Загадки авиакатастроф

Было решено, что на взлете самолетом будет управлять Шаке, и в 07.50 «Боинг» занял место на исполнительном старте единственной взлетно-посадочной полосы аэропорта Найроби. Пока самолет рулил по земле, закрылки были выпущены на угол 10°. Синхронно должны были выпуститься и предкрылки.

Воздушная обстановка в зоне аэропорта была очень спокойная, и капитан Крак получил разрешение занимать эшелон 10,5 (10500 м).

Получив инструкции «верхнего» диспетчера, отвечающего за полеты по воздушным трассам, командир «Гессена» плавно перевел ручки управления двигателями вперед. Могучий рев турбин разорвал тишину этого прекрасного утра, и серебристо-белая махина «Боинга» устремилась вперед, быстро набирая скорость. На скорости 230 км/ч Шаке потянул штурвал на себя, и нос самолета медленно полез вверх. Передняя стойка шасси уже оторвалась от бетонки, но четыре главных «ноги» продолжали подпрыгивать на неровностях покрытия. Спустя несколько мгновений толчки под фюзеляжем затихли, и подъемная сила крыльев приподняла самолет над землей.

Первым ненадежность этой опоры почувствовал один из пассажиров «Боинга», американец Том Скотт. Скотт сам был профессиональным пилотом и прекрасно чувствовал все нюансы поведения машины в воздухе. Впоследствии он вспоминал, что последний толчок шасси о бетон полосы был необычно сильным, похожим, скорее, на удар колес о землю при посадке.

Экипаж самолета понял, что «Боинг» отказывается взлетать. Вместо того, чтобы свечой уйти в прозрачно-синее тропическое небо, он бессильно скользил над саванной на высоте примерно 30 м. В пилотской кабине Крак, Шаке и Ган безуспешно искали причину непонятного поведения «Боинга», и в качестве первого предположения была выдвинута мысль об отказе одного или нескольких двигателей. Но они не видели того, что видел со своего места Том Скотт, а именно: как огромные плоскости машины вибрируют в срывном флаттере. Эта вибрация передалась на корпус, и весь самолет затрясся в предсмертной агонии. Над головами пассажиров раскрылись замки багажных полок, и на людей обрушился поток их содержимого: сумок, чемоданов, пледов, подушек, газет, книг и прочих необходимых в полете вещей.

Годы работы в авиации и изнуряющие тренировки на тренажерах подсказали Шаке единственно верное в этой ситуации решение. Он отдал штурвал от себя, пытаясь не допустить падения скорости до 225 км/ч — скорости сваливания «Боинга» в нормальной взлетной конфигурации. Бортинженер успел проверить работу двигателей и доложил, что все четыре турбины работают нормально. Крак тем временем перевел рычаг уборки-выпуска шасси в положение «убрано», и под фюзеляжем «Боинга» раскрылись створки ниш, в которые начали втягиваться огромные колеса. Уборка шасси должна была значительно уменьшить лобовое сопротивление самолета и дать ему возможность набрать спасительную скорость. Однако створки ниш основных стоек шасси своими размерами превосходили гаражные ворота, и их выход в поток на критической скорости нарушил и без того не идеальную аэродинамику машины. Скорость вновь упала, и в кабине заработал автомат предупредительной тряски штурвала. «Боинг» в любую секунду мог свалиться в штопор.

За взлетом «Гессена» наблюдал дежурный офицер пожарной охраны аэропорта Найроби. Самолет еще боролся с законами аэродинамики, а рука дежурного уже тянулась к кнопке сигнала тревоги. Было очевидно, что машина попала в срывной режим и не в состоянии перелететь через автомобильный мост, находившийся прямо по курсу.

В следующее мгновение шасси «Боинга», которое все еще находилось в полуубранном положении, врезалось в парапет моста. Страшной силы удар оторвал колеса вместе со стойками и подбросил самолет вверх на несколько метров. Но земля не хотела отпускать несчастную машину. Левое крыло «Гессена» зацепилось за асфальт. Оба двигателя, выбросив сноп искр, оторвались от крыла вместе с пилонами. Из разрушенных топливопроводов хлынул керосин и немедленно вспыхнул почти невидимым на солнце пламенем.

Смертельно раненный самолет по инерции перескочил через мост и плашмя рухнул на оранжевую землю саванны. Его фюзеляж развалился пополам. Пропахав глубокую борозду в каменистой африканской почве, носовая часть замерла в нескольких сотнях метров от места падения. Из обрубка левого крыла выбросило первые языки пламени.

Столкновение с землей не было слишком сильным, и в продолжение всего этого смертельного родео большинство пассажиров находилось в полном сознании. Трудно представить себе их состояние, когда вместо того, чтобы наслаждаться всеми прелестями полета на современном авиалайнере, они вдруг оказались в полуразрушенном остове огромного самолета, под которым, к тому же, начинал разгораться пожар.

Чудом уцелевшие пассажиры «Боинга» впоследствии вспоминали, что в первые секунды после катастрофы в салоне повисла мертвая тишина. Люди, находившиеся в состоянии шока, не могли ни двигаться, ни звать на помощь. Раненые даже не ощущали боли, настолько ужас пережитого парализовал и мозг, и нервную систему.

Первыми пришли в себя оставшиеся в живых стюарды и стюардессы. Профессиональная подготовка научила их подчинять чувства и страх разуму, и они принялись за спасение пассажиров. Преодолев груды обломков, стюард Карл Кан добрался до левого основного выхода. Он уже готов был открыть дверь и выбросить надувной трап, как заметил отсветы пламени, уже лизавшего фюзеляж «Боинга». С этой стороны спасения не было. Тогда Кан обернулся и увидел, как напротив его коллега Эвелин Райм безуспешно пытается с помощью одного из пассажиров открыть выход правого борта. От удара фюзеляж деформировался, и дверь намертво застряла в своем проеме. Но опасность утраивает силы, в конце концов упрямая дверь поддалась, и первый спасенный скользнул вниз по аварийному трапу.

Часть пассажиров смогла выбраться наружу через аварийный выход, расположенный над правым крылом «Боинга». Попадая на твердую почву, они опрометью бросались прочь от горящего самолета. Многие получили довольно тяжелые травмы, не могли нормально передвигаться и пытались хотя бы ползком убраться подальше от проклятого места.

Буквально через несколько минут к месту катастрофы прибыли первые пожарные машины из аэропорта Найроби. Дежурный офицер был настоящим профессионалом и с первого взгляда оценил колоссальные масштабы трагедии. Для борьбы с огнем имевшихся средств было явно недостаточно, и он немедленно вызвал подкрепление из города.

Практически одновременно с пожарными на месте аварии «Боинга» появились и мародеры. Не обращая внимания на стоны окровавленных людей и мольбы раненых о помощи, они рылись в разлетевшемся багаже, отыскивая ценные вещи, а затем убегали, чтобы вновь вернуться за добычей. Ни страдания, ни даже гибель людей не могли остановить этих подонков, и только прибытие нарядов полиции положило конец грабежу.