Мария Кравченко - 100+ удивительных русских… о которых вы могли не знать [СИ]

Калмаков – сын итальянки и русского военного, детство провел в Италии, затем приехал на родину отца. Из его биографии совершенно непонятно, откуда он узнал, как рисовать, но тем не менее он становится частью «Мира искусства». Оформляет книги звезд Серебряного века, спектакли.

Николая Калмакова в 1910 году в Петербурге хорошо знали, и работы было много. Как он продержался в России до 20-го года, непонятно, но потом все же уехал во Францию.

Там удача отвернулась от художника. Калмаков жил почти в нищете, умер в доме престарелых в 1955 году.

Этому милому юноше – поэту и другу поэтов – было всего 22 года, когда оборвалась жизнь его жертвы, его самого и еще более 800 человек.

Что случилось? Леонид Каннигисер застрелил председателя Петроградской ЧК Моисея Урицкого в надежде запустить антибольшевистский переворот. Мальчик из хорошей семьи: папа занимался металлургией, в гостях всегда только лучшие люди. Рано начал писать стихи, причем неплохие. Дружил с Цветаевой, Алдановым, особенно с Есениным. Цветаева писала: «Леня. Есенин. Неразрывные, неразливные друзья. В их лице, в столь разительно-разных лицах их, сошлись, слились две расы, два класса, два мира. Сошлись – через все и вся – поэты. Леня ездил к Есенину в деревню, Есенин в Петербурге от Лени не выходил» [3] Цветаева М. «Сочинения», т. 2, М., 1988. С. 110. .

В 1917 юнкером Леонид защищал Временное правительство, а после прихода большевиков и расстрела последними одного из друзей решил, что его задача – избавить страну от этой заразы. И вот 30 августа 1918 года молодой студент на велосипеде приезжает к своей жертве, ждет приезда Урицкого. Когда тот на машине бывшего императора приехал на работу, стреляет ему в голову.

Последствия не заставили себя ждать, и вместо антибольшевистского переворота начался красный террор, стоивший жизни сотням людей. Еще два месяца Леонид был под арестом (страшно представить, что с ним там было) и позже расстрелян.

Выдающийся русский адвокат, мастер сочных речей – Николай Платонович Карабчевский. Достаточно прочесть выдержку из его выступления, чтобы понять масштаб личности: «Гг. сенаторы, из всех ужасов, доступных нашему воображению, самый большой ужас – быть заживо погребенным. Этот ужас здесь налицо… Тальма похоронен, но он жив. Он стучится в крышку своего гроба, ее надо открыть!» [4] Карабчевский Н. П. Речи… С. 560.

Он один из первых понял, какой эффект на присяжных может оказать качественный допрос свидетелей.

Карабчевский брался за очень резонансные процессы, ни один его подзащитный не получил высшей меры, а многие были даже оправданы: дело Мултанских вотяков (громкий процесс о ритуальном убийстве) или известное дело Бейлиса. И везде была доказана невиновность подозреваемых.

Помимо судебной практики, Николай Платонович иногда играл в театре (в основном в юности) и писал романы и при этом слыл персонажем с левыми взглядами.

Тем не менее революцию он не принял и эмигрировал сначала в скандинавские страны, затем в Италию. Умер Карабчевский в Риме.

Папа – Вильям Каррик, сын – Валерий Каррик. По документам английские подданные, по факту самые русские из возможных.

Папа – первый, кто открыл в России фотоателье в 1859 году и одним из первых в мире пошел на улицы искать себе героев. Он находил фактурных горожан и крестьян и в том же образе снимал в своей студии. Создал первый в своем роде фотодокумент эпохи «Русские типы». Затем Вильям окончательно выходит в мир и снимает людей за работой, в пути. Уникальная и обширная коллекция фотографий осталась после него о той самой жизни, которая случилась во время и сразу после отмены крепостного права.

Сын – Валерий Вильямович – прекрасный художник, в котором уживался и карикатурист, и оформитель детских сказок. Помимо этого, ярый сторонник либеральной демократии. После 1917 года уехал в Норвегию, где вплоть до своей смерти в 1943 году, помимо работы над книгами, поддерживал эмигрантские сообщества, организовывал сбор денег для голодавших на родине. Оба Каррика считали себя настоящими русскими людьми, доказывая это своей жизнью и творчеством.

Еще одна история про семью в смутное время: про великую балерину Тамару Карсавину и ее брата Льва. Не часто их упоминают вместе.

Оба из семьи балетных, старший брат Лев Платонович выбирает религиозную философию и историю, а Тамара идет по стопам отца. Сестра – прима Мариинского в 20 лет с небольшим, брат – профессор Петербургского университета, специализация – религия средневековой Италии.

Сестра выходит замуж на английского дипломата, уезжает из России в 1918 году, танцует в «Русских сезонах». Брата в 1922 году отправляют из страны на философском пароходе без права возвращения на Родину.

Сестра преподает танцы, создает британскую танцевальную школу, занимая должность вице-президента Королевской академии танца. Брат живет в Германии, Франции, а затем в Литве, где тихо, спокойно вплоть до 1944 года преподает. Но потом Советская власть берет старого пожилого профессора, лишает на многие годы работы, обвиняет его в попытке свержения государственного строя и отправляет в лагерь в Коми. Где он умирает в 1952 году от туберкулеза.