Игорь Дамаскин - 100 великих разведчиков

Всё это дело считалось секретным. Но Бомарше не был бы Бомарше, если бы и из него не устроил спектакля. Когда первые транспорты с оружием должны были «в глубокой тайне» отплыть из Бордо, он привёз туда театральную труппу и с большой помпой отметил это событие. Коронным номером праздника стала постановка знаменитой комедии «Женитьба Фигаро».

Бомарше пережил ещё множество интересных событий, увлекательных приключений, но уже не в качестве разведчика или тайного агента. Поэтому останавливаться на них мы не будем. Упомянем только тот малоизвестный факт, что последние месяцы своей жизни он посвятил авиации и аэронавтике. Он писал: «Одна из самых величественных идей науки… это безусловно подъём тяжёлых тел в лёгкой воздушной среде…»

Скончавшись 18 мая 1799 года, Бомарше оставил близким около двухсот тысяч франков, сумму для того времени весьма внушительную, не считая недвижимости и долговых расписок.

Есть разведчики, вся жизнь которых — подвиг, и о похождениях которых можно написать целые тома. Есть же такие, которые совершили только одну разведывательную акцию, но по своей важности и значению она достойна занесения в анналы разведки. К их числу можно отнести и Шарля Люсьето, французского патриота, офицера времён Первой мировой войны, автора шпионских романов.

Уроженец Эльзаса, Шарль превосходно знал немецкий язык, да и внешностью скорее походил на немца, чем на француза. Когда началась война, он, инженер по образованию, был призван в армию и зачислен в контрразведку. Но начальство скоро заметило в нём задатки разведчика, и его судьба круто изменилась. Вместо того чтобы вылавливать вражеских лазутчиков, он сам должен был выполнять задания в неприятельском тылу.

Под видом немца его направили изучать производство боеприпасов, сосредоточенное в промышленной зоне Рейнской области. Люсьето собрал подробные данные об огромном заводе Круппа в Эссене. Это был, по существу, надёжно охраняемый город, где изготовлялись тяжёлые орудия, снаряды к ним, шрапнель и другие военные изделия. Все собранные материалы, планы и чертежи Люсьето успешно переправил во Францию. И хотя в его задачи не входило изучение Баденского анилинового завода и содового завода в Мангейме, он, на всякий случай, завёл полезные знакомства и там.

22 апреля 1915 года разыгралась драма на реке Ипр в Бельгии — германское командование впервые применило новинку — удушливые газы. Первым из них был хлор: газ выпускался из металлических резервуаров, тайно доставленных на фронт. Следует, однако, заметить, что применение немцами газов не должно было бы стать для союзников чем-то неожиданным. И от разведки, и из других источников они получили немало заслуживающих доверия сообщений о предстоящих немецких газовых атаках. Но лишь генерал Ферри, командовавший 11-й дивизией, единственный из французских военачальников, отнёсся к этим сообщениям со всей серьёзностью и предупредил об опасности расположившиеся рядом части англичан. У немца-дезертира, сдавшегося близ Лангемарка 13 апреля, был найден примитивный противогаз. По словам дезертира, такой противогаз выдавался каждому солдату, который должен был идти в бой. Но, как это часто бывает, высшее командование объявило Ферри о своём недовольстве, вызванном особенно тем, что он предупредил англичан самолично, вместо того чтобы делать это по всем правилам, то есть через ставку генерала Жоффра. И даже после первой германской успешной газовой атаки, которой и само немецкое командование побаивалось, Ферри всё же подвергся наказанию: его сместили за то, что он был прав.

В результате газовой атаки две французские дивизии дрогнули и отступили, из-за чего фланг канадцев «повис в воздухе». Однако канадцы и англичане сумели всё же удержать фронт.

С опозданием, но войскам были розданы первые образцы противогазов. Дальнейшие попытки газовой атаки обратились против самих же немцев. Они не учли того, что во Фландрии господствуют ветры западных и юго-западных направлений. Внезапно переменившееся направление ветра привело к тому, что газовый туман понёсся на атакующих немцев, и сотни кайзеровских солдат погибли.

Стало ясно, что немцы будут искать другие способы применения газов. С целью разузнать о них Люсьето был вторично переброшен через линию фронта. Посетив Мангейм и восстановив свои связи, он узнал, что газы производятся именно там, но наполнение газом мелких резервуаров осуществляется в другом месте. Наблюдая за железной дорогой, он установил, что с крупных химических заводов уходит множество железнодорожных цистерн. Куда и зачем? Ему удалось выяснить, что они перегоняются на заводы Круппа в Эссен. Пришлось пробираться туда, хотя было известно, что нигде немецкая контрразведка не работает так успешно, как в районе заводов Круппа. Исполняя роль контуженного на фронте и получившего отпуск немецкого солдата, Люсьето часами просиживал в кафе, где мастера и механики крупповских заводов проводили свой досуг. Он угощал их пивом и сумел кое-что разузнать из их разговоров. Там же, в кафе, он подружился с пожилым полицейским, служившим в охране завода. Тот нудно и скучно часами мог рассказывать о своей семье, о похождениях в молодости, о положении на фронтах. Молчаливый Люсьето оказался прекрасным собеседником, так как никогда не перебивал его.

Люсьето повезло. Однажды полицейский рассказал о готовящемся удивительном эксперименте с газовыми снарядами. «Отравляющие газы в снарядах? — воскликнул Люсьето. — Из обыкновенного полевого орудия? Это немыслимо!»

Но полицейский стоял на своём, утверждая, что в снарядах может содержаться газ, что вскоре орудия будут стрелять этими газовыми снарядами, и что он может доказать это. Люсьето поспорил с ним на две тысячи марок, и полицейский захватил его на официальное испытание удивительных снарядов.

Они отыскали для себя укромный, но удобный наблюдательный пункт на полигоне и стали свидетелями того, как на боевые позиции подкатило несколько автомобилей, из которых вышли сам кайзер Вильгельм, члены его штаба и другие важные лица.

Для производства опытов подготовили 77-миллиметровое полевое орудие и тяжёлую морскую пушку. В качестве объекта избрали стадо овец, пасшихся примерно на расстоянии тысячи двухсот метров. Первым выстрелило полевое орудие. Его снаряд разорвался с шипением, совсем не похожим на обычный разрыв. Затем выстрелило морское орудие. Ни один из снарядов не попал прямо в стадо, но после каждого выстрела поднималось облачко жёлто-зелёного дыма, и его несло ветром прямо на стадо. Когда дым рассеялся, на том месте, где оно находилось, не осталось ничего живого.