Игорь Мусский - 100 великих дипломатов

Крайский внимательно следил за развитием событий на Ближнем Востоке. После израильской агрессии против Ливана в июне 1982 года он категорически отказался от участия в поиске компромисса после новой агрессии, окончательно приняв сторону палестинского народа.

Выборы в апреле 1983 года лишили СПА абсолютного большинства мест в парламенте. Крайский, который еще за несколько лет до этого заявлял о своем желании уйти в отставку, ссылаясь на ухудшение здоровья и переутомление (ему шел 73-й год), смог наконец отойти от активной политики. На очередном съезде СПА, состоявшемся осенью 1983 года, Крайский занял специально учрежденный для него пост почетного председателя Социалистической партии Австрии.

В начале 1987 года пост министра иностранных дел руководство социалистов передало партнеру по коалиции — ЛНП. Крайский, считавший, что СПА ни при каких условиях не должна уступать сферу внешней политики буржуазной партии, отказывается от почетной должности.

Став пенсионером, Крайский продолжал участвовать в работе Социалистического интернационала. Во второй половине 1980-х годов он возглавил Европейскую комиссию по вопросам занятости. Основные выводы и положения, содержавшиеся в подготовленном ею докладе, были учтены при разработке документов Социнтерна, принятых на его последнем конгрессе в Стокгольме в июне 1989 года. В последние годы Крайскому неоднократно присуждались различные международные премии за заслуги в решении актуальных политических проблем.

7 августа 1990 года венцы проводили в последний путь человека, еще при жизни названного «великим австрийцем».

Вилли Брандт родился 19 декабря 1913 года в городе Любеке. В метрической книге он был записан как Герберт Эрнст Карл Фрам. Его мать работала продавщицей в кооперативном магазине. Брандт долгие годы не знал, кто его отец. Лишь когда ему было за тридцать и понадобились точные данные о родителях, мать прислала ему записку, на которой стояло имя его отца — Ион Меллер из Гамбурга.

С юных лет Брандт участвовал в социалистическом движении молодежи. В 1930 году он вступил в СДПГ, на следующий год перешел в СРП (Социалистическая рабочая партия). С 19 лет он известен как Вилли Брандт.

Бегство из Германии в 1933 году, активная поддержка планов Генриха Манна по созданию немецкого народного фронта против Гитлера, нелегальные приезды на родину, участие в Гражданской войне в Испании на стороне республиканцев, связи с участниками покушения на Гитлера 20 июля 1941 года — все это и многие другие факты говорят о том, что Брандт не был пассивным врагом фашизма. Во время войны он оказался в эмиграции в Швеции. Лишь 1 июля 1948 года, Вилли Брандт получив документы, по всей форме вновь стал германским гражданином.

Брандт в течение нескольких лет являлся бургомистром Западного Берлина. Когда в августе 1961 года Берлинская стена разделила город на западную и восточную части, он сказал: «Мы должны научиться жить со стеной… Нам надо спокойно и основательно подумать о том, чтобы сделать ее прозрачней. Ее нельзя устранить — она должна стать ненужной в рамках более крупного процесса».

Западный Берлин в то время занимал особое место в Европе. Здесь пересекались интересы двух германских государств, четырех великих держав, всей Европы. Брандт как бургомистр Западного Берлина пользовался заслуженным авторитетом — прекрасный оратор, полемист, руководитель-демократ, умеющий сплотить вокруг себя наиболее способных людей. С 1964 года он почти четверть века возглавлял СДПГ.

Во второй половине 1960-х годов социал-демократы ФРГ впервые после войны вошли в правительство так называемой «большой коалиции». В нем Брандт занял пост вице-канцлера и министра иностранных дел. К этому времени напряженность холодной войны начала спадать. Появился термин «восточная политика». Именно Брандт внес решающий вклад в разработку нового подхода к социалистическим странам, особенно после того, как в 1969 году он возглавил правительство ФРГ. Он понимал, что необходимо налаживать добрососедские отношения с восточноевропейскими странами.

Разрядка дала, новую жизнь европейской дипломатии. Пока Вилли Брандт не был избран канцлером в сентябре 1969 года, все западногерманские правительства последовательно настаивали на том, что единственное законное германское правительство находится в Бонне. Федеративная Республика отказывалась признавать восточногерманский режим и разрывала дипломатические отношения со всеми правительствами (за исключением СССР), которые шли на такое признание, — в силу так называемой «доктрины Хальштейна».

После сооружения Берлинской стены в 1961 году вопрос объединения Германии стал исчезать из повестки дня в переговорах между Востоком и Западом. Тогда Брандт выдвинул парадоксальный для того времени тезис: поскольку надежда на Запад завела страну в тупик, объединение Германии может быть достигнуто путем германского примирения с коммунистическим миром. Он настаивал на том, чтобы его страна признала восточногерманское государство-сателлит, согласилась с польской границей (по линии Одер — Нейссе) и улучшила отношения с Советским Союзом. А когда ослабнет напряженность в отношениях между Востоком и Западом, Советский Союз, не исключено, окажется гораздо менее жестким в вопросах объединения. По крайней мере, могут быть значительно улучшены условия жизни восточногерманского населения.

Поскольку «восточная политика» основывалась на конкретных германских уступках: признании линии Одер — Нейссе и восточногерманского режима в обмен на столь неосязаемые вещи, как улучшение отношений, Брандт никогда бы не получил парламентского одобрения, если бы это не было увязано с конкретными новыми гарантиями доступа в Западный Берлин и свободы города-анклава. Бонн не обладал достаточными средствами для самостоятельного решения берлинского вопроса. В этом Брандту могли помочь только США.

Переговоры по Берлину сводились к дискуссиям между США, Францией, Великобританией и СССР. По ходу дела как советское руководство, так и Брандт (через своего исключительно умелого помощника Эгона Бара) обратились к Вашингтону с просьбой о помощи в выходе из тупика.

«Добиться соглашения по Берлину, — писал В. Брандт, — помогла неофициальная, но в высшей степени эффективная „тройка“ в Бонне: американский посол Кеннет Раш, бывший также официальным участником переговоров по Берлину (он пользовался личным доверием Никсона); советский посол Валентин Фалин; статс-секретарь в ведомстве канцлера Эгон Бар».