БСЭ - Большая Советская энциклопедия (ГЕ)

В России в 1-й половине 19 в. произошло чёткое размежевание между экономической Г. («статистикой») и физической, которая разрабатывалась физиками (Э. Х. Ленц и др.) и даже рассматривалась как часть физики. Начавшаяся бурная дифференциация естествознания (ещё в 18 в. возникает геология, позднее начинают формироваться климатология, фитогеография, океанография), казалось, лишала Г. собственного предмета исследования. В действительности же этот процесс был необходимым условием для последующего перехода к географическому синтезу на новом уровне.

После Гумбольдта первые элементы синтеза встречаются у выдающихся русских путешественников-натуралистов 40—60-х гг. 19 в., в частности у А. Ф. Миддендорфа, Э. А. Эверсмана, И. Г. Борщова, Н. А. Северцова (последнему принадлежит опыт выделения «родов местности» — прообраза географического комплекса в его современном понимании). Что касается «статистики», то уже в дореформенной России она всё более отходит от традиционного государствоведения и приобретает географический характер благодаря широкому интересу передовой общественной мысли к различиям в экономике разных территорий и экономическому районированию.

В период перехода от эпохи свободной конкуренции к эпохе монополистического капитализма (с 70-х гг. 19 в.) резко возросла потребность капиталистического хозяйства в различных видах естественных ресурсов, что стимулировало развитие специализированных географических исследований (гидрологических, почвенных и др.) и способствовало обособлению отраслевых географических дисциплин. С другой стороны, сохранился разрыв между общей Г. (землеведением), имевшей естественно-научную направленность [например, труд Э. Реклю (Франция) «Земля», 1868—1869], и частной, или региональной, Г., где на передний план выдвигался человек (например, «Всемирная география» того же Э. Реклю, 1876—94). Некоторые географы (П. П. Семенов, Д. Н. Анучин, Г. Вагнер) признавали, что Г. уже не представляет собой единой науки. Всё же преобладало мнение, что Г. — наука естественная (О. Пешель, А. Кирхгоф, Ф. Рихтгофен в Германии; П. П. Семенов и др. в России; Р. Хинмен в США). В 1887 Г. Герланд попытался обосновать представление о Г. как самостоятельной естественной науке о Земле, но свёл её к геофизике. Однако уже в 1880-х гг. зарубежная Г. отходит от естественно-научной концепции. Немецкий географ Ф. Ратцель положил начало антропогеографическому направлению, идейными основами которого являются социальный дарвинизм и географический детерминизм; дальнейшее развитие этого учения увело многих географов в область реакционных социологических идей и лженаучной геополитики. Представители другого, хорологического направления, восходящего к Канту, старались обосновать самостоятельность Г., исходя из особого, пространственного подхода. Хорологический взгляд на Г. наиболее подробно развил в начале 20 в. немецкий географ А. Гетнер. По его мысли, Г. охватывает и природные и общественные явления, но рассматривает их не по их собственным свойствам, а только как «предметное заполнение земных пространств»; она не должна изучать развитие предметов и явлений во времени, заниматься обобщениями и устанавливать законы, её интересуют лишь индивидуальные особенности отдельных мест, т. е., в конечном счёте, она сводится к страноведению.

Стремление ограничить сферу Г. изучением региональных сочетаний предметов и явлений в рамках отдельных стран и местностей весьма характерно для начала 20 в. Французская географическая школа, основанная П. Видаль де ла Блашем, считала своей задачей описание «гармонического единства» природной среды и образа жизни человека в пределах отдельных местностей. Труды этой школы отличаются мастерством региональных характеристик, но в то же время для них показательны описательность и эмпиризм, пейзажный подход к природе и отсутствие глубокого анализа социально-экономических условий. Уже в 10-х гг. 20 в. французская школа приобрела односторонне гуманитарное направление («география человека»).

В России в конце 19 в. В. В. Докучаев, опираясь на разработанное им учение о почве и прогрессивные идеи русской биогеографии, положил начало комплексным физико-географическим исследованиям, задачи которых он тесно связывал с решением народно-хозяйственных проблем. Большой вклад в познание географических взаимосвязей внёс А. И. Воейков. Ему же принадлежат выдающиеся исследования в области воздействия человека на природу (в 60-х гг. 19 в. к этой проблеме привлек внимание американский учёный Дж. П. Марш).

В 1898 В. В. Докучаев высказал мысль о необходимости противопоставить «расплывающейся во все стороны географии» новую науку о соотношениях и взаимодействиях между всеми элементами живой и мёртвой природы. Введением к этой науке послужило его учение о зонах природы. В. В. Докучаев создал школу географов-натуралистов и практиков, которые как в теоретических, так и в прикладных исследованиях руководствовались идеей географического комплекса. Конкретизация этой идеи в начале 20 в. привела к формулировке понятия о ландшафте как природном территориальном единстве, составляющем основной объект географических исследований (Г. Н. Высоцкий, Г. Ф. Морозов, Л. С. Берг, А. А. Борзов, Р. И. Аболин). Л. С. Берг в 1913 показал, что каждая природная (ландшафтная) зона слагается из ландшафтов определённого типа. В области общего землеведения работали А. Н. Краснов, П. И. Броунов, А. А. Крубер, однако им, как и их зарубежным коллегам, не удалось поднять эту отрасль Г. на уровень самостоятельной научной теории; за ней в то время сохранялась функция учебного предмета.

Английскому географу Э. Дж. Гербертсону принадлежит первая схема природного районирования всей суши (1905), построенная главным образом с учётом широтных и долготных изменений климата, а также орографии и растительного покрова. В Германии З. Пассарге выдвинул в 1913 идею естественного ландшафта и разрабатывал её в последующие годы; он предложил классификацию ландшафтов и схему их морфологического расчленения, однако недооценил роль внутренних взаимосвязей между компонентами ландшафта и необходимость генетического подхода к изучению природных явлений.

Для состояния зарубежной географической мысли в период между двумя мировыми войнами характерно господство хорологической концепции (после А. Гетнера особенно настойчивым её защитником выступил американский учёный Р. Хартшорн в 1939) и всё больший отход от природы в сторону «культурно-географических» явлений. Школа «культурного ландшафта» (немецкий учёный О. Шлютер, американский учёный К. Зауэр и др.) сосредоточивала своё внимание на изучении внешних результатов деятельности человека на Земле (населённые пункты, жилища, дороги и т.п.). При этом некоторые географы подробно рассматривали антропогенность многих черт географической среды, однако при изучении результатов хозяйственной деятельности человека не учитывали объективные закономерности развития общества, поэтому отдельные экономико-географические экскурсы были недостаточно научны. В то же время в зарубежной Г. усилился интерес к прикладным географическим исследованиям. Так, в некоторых районах США предпринимались полевые исследования земель для нужд сельского хозяйства и для целей районных планировок; однородные территориальные единицы (unit area) выделялись на основе аэроснимков путём картографирования отдельных природных элементов (крутизна склона, почва и др.) и хозяйственных типов земель и их механического наложения.