свадьбой сестры и футбольным матчем. К концу фильма Джесс хочет уехать в Америку, чтобы играть в профессиональной женской команде. Ее родители, которых в конце концов убедили, что Джесс поступает правильно, следуя своей мечте, соглашаются. Все эти фильмы объединяет один и тот же посыл, не зависящий от сюжетной канвы: надо восставать против ограничений, навязанных общественными нравами. Не следуй правилам, делай все, что пожелаешь.

Метаморфоза, которую пережила вся страна за несколько последних десятилетий, хорошо спародирована в одном эпизоде «Симпсонов»: ежегодный городской фестиваль в Спрингфилде под названием «Делай, Что Сказано» (как сообщается, его впервые организовали немецкие переселенцы в 1946 году), переименовывают в «Делай Как Хочешь».

Представьте, что вас сажают за стол в компании шестерых человек. На классной доске перед вами проведены четыре линии: средней длины контрольная, и рядом с ней линии А, В и С – средняя, короткая и длинная соответственно. Вам нужно ответить на вопрос, какая из последних трех линий одинаковой длины с контрольной. Вы уже готовы выступить с очевидным ответом про линию А, но вас опережают шестеро остальных, которые говорят, что это линия С. Как вы поступите?

Когда Соломон Аш впервые провел этот эксперимент в 1951 году, 74 % участников повторили неправильный ответ группы как минимум в одной попытке, а 28 % – в большинстве попыток. Люди чувствовали необходимость соответствовать коллективу и не выделяться. Этот эксперимент, который включен во все учебные программы в качестве примера общественной природы человека, стал одним из самых известных в социальной психологии. При этом некоторые указывали на то, что он является квинтэссенцией успешного существования в обществе 1950-х годов, когда никто не хотел казаться не таким, как все. Но когда ученые попытались воспроизвести это же исследование в 1980-х годах, результаты оказались совершенно иными: теперь с коллективом были согласны очень немногие. Похоже, что соглашаться во всем с коллективом, тем более если он не прав, стало немодным. Авторы пришли к выводу, что опыт Аша был «продуктом своего времени».

«Просто будь собой» – центральная установка современного воспитания.

В 1924 году группа социологов провела детальное обследование жителей города, который они обозначили как Миддлтаун [7] Англ. Middletown можно перевести как «средний город», т. е. с населением до 100 тыс. человек. (Прим. пер.) (позднее выяснилось, что это был город Манси в штате Индиана). Когда матерей опрашивали по поводу того, какими они хотели бы видеть своих детей, главными качествами были названы беспрекословное послушание, богобоязненность и хорошие манеры.

В 1988 году, когда первые миллениалы были маленькими детьми, об этом не говорил почти никто из матерей – взамен появились независимость и толерантность. Современные матери, наверное, будут рады узнать, что эти качества закрепились. Одиннадцатилетняя девочка из книги «Оцифрованное взросление» говорит: «Я думаю, каждый человек сам определяет, что для него классно, как он сам считает. Одному это классно, а другому, может, и нет. Теперь уже не нужно, чтобы все были одинаковыми». Миллениалам прививали такие ценности изначально – начиная с необычных имен, которыми их одаривали при рождении. Как и многие другие, я стала обращать внимание на то, что с каждым годом новорожденные получают все более странные имена. Когда в 2006 году мы с мужем выбирали имя нашему первенцу, я узнала о существовании базы данных Администрации социального обеспечения, в которой содержались имена 325 миллионов американцев начиная с 1880-х годов. Разумеется, мне пришлось проверить ее на предмет отличий между поколениями. И разумеется, по сравнению со своими предшественниками родители миллениалов и сами миллениалы оказались более склонны давать детям необычные имена (чтобы они выделялись из общей массы). В 1950 году каждый третий мальчик получал одно из десяти наиболее распространенных имен; к 2012 году – менее чем каждый десятый. Молодые родители (большинство из которых составляли миллениалы) продвинулись еще дальше в деле оповещения окружающих о большом будущем своих отпрысков. За период 2011–2012 гг. наиболее быстрыми темпами росла популярность имен Мейджор [8] Англ . Major – главный, основной, старший. (Прим. пер.) , Кинг [9] Англ. King – король. (Прим. пер.) и Мессайя [10] Англ. Messiah – мессия, помазанник, Иисус Христос. ( Прим. пер.) . Неслабые надежды возлагались на этих новорожденных.