Оскар Пфистер - Христианство и страх

С точки зрения патопсихологии такое снижение уровня страха не замещает исцеления, даже несмотря на субъективное удовлетворение; страх постоянно подстерегает на фоне и требует того, чтобы фантазии, призванные для избавления от него, формировали мощную реакцию. Это тот же невроз навязчивых состояний, только в новой одежде. Замещающее удовлетворение успешнее прежнего, и часто настолько, что новое обязательство, которое изгоняет страх и устанавливает на его месте удовольствие, воспринимается как спасение и почитается как священное. Такое, как мы увидим, нередко происходит при смене религиозных убеждений и институтов.

Другой способ, аналитический, понимаемый в самом широком смысле, предназначен для того, чтобы полюбить саму вершащую суд инстанцию и освободить ее от жуткой строгости, препятствующей любви. В определенных обстоятельствах это может произойти даже вне сферы религии, если нравственные законы ослабляются и больше ориентируются на доброту. Религии, приписывая Богу больше доброты, благосклонности и любви, обеспечивают более заметное избавление от страха, чем этот тайный метафизический метод. Критическая и в определенной степени аналитическая работа может начаться при воздействии на замещающие удовлетворения. Тот, кто страдает от навязчивого мытья рук, может с помощью постороннего человека, того же аналитика, обратить внимание на то, что жест омовения, как предполагает совершающий его, должен очистить душу, но в действительности не может этого сделать. Или можно до такой степени усомниться в религиозных представлениях и обрядах, что те перестанут избавлять от страха – тогда страх усиливается и призывает новые защитные меры морального или религиозного характера, либо полученные от кого-то извне, либо найденные самим пациентом; эти защиты воспринимаются как освобождение не только от страха (особенно страха, рожденного чувством вины), но и от прошлых защит (догм и церемоний, наложенных внешним миром), ныне воспринимаемых как мучительные компульсии. В таком случае новые защитные меры принимаются и лелеются с величайшим восторгом. Новая вера в любовь и милость Божию также может прекратить страх, но только в том случае, если она переживается с любовью. Разумеется, нормативная инстанция и отторжение страха должны точно соответствовать друг другу.

Наряду с двумя методами преодоления страха, синтетическим и аналитическим, есть еще третий – слияние обоих, при котором создаются компромиссы. Здесь страх, рожденный чувством вины, и боязнь наказания устраняются не добровольным прощением и не прямой карой. Происходит скорее вот что: строгая наказующая инстанция воздерживается от наказания в полном объеме и удовлетворяется символическим его исполнением (принесение искупительной жертвы) или погашением вины через кого-то другого (искупительная смерть Иисуса), причем любовь и прощение входят в характеристики нормативной инстанции (Бога). Понятна обратная связь между прощением и искуплением: чем больше искупление, тем меньше требуется прощать, и наоборот. Разумеется, при полном исполнении наказания не остается места для прощения, а там, где прощается все, об исполнении наказания не может быть и речи. Психотерапевт предоставляет клиенту и выбор сублимации, и решение об аналитическом или синтетическом способе совладания со страхом; католический духовник ограничится лишь синтетическим решением вопроса, в соответствии с учением Церкви, а протестантский пастор может открыть путь и для аналитического метода (чистая милость без искупления), и для аналитико-синтетического, и для синтетико-аналитического (прощение, дарованное искупительной жертвой Христа с сильным подчеркиванием или милосердия, или искупления).

Можно ли полностью освободить пациента от страха и компульсий или возможно только новое закрепощение – это зависит от вида и силы блокировок, порождающих страх. Этим обусловлено и то, что новая привязанность или новое освобождение (спасение души), которые доставляют величайшее счастье одному, другого оставляют равнодушным или отталкивают. Вера в то, что одна и та же нравственная (или безнравственная) идея, религиозная фантазия или действие может для всех казаться спасительным откровением от Бога, – роковая ошибка для психолога. Единой доктрины спасения, способной принести счастье и блаженство даже всем тем, кого методично анализируют, не существует. И потому для аналитиков так важно, чтобы их пациенты сами выбрали для себя новый образ жизни. Сможет ли когда-нибудь проявиться христианское учение о спасении, способное осчастливить всех, – это зависит от того, имеются ли у человека в подсознании соответствующие комплексы. Идеальному методу преодоления страха и обеспечения выхода для освободившихся сил – или по крайней мере наилучшему из возможных – мы посвятим заключительную часть книги.

Душепопечительство, образно говоря, требует обратить людей, которых нужно освободить от невротических, патологических, религиозных и нравственных осложнений (исключая те, что имеют душевную природу в медицинском смысле), от Ветхого Завета к Новому, или, выражаясь иначе, перевести их с юридического на медицинский факультет. Мы знаем, что неврозы и подобные им моральные конфликты представляют собой самобичевание. В неврозе царит не только принцип jus talionis – «око за око» – но и жестокий принцип «сурового суда», требующий не равноценности вины и наказания при определении налагаемой кары, а еще и усиления наказания – принцип, который очень легко переходит в несправедливость. Невротик непременно приговаривает себя к наказанию и, при определенных обстоятельствах, к ужасной расплате за вину, что обычно не рассматривается как искупление и не снимает действия вины. Аналитик показывает, что требования совести нужно рассматривать как имеющие начало в любви и нацеленные на благо человека. Ветхий Завет, иудаизм (не говоря о нескольких исключениях) знает только одну связь: грех – наказание. Именно Иисус явил милость, безвозмездно даруемую тем, кто готов покаяться. Евангелие от Иоанна вкладывает в уста Иисуса прекрасные слова: «Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был через Него» (Ин. 3:17). Иисус шествует по миру не как судья, а как врач, и духовник-аналитик попытается передать эту глубокую мысль всем, кто обратится к нему за помощью, никак не ограничивая ее святую важность и благую весть. Не ослабление, а очищение совести благодаря проникновению в нее христианской любви – вот в чем путь к исцелению и блаженству.

Христианство, по самой своей сути, стремится охватить все человечество и как по масштабу, так и по интенсивности охвата оставляет позади себя все религии мира, кроме буддизма [102] Буддизм стремится установить закон сострадания для всего человечества и позволить всем силам души исчезнуть в ночи нирваны. Совершенная нирвана поглощает любое общество, и тем самым буддизм становится абсолютно личной религией. Стоит признать, что это не согласуется с появлением в мировой истории буддийских храмов и сект. ; и потому мы должны изучить факторы страха, имеющие столь выдающееся значение в развитии христианской религии, с точки зрения коллективной психологии. Коллективная психология включает в себя психологию толпы, но не ограничивается ею. Мы даже вынуждены будем поставить перед собой сложный вопрос: применимо ли Евангелие Христово, несмотря на его социальный и несомненно универсальный характер, хоть в какой-либо мере к толпе. Решение этой проблемы, неимоверно важное для католичества и протестантизма, выходит за рамки нашего исследования, пусть мы и принимаем во внимание ключевые проблемы конфессиональной полемики.