Игорь Дамаскин - 100 великих разведчиков

В подтверждение этого он приводит ещё некоторые основные доводы:

1. Его беседы с руководителем Восточного отдела МИД Шлиппе, который ему сказал, что при посещении Молотова… единомыслия не было достигнуто ни по одному важному вопросу.

2. Подготовка наступления против СССР началась много раньше, но одно время была несколько приостановлена, так как немцы просчитались с сопротивлением Англии. Немцы рассчитывают весной Англию поставить на колени и освободить себе руки на войне (типичный пример гитлеровской дезинформации, которую он распространял даже среди окружения. — Прим. автора ).

3. …Гитлером враждебные отношения не были изменены.

4. Гитлер считает:

а) состояние Красной армии именно сейчас является настолько низким, что весной он будет иметь несомненный успех,

б) рост и усиление германской армии продолжается. Подробное донесение Альты по этому вопросу — очередной оказией.

Метеор».

Огромное нервное напряжение Ильзы не прошло бесследно. У неё обострилась болезнь почек и печени. Ей пришлось дважды съездить в Карлсбад, но болезнь так и не удалось вылечить. В письме к Херрнштадту в Москву она сетует, что часто по ночам, когда остаётся одна и подступают дикие, ужасные боли, ей становится страшно и за себя и за то, что из-за болезни она не сможет продолжать работу.

Ей пришлось уйти из МИДа. В начале 1941 года она перешла на должность начальника отдела заграничной рекламы дрезденского химического концерна «Лингерверке». Но оказалось, что у неё появилась ещё одна, более интересная возможность получать информацию помимо той, что поставлял Ариец. Примером этого служит следующее важнейшее сообщение.

«28 февраля 1941 года.

…Посвящённые военные круги по-прежнему стоят на той точке зрения, что совершенно определённо война с Россией начнётся уже в этом году. Подготовительные мероприятия для этого должны быть уже далеко продвинуты вперёд. Большие противовоздушные сооружения на востоке явно показывают на ход будущих событий. („Ариец“ не знал по этому поводу ничего конкретного. Он сообщил, однако, что бомбоубежища, которые расположены по всей Германии, на востоке могли бы быть предназначены для защиты от русских, а не английских самолётов.) Сформированы три группы армий под командованием маршалов Бока, Рундштедта и Риттера фон Лееба. Группа армий „Кёнигсберг“ должна наступать в направлении Петербург, группа армий „Варшава“ — в направлении Москва, а группа армий „Позен“ — в направлении Киев. Предполагаемая дата начала действий якобы 20 мая. Запланирован, по всей видимости, охватывающий удар в районе Пинска силами ста двадцати немецких дивизий. Подготовительные мероприятия, например, привели к тому, что говорящие по-русски офицеры и унтер-офицеры распределены по штабам.

Гитлер намерен вывезти из России около трёх миллионов рабов, чтобы полностью загрузить производственные мощности… Он намерен разделить российского колосса якобы на двадцать—тридцать различных государств, не заботясь о сохранении всех экономических связей внутри страны.

Информация о России принадлежит человеку из окружения Геринга. В целом она имеет чисто военный характер и подтверждается военными, с которыми разговаривал „Ариец“.

Альта».

Следует обратить внимание, что это первое точное сообщение разведки о направлении предстоящих немецких ударов.

22 июня 1941 года персонал советского посольства был лишён возможности передвигаться по городу, и таким образом разведчики потеряли связь с агентурой. Как известно, лишь А. Короткову, сотруднику внешней разведки НКВД, удалось выехать в город и встретиться с агентами из «Красной капеллы». Агентура военной разведки осталась без связи.

Резидентура «Альты» имела в своём распоряжении радиопередатчик и радиста К. Шульце. Первые месяцы после начала войны, пока передатчик работал, он передавал информацию в Центр. Осенью 1941 года ему удалось установить связь с Г. Коппи, радистом резидентуры НКВД, которой руководили А. Харнак («Корсиканец»), Х. Шульце-Бойзен («Старшина») и А. Кукхов («Старик»). Однако и Коппи утратил связь с Москвой, так как его передатчики сломались. Радисты совместными усилиями пытались починить их, но безуспешно.

То, что произошло дальше, описано в книгах и статьях, посвящённых «Красной капелле».

Обеспокоенные молчанием своих радиостанций, руководители внешней разведки НКВД и ГРУ договорились о сотрудничестве. Приказы об этом были подписаны 11 сентября 1941 года, а 11 октября ушла телеграмма руководителю нелегальной брюссельской резидентуры А. Гуревичу («Кенту»), с предложением выехать в Берлин и наладить связь.

Он встретился с Шульце-Бойзеном, взял последние разведданные, передал К. Шульце новые шифры. Но починить передатчики оказался бессилен.

Вернувшись в Брюссель, Гуревич передал в Центр полученную информацию. Но непрерывная многочасовая работа его радистов 21, 23, 25, 26, 27 и 28 ноября 1941 года привела к тому, что они были запелегованы и захвачены. Сам Гуревич тогда чудом избежал ареста, но гестаповцы захватили шифрованные тексты передававшихся радиограмм, которые радисты не успели уничтожить. Правда, немцам только к августу 1942 года удалось расшифровать телеграмму от 11 октября 1941 года с адресами лиц, которых Гуревич должен был посетить в Берлине.

Использование резидентуры «Кента» было не единственным способом, которым пытались установить связь с резидентурой «Альты».

В апреле 1942 года с Шульце установил контакт агент стокгольмской резидентуры «Адам». Радист доложил, что радиостанции не работают из-за неисправности и отсутствия батарей питания.

В Москве было принято решение забросить в Германию двух агентов-парашютистов с рациями. Им надлежало связаться с группами «Старшины» и «Альты» и наладить радиосвязь. 5 августа 1942 года они высадились в тылу у немцев в районе Брянска.

Один из них, Альберт Хесслер, должен был установить связь с радистом Шульце или членами группы Шульце-Бойзена семьёй Шумахеров. Ему удалось это сделать, и вместе с радистом Коппи он принялся ремонтировать радиопередатчик.

Другому, Барту, поручалось установить контакт с агентом Леманом («Брайтенбах»), работавшим в гестапо. Но к этому времени само гестапо уже вышло на их след.

К августу 1942 года дешифровальщики гестапо смогли прочесть радиограммы, захваченные при аресте радистов «Кента». В результате в течение августа—сентября все члены берлинской «Красной капеллы» были арестованы. 12 сентября была арестована и Ильза Штёбе.

Барт тоже был захвачен и, не выдержав гестаповских допросов, выдал всё, что знал. Он дал согласие участвовать в радиоигре с Москвой.

8 октября 1942 года он под диктовку офицера гестапо передал в Москву радиограмму, в которой от имени «Альты» просил выслать деньги и новые инструкции для её агента в МИДе, чтобы активизировать его деятельность, ставшую несколько пассивной.