Станислав Зигуненко - Я познаю мир. Оружие

Еще одним источником сведений, как ни странным покажется на первый взгляд, являются народные предания, легенды и саги. Оказывается, в них зачастую довольно точно описываются не только многие события, имевшие место в действительности, но и предметы домашней утвари, одежда и, разумеется, оружие.

Взять, к примеру, норвежские саги о Беовульфе; здесь никогда не упоминается просто шлем или кольчуга – сказитель–поэт любовно описывает каждый предмет. Например:

Здесь рассказывается не только о чувстве, с которым воины относятся к своему оружию, но и дается точное описание того или иного предмета. Благодаря же находкам в датских болотах археологам теперь удалось доказать, что все эти части снаряжения действительно существовали. А стало быть, саги могут подсказать, какие еще предметы, до сих пор не открытые, могут встретиться при очередных раскопках.

В доказательство такого утверждения можно привести хотя бы следующую историю. Во многих древних поэмах упоминалась "хитросплетенная воинская сеть". Поначалу никто не мог понять, что это такое. Полагали даже, что речь идет о сети типа рыболовной, которую набрасывали на противника, когда хотели опутать и пленить его.

Но тогда зачем такие сети многие воины постоянно носили на себе? В конце концов оказалось, что речь идет о кольчуге – рубахе, состоящей из множества переплетенных друг с другом металлических колец.

В сагах есть и другие описания оружия, которые до недавнего времени казались исследователям еще более непонятными. Что, собственно, означают фразы: "боевой клинок с витым узором", или "со спиральным травлением и изогнутой рукоятью", или "острие меча с прекрасными витыми волнами"?

Ответ нашли в 1858 году в местечке Нидам–Мур, где были обнаружены мечи с клинками, украшенными извилистыми узорами.

Из древних сказаний известно, насколько воины почитали свои мечи; некоторым из них давали даже имена, их передавали в роду из поколения в поколение. Это был почти священный предмет: на нем давали нерушимые клятвы, и он же был порукой их выполнения.

Кстати, на некоторых мечах сохранились имена мастеров, которые изготовили то или иное оружие. То же относится к кольчугам и шлемам. "Лучшая из кольчуг, что прикрывала мне грудь, – наследие Хределя работы Виланда ", – указывает сага.

Нужно отметить, что имя Виланда, легендарного кузнеца скандинавских сказаний, придает вещи невероятную ценность – это значит, что ничего лучшего просто не может быть.

Вообще многие предметы воинского обихода сделаны на самом высоком уровне. Некоторое представление об их качестве можно получить, прочитав, скажем, письмо, которое Кассиодор – секретарь Теодориха Остгота, императора Рима – отправил Тразамунду в 520 году, чтобы поблагодарить за мечи, присланные в подарок.

"Ты прислал нам мечи, которые могут разрубить любые доспехи, – пишет он. – Железо, из которого они сделаны, дороже золотых инкрустаций; они настолько отполированы, что тот, кто глядит на клинок, видит в нем отражение своего лица..."

Для воинов, о которых рассказывается в сагах, копье было так же важно, как и меч; мы читаем перечисления множества видов копий. Существует заметное различие форм наконечников, так же сильно варьируется и длина древка. Большинство сделаны из ясеня, и, хотя длина их и различалась, они обладали приблизительно одинаковой толщиной; только у немногих она была больше дюйма. У нескольких осталась на своем месте веревочная петля, на других центр тяжести мастер отметил намотанным шнуром так, чтобы тот, кто бросает копье, мог сразу же придать ему правильное положение в руке.

Испытываешь некоторое изумление, оценив длину многих из них – более 11 футов. Такие размеры полагались бы для длинного копья, используемого всадником, но неизвестно, чтобы северяне сражались так, как это делали готы или лангобарды. Они ездили верхом, когда нужно было куда–то быстро добраться, но в бой предпочитали идти пешими.

Возможно, эти копья использовались как пики – в тацитовских "Анналах" можно прочесть о том, что в 17 г. н. э. германцам в одной из битв с Германиком очень помешала излишняя длина копий.

Многие раструбы наконечников богато украшены рисунками, обычно той или другой вариацией переплетающихся узоров, выложенных золотой или серебряной проволокой или золотой и серебряной фольгой, обернутой вокруг древка и покрытой гравировкой или чернением.

Некоторые наконечники копий делались с использованием техники "узорной сварки". Впрочем, возможно, что их просто перековали из сломанных клинков, как это случилось со знаменитым копьем Grasida в VIII веке, начавшим свою жизнь в качестве меча, затем переделанным и все еще продолжавшим служить в XIII веке.

Металл клинков, сделанных в этой технике, был настолько прочен, что не портился от времени; если ломалась рукоять, владелец мог заказать новую или при желании изменить вид оружия, как это и произошло в данном случае.

В то время довольно часто использовались и топоры. Причем только некоторые из них применялись именно как оружие, а не для рубки деревьев. Их часто находят в захоронениях, но из этого не следует делать вывод, что они служили орудием войны: для любого домохозяина или землевладельца топор был настолько необходимым инструментом, что его присутствие в могиле никого не должно удивлять.

В сагах часто упоминаются и боевые топоры, но, по–видимому, их начали специально изготовлять в более поздние времена. Ведь и обычный хозяйственный топор – орудие универсальное. Вполне можно представить дровосека, который, завидев вооруженного неприятеля, бросается на него с тем, что было под рукой, или даже использует свой инструмент в качестве метательного оружия.

В данном случае, вероятно, именно это задержало процесс специализации – обычный топор настолько хорошо подходил для любой работы, что его не скоро стали приспосабливать исключительно для сражений.

Сохранилось огромное множество обломков щитов того времени. Специалисты реконструировали их так, что теперь каждый может оценить не только их прочность, но и красоту отделки.

Скажем, обломки одного из щитов включали в себя тяжелую железную выпуклую часть из центра щита, украшенную деталями из позолоченной бронзы и гранатами, золотые и бронзовые накладки и крепления в виде стилизованных фигурок животных или головок хищных птиц. По краям щита некогда шел ободок из той же покрытой золотом бронзы, через определенные интервалы украшенный головами драконов. Этот обод позволил определить диаметр щита (33 дюйма), который был заметно больше других, найденных в болотных залежах.