Издательство «Росмэн» - Энциклопедия «Литература и язык» (с иллюстрациями)

Тяготение к единству (монизму) теории литературы было присуще всем этапам существования науки о литературе и не является порождением марксистской философии. Дело не в исследовании идеологической сущности искусства и даже не в единстве формы и содержания. Теория литературы последовательно монистична, её термины должны представлять строго организованную систему, должны быть теснейшим образом связаны, поскольку создают схему, дополняющую (и связывающую) большой конкретный материал и историко-литературные концепции. Однако единство терминологии и строгая системность в теории литературы достигнуты не полностью, многие термины истолковываются по-разному (но это единство, как показывает опыт, не может быть достигнуто в принципе).

Поскольку теория литературы имеет дело с разнообразным историческим материалом, её терминология приобретает общий характер, отвлекается от конкретных черт и свойств определяемых явлений литературного творчества, которые в своём историческом разнообразии богаче любого общего определения. Например, литературный герой в эпоху классицизма , в литературе 19 в. и в современной литературе – понятия, существенно отличающиеся друг от друга. Это всякий раз требует конкретно-исторических уточнений и дополнений в толковании термина – применительно к данному кругу историко-культурных условий. Термины теории литературы функциональны, т. е. они не столько дают характеристику конкретных особенностей данного понятия, сколько раскрывают функцию, которую оно выполняет, соотношение его с другими понятиями. Например, характеризуя сюжет , теория литературы не раскрывает его конкретные свойства (фантастический, психологический, авантюрный, условный и др.), а указывает на его функцию, а установив эту функцию, соотносит сюжет с другими составляющими произведения. Теоретическое понятие о сюжете можно сравнить с существительным, которое для своего понимания требует прилагательного. И такое прилагательное может дать только историк литературы, исследующий конкретные особенности, которые выразились в сюжете.

Разобщённость теоретического и исторического начал в теории литературы и стремление сблизить их привели к созданию исторической поэтики (или исторической теории литературы) в трудах А. Н. Веселовского (вторая пол. 19 в.). Близкие его идеям работы появились в конце 19 в. и за рубежом (Ш. Летурно, Г. М. Познетт). Веселовский ставил перед исторической поэтикой задачу определить законы поэтического творчества и сформулировать критерий для его оценки, опираясь на анализ исторической эволюции поэзии, а не на господствовавшие до тех пор определения, взятые из умозрительных построений (впрочем, как уже говорилось, эти умозрительные построения руководят значительной частью филологов и до сих пор). При таких основаниях перед исторической теорией литературы встаёт задача изучать формирование и развитие основных черт и свойств литературно-художественного творчества с учётом его исторического многообразия и разносторонности. Вместе с тем в этой ситуации возникает опасность отождествления теории с историей литературы. Дело в том, что различные пути литературного творчества в конкретных странах в определённые периоды развития должны были привести к появлению параллельных национальных исторических поэтик, каждая из которых была бы связана со своеобразным художественно-историческим опытом, накладывающим печать на законы поэтического творчества и критерии его оценки. Всё сказанное придавало задаче построения исторической поэтики необычайную сложность.

В 20 в. были предприняты попытки построить теорию литературы на основе историко-логического пути исследования, сочетающего круг основных теоретических определений с характеристикой их исторического многообразия. Стремление проследить в историческом плане развитие реальных категорий, которые являются предметом исторической теории литературы (в первую очередь, литературные роды и жанры), оказалось достаточно продуктивным. Но дать исчерпывающую характеристику исторического развития условных категорий социологической теории литературы (образность, художественность, метод) не удалось – видимо, это невозможно. Всё ограничилось сбором материала, дающего представление о реальном многообразии истории литературы. Этот опыт продемонстрировал вторичность теории литературы, её зависимость от реального осуществления теоретических понятий в историко-литературном процессе.

Разработка теории литературы началась ещё в античности. Своеобразное развитие она получила в Индии, Китае, Японии и других странах: всякий раз осмысливался свой национальный литературный материал, создавалась особая национальная терминология. В Европе теория литературы начинается с трактата Аристотеля «Об искусстве поэзии» («Поэтика»), относящегося к 4 в. до н. э. Уже в нём был поставлен ряд основных теоретических вопросов, важных и для современной науки: природа литературного творчества, отношения литературы и действительности, типы литературного творчества, роды и жанры, особенности поэтического языка и стихосложения. В процессе исторического развития литературы, смены различных литературных течений и осмысления своеобразия их художественного опыта формировалось и содержание теории литературы, отражавшей различные исторические системы взглядов – в работах Н. Буало , Г. Э. Лессинга , Г. В. Ф. Гегеля, В. Гюго , В. Г. Белинского , Н. Г. Чернышевского и многих других. В различные эпохи теория литературы подвергалась воздействию (иногда подавляющему) господствующих философских и эстетических течений.

В конце 19 – начале 20 в. усиливается тенденция отграничить теорию литературы от поэтики. Эта идея восходит к стремлению рассматривать поэзию как «язык в его эстетической функции» (Р. О. Якобсон), что ведёт к превращению поэтики в чисто лингвистическую дисциплину и усиливает в ней формалистические тенденции. В менее последовательной форме поэтику рассматривают в отрыве от теории литературы, ограничивая её изучением словесного воплощения замысла и включая в её предмет литературные роды и жанры. Однако подобное ограничение не может быть признано обоснованным: теория литературы обедняется, от неё отрываются жанры, стилистика и стихосложение, неотъемлемой частью входящие в цельный состав науки о литературе, а поэтика, в свою очередь, не может осмыслить своё ограниченное содержание вне связи с определяющими его более общими сторонами литературного произведения (язык в литературном произведении мотивирован прежде всего характером и тем его состоянием, которое обусловлено сюжетными ситуациями; характеры и сюжет определяются сторонами жизни, изображаемыми писателями в зависимости от его мировоззрения и эстетической позиции и т. д.). Без понимания этих связей рассмотрение выразительных и композиционных средств, которые служат их раскрытию, оказывается неполным и неточным.