Николай Непомнящий - 100 великих загадок XX века

Приехав в Нью-Йорк, Даш и Бюргер устроились в «Говернор Клинтон отеле» на Уэст 31-стрит, а Генк и Квирин — в «Мартинике». Они могли быть довольны собой: им удалось благополучно высадиться, они ни у кого не вызвали подозрений в поезде и без проблем растворились в городе. Позднее, когда они обзаведутся автомобилем, то смогут выкопать взрывное снаряжение и перепрятать его в горах Катскилл, как было запланировано. Необходимости в спешке не было, Каппе подчеркивал, что не следует проводить открытых диверсий до тех пор, пока обе группы как следует не «вживутся» в роль обыкновенных американцев.

И тут в действиях диверсионной группы № 1 произошел решительный перелом. Почему это случилось так внезапно — установить не удалось. Едва Бюргер с Дашем остались в номере одни, последний начал нервно ходить из угла в угол.

— Послушай, — заговорил он. — Мне все это очень не нравится. Я хочу, чтобы ты сказал мне, что сам об этом думаешь. У меня есть идея, как нам из этого выпутаться.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — произнес Бюргер.

— Ну и отлично. Но если ты не согласен, мне придется тебя убить прямо здесь и сейчас.

— На мой счет можешь не беспокоиться, — последовал ответ.

В субботу, перед восемью часами вечера, в кабинете сотрудника ФБР Дина Ф. Макуортера, находившегося в федеральном суде Нью-Йорка, зазвонил телефон. Когда он поднял трубку, человек, говоривший со слабым иностранным акцентом, сообщил, что он только что высадился с немецкой подводной лодки и что у него есть важная информация для Дж. Эдгара Гувера.

— Я появлюсь в Вашингтоне на неделе, чтобы переговорить с ним лично, — заключил он и повесил трубку.

Шел седьмой месяц войны, и ФБР замучили звонками всякие сумасшедшие и просто чудаки, поэтому Макуортер составил докладную записку о странном звонке и занялся другими делами. Однако этот звонок приобрел иной смысл, когда служба береговой охраны сообщила ФБР о ночном происшествии у Амагансетта и обнаруженных затем ящиках со взрывчаткой.

Тем временем в 1000 миль к югу подлодка U-201, перевозившая диверсионную группу № 2, приближалась к побережью Флориды. 17 июня она всплыла поблизости от Понтеведра-Бич в 25 милях к юго-востоку от Джэксонвилла. Пересев в резиновую лодку, Керлинг, Нойбауэр, Тиль и Гаупт добрались до берега. Быстро переодевшись и закопав снаряжение, они дошли до автострады № 1 и стали ждать автобус до Джэксонвилла. Следующим утром Керлинг и Тиль уже сидели в поезде, идущем до Цинциннати, а Гаупт и Нойбауэр находились на пути в Чикаго.

Джордж Даш оставался в Нью-Йорке несколько дней, коротая время за игрой в пинокль со своими прежними приятелями-официантами, а в четверг приехал на поезде в Вашингтон и позвонил в главное управление ФБР.

— Я тот человек, который звонил вашему сотруднику в Нью-Йорке, — сообщил он. — Я поселился в отеле «Мэйфлауэр» в номере 351.

Вскоре он уже рассказывал свою длинную историю двум появившимся в его номере особым агентам ФБР Дуэйну Тревору и Томасу Донегану. На следующий день их сменили агенты Фрэнк Джонстон и Норвалл Уиллз; стенографистки же в номере 351 менялись каждые два часа. Признание Даша, малосвязное и полное несообразностей, заняло 254 машинописные страницы, напечатанные через один интервал. Среди сообщенной им важной информации были сведения о Каппе и его диверсионной школе. Он составил список объектов, указанных группам № 1 и № 2, дал описания всех членов и назвал имена и адреса людей в Соединенных Штатах, с которыми они могли пойти на контакт. Даш описал употребляемые в Германии продукты и нормы их выдачи, а также условия жизни и военную ситуацию. Он рассказал, что немецкие подводные лодки погружаются на глубину, недосягаемую для глубинных бомб союзников, и выразил надежду, что за его содействие ему предоставят возможность участвовать в пропагандистских радиопередачах для немецкого народа.

Приблизительно в то время, когда Даш заканчивал свои признания в Вашингтоне, агенты ФБР в Нью-Йорке зашли в незапертую дверь номера Эрнеста Петера Бюргера в «Говернор Клинтон отеле» и арестовали его. Было явно видно, что он испытал скорее облегчение, чем удивление. А через час Генк и Квирин, вернувшиеся к себе в отель из кинотеатра, тоже обнаружили, что их ожидают агенты ФБР.

У Эдварда Керлинга, старшего в группе № 2, в Нью-Йорке жила жена. 22 июня он выехал из Цинциннати в сопровождении Тиля, чтобы увидеться с ней, а вечером следующего дня они были арестованы.

Тем временем Гаупт вернулся в свою комнату в старом родительском доме в Чикаго. Беззаботный и самоуверенный, он явился в отделение ФБР и осведомился о своем призывном статусе. «Все в порядке», — ответили ему. На самом деле, в порядке было уже не все. ФБР установило за ним наблюдение, а через неделю, в ночь на 27 июня, задержало — после того, как он вывел агентов на Германа Нойбауэра, последнего из восьми диверсантов.

Через пять дней, 2 июля, президент Рузвельт назначил военную комиссию для слушания этого дела. Такой трибунал созывался в Соединенных Штатах впервые со времен убийства Авраама Линкольна в 1865 году и проходил в обстановке строжайшей секретности. Один за другим питомцы лейтенанта Каппе подходили к месту для дачи свидетельских показаний, особо напирая на свою якобы давнюю неприязнь к гитлеровскому режиму. Бюргер рассказал о проблемах, которые у него возникли с гестапо, и напомнил комиссии о том, что его признание содержало очень важную для Соединенных Штатов информацию: подробные сведения о сообщниках, о принципах действия привезенных ими взрывных устройств, о характеристиках и устройстве подводной лодки U-202.

Подытоживая результаты судебного следствия в своем напутственном слове-резюме удаляющимся на совещание восьми офицерам, членам комиссии, главный военный прокурор с некоторой иронией заметил:

— Если принять версию защиты, джентльмены, то следует заключить, что обвиняемые прибыли сюда не как вредители, а как беженцы.

8 августа подсудимые услышали заключение комиссии: все они были признаны виновными в нарушении законов войны. Даша приговорили к 30 годам тюрьмы, Бюргера — к пожизненному заключению, а остальных — к смерти на электрическом стуле. Они были казнены в тот же день и похоронены в безымянных могилах в Вашингтоне. Эта новость быстро облетела газеты всего мира: меньше чем через два месяца после своей высадки на американский берег все предполагаемые диверсанты были выловлены и сурово наказаны!

Когда об этом узнал адмирал Дениц, он пришел в такую ярость из-за того, что его субмарины подвергались риску, участвуя в подобной авантюре, что потом несколько месяцев отказывался участвовать в акциях абвера, требовавших перевозок на подводных лодках.