Д. Самин - 100 великих музыкантов

В.Ф. Одоевский поместил в «Московских ведомостях» восторженную статью под названием «Лауб в Моцартовом ге-мольном квинтете».

«Кто не слыхал Лауба в ге-мольном квинтете Моцарта, тот не слыхал этого квинтета… — пишет он. — Кто из музыкантов не знает наизусть той дивной поэмы, которая называется ге-мольным квинтетом? Но как редко приходится слышать такое его исполнение, которое бы вполне удовлетворяло нашему художественному чувству».

В третий раз Лауб приехал в Россию в 1866 году. Концерты, данные им в Петербурге и Москве, окончательно укрепили его необычайную популярность. 1 марта музыкант подписывает контракт о работе в Московском отделении Русского музыкального общества. По приглашению Н. Рубинштейна Лауб становится первым профессором открывшейся осенью1866 года Московской консерватории и на протяжении восьми лет ведет плодотворную педагогическую деятельность. Он руководил не только скрипичным, но и квартетным и оркестровым классами. В скрипичном классе Лауба за это время перебывало около тридцати учеников. Среди них В. Виллуан, И. Лойко, И. Котек. У Лауба начинал свое образование известный польский скрипач С. Барцевич.

Исключительно высоко оценивалась современниками исполнительская деятельность Лауба, особенно камерная. «В Москве, — писал Чайковский, — имеется такой квартетный исполнитель, на которого с завистью взирают все западноевропейские столицы…» По мнению Чайковского, с Лаубом во всем мире в исполнении классических произведений может соперничать один Иоахим, «превосходящий Лауба в уменье извлекать из своего инструмента трогательно-нежные мелодии, но безусловно уступающий ему в силе тона, в страстности и благородной энергии».

«Лауб играл с большим интеллектом и искренним, нежным, глубоко здоровым чувством, — вспоминает его современник С. Хеллер. — Вполне справедливо говорили музыканты, что у Лауба скрипка поет — это не было безжизненное дерево, это был живой инструмент; скрипка была частью его существа, голосом его души».

К сожалению, в расцвете таланта Лауба внезапно настигла болезнь. Летом 1874 года он уехал лечиться в Карлсбад (Карловы Вары). Но лечение здесь не пошло ему впрок. По совету врачей Лауб отправился в Тирольский Гриз, где скончался 18 марта 1875 года. Его похоронили спустя несколько дней в Праге.

Чайковский в рецензии на концерт скрипача-виртуоза К. Сивори писал: «Слушая его, я думал о том, что на этой же эстраде, ровно год тому назад… в последний раз играл перед публикой другой скрипач, полный жизни и силы, во всем расцвете гениального таланта; что этот скрипач уже не предстанет ни перед какой человеческой публикой, что никого уже не приведет в трепет восторга рука, извлекавшая звуки, столь сильные, мощные и вместе с тем нежные и ласкающие. Г. Лауб скончался всего на 43-м году жизни».

«Шопен скрипки», «Лист скрипки», «Второй Паганини» — как только не называли молодого Генрика Венявского. Действительно, польский музыкант был одарен изумительным талантом. Его виртуозные возможности, казалось, не имели границ.

Вот мнение знаменитого скрипача Иозефа Иоахима: «Венявский всегда был самым страстным и самым смелым виртуозом, какого я когда-либо слышал. Кто не был свидетелем необычайно смелых, акробатических переходов, какие он проделывал на скрипке, когда мы вместе с Эрнстом и Платти выступали со струнным квартетом в лондонском „Обществе Бетховена“, тот не может себе представить, на что способна левая рука Венявского».

Венявский родился 10 июля 1835 года в польском городе Люблине. Раннему музыкальному развитию будущего артиста способствовала атмосфера дома Венявских — здесь часто звучала музыка в исполнении выдающихся мастеров.

В творческой судьбе Венявского большую роль сыграла его мать — профессиональная пианистка. «Вся тяжесть воспитания, — вспоминал впоследствии брат Генрика — Юлиан Венявский, — падала на нашу замечательную мать, которая посвятила нам всю жизнь… Она любила музыку, была сама необычайно музыкальна и сумела разбудить в нас чувство прекрасного. Ее влиянию следует приписать фанатическую привязанность Генрика и Юзефа к артистической профессии».

Сначала Генрика отдали заниматься к Яну Горнзелу, а затем к Станиславу Сервачинскому. Уже через полтора года мальчик принимал участие и в домашних квартетах. Играл он и довольно сложные в техническом отношении концерты Майзедера и Берио.

В 1843 году мать привезла Генрика и младшего сына Юзефа в Париж. Здесь Генрик поступил в консерваторию в класс известного профессора Ж.Л. Массара. Через три года окончил ее, получив первую премию на заключительном конкурсе. Уже тогда польский вундеркинд обнаруживал не только феноменальную беглость пальцев, но и покоряющее художественное чутье.

Активная творческая энергия, желание постоянно совершенствоваться, непреодолимая тяга к сочинительству заставили Венявского в 1849 году вторично поступить в Парижскую консерваторию в класс композиции И. Колле.

С 1850 года Венявский начинает активную концертную деятельность. Вместе с братом Юзефом, к тому времени окончившим ту же консерваторию, он совершает турне по России и странам Европы, накапливает опыт, шлифует свой исполнительский стиль. Большое количество газетных рецензий-откликов на выступления Венявского, а также вышедшая в 1856 году первая работа о нем (автор А. Дефоссе) свидетельствуют о популярности артиста. Так, Г. Берлиоз писал: «Это — дьявольский человек, он часто предпринимает то, что невозможно, и более того — он это выполняет».

Творческая жизнь Венявского прочно связана с русской художественной культурой.

Именно в Москве и Петербурге дал он свои первые самостоятельные концерты. Присутствовавший на одном из петербургских его концертах известный музыкант Анри Вьетан не скрывал восхищения: «Этот ребенок, несомненно, гений, иначе в таком возрасте он не мог бы играть с такой страстью, более того, так разумно и со столь глубоко продуманным планом…»

С громадным успехом проходят гастроли скрипача в Германии. Игру его все чаще сравнивают с исполнением других выдающихся скрипачей-виртуозов, подчеркивая мужественный, виртуозно-романтический стиль игры Венявского. Особенное воздействие на слушателей оказывала стихийная виртуозность, поразительное техническое совершенство. Так, рецензент одной из немецких газет писал: «Ни один скрипач не может соперничать с Венявским — особенно по отношению к его технике: после Паганини не являлся до сего времени виртуоз подобной силы». В середине 1850-х годов после его выступления в Гааге была устроена серенада, выпущены портреты и литографии, а скульптор Лякомбле вылепил его бюст.