Игорь Мусский - 100 великих диктаторов

За счет строжайшей экономии Салазару удалось ликвидировать огромный бюджетный дефицит, не прибегая к внешним займам. Салазар приобрел популярность в среде буржуазии как «восстановитель монеты» и «спаситель империи» (проектировавшийся до него заем у Лиги Наций мог привести не только к установлению международного контроля над португальскими финансами, но и к потере колоний). Вчерашний профессор навел порядок в финансах и почти на полстолетия сохранил для Португалии ее колониальные владения.

Постепенно Салазар превращался из «финансового диктатора» в просто диктатора. Ему удалось убедить военных и прежде всего президента О. Кармону в правильности своего политического проекта создания в стране жесткого автократического режима при формальном сохранении республиканского строя и представительных учреждений.

Под руководством Салазара была создана правящая (и единственная) партия «Национальный союз». Правда, «Национальный союз» объявлялся им не партией, а «всенародным объединением», ставящим себе целью «организовать нацию» и создать атмосферу, благоприятную для «реформ». Наряду с «партийностью», идеология португальского фашизма также «отвергала» и «тоталитаризм». «Национальный союз» не был монолитным, входившие в него группы продолжали стремиться к собственным целям: монархисты — к реставрации Брагансского дома, клерикалы — к восстановлению прежнего могущества церкви, горсть участников — к более серьезным гарантиям индивидуальных (но не политических) свобод. Всех их объединяла верность авторитарному режиму и его главе Салазару, который в1932 году стал премьер-министром.

Салазаровский режим, в отличие от военной диктатуры, имел собственную идеологию, выраженную прежде всего в принятой после плебисцита в1933 году конституции нового государства. В основе созданной диктатором идеологической концепции «нового государства» лежало понятие «нации».

Салазаристские барды воспевали «чувство великолепной уверенности» в том, что и в XX веке Португалия обладает третьей в мире колониальной империей. Ссылки на «колониальную миссию» использовались и для того, чтобы оправдать авторитарный характер. «Империя несовместима со свободой», — заявляли идеологи режима. Режим чувствовал себя в состоянии освоить обширные заморские владения в Африке и в Азии, т. е. сделать то, что не удалось ни монархии, ни республике.

Правительство упразднило широкую автономию, которой ранее пользовались генерал-губернаторы колоний. Португальское государство переходило к политике постепенного ограничения иностранного засилья в заморских владениях. Оно стремилось положить конец практике представления иностранным компаниям земельных концессий, оздавая государственные фонды развития хозяйства.

Режим постоянно подчеркивал католические и миссионерские традиции португальцев. В 1940 году был заключен конкордат с Римом, весьма выгодный для церкви, а в португальском епископате Салазар нашел верного союзника, воздействовавшего на умы крестьянских масс в направлении, желательном для правительства. Опасаясь нарушить баланс сил внутри правящего блока, Салазар удовлетворил не все требования фанатиков католицизма.

Конституция 1933 года именовала Португалию «унитарной и корпоративной республикой». Режим подчеркивал, что португальская разновидность самобытна и охватывает не только экономические, но также «моральные» и «культурные» интересы.

Конституция объявляла основным принципом политики «равновесие» между интересами различных профессиональных, локальных и других групп. Поддерживать его должна была авторитарная центральная власть. Президенту республики были фактически предоставлены диктаторские полномочия. На деле их осуществлял не президент, а от его имени премьер-министр Салазар. Национальная ассамблея играла в политической системе лишь декоративную роль.

Салазар говорил, что свобода не может существовать без власти, так как власть является необходимым источником свободы и ее единственной гарантией. Он отвергал также демократический принцип, поскольку «всеобщее благо», «интересы нации», общественного целого выше, чем сумма мнений всех «частей», его составляющих. Террор широко применялся и в салазаровской Португалии. Не носившее массового характера, но методичное и дозируемое насилие создавало у португальцев иллюзию всесилия и всеведения режима и его тайной полиции ПИДЕ.

В 1936 году, во время гражданской войны в Испании, Салазар как мог поддерживал франкистов. Для «борьбы с большевизмом» португальская буржуазия создала военизированный «Португальский легион», участвовавший в «крестовом походе» против Испанской республики, не говоря уже об активной дипломатической поддержке мятежников, о снабжении их оружием через португальскую территорию. Сражавшиеся на стороне Франко легионеры (так называемые вириаты) потеряли убитыми около 6000 человек, что не на много меньше числа жертв, понесенных португальскими войсками в первой мировой войне.

Однако португальский диктатор не присоединился к гитлеровской коалиции и немало способствовал тому, что этого не сделала и соседняя Испания. Франко всегда относился к Салазару с уважением и доверием. Даже в то время, когда под властью фашистов находилась почти вся Европа, португальская официальная пропаганда отмежевывалась от идеологии фашистской Италии и Третьего рейха. Во время мировой войны португальские визы спасли жизни сотням тысяч евреев, транзитом через эту страну эмигрировавших за океан. Хотя политическая полиция и пыталась свести эту практику к минимуму и эмигрантам иногда отказывали в визах, Португалия стала «дорогой жизни» для множества людей.

«Легион» был массовым мелкобуржуазным движением, возникшим в определенной мере независимо от правительства, хотя и при его активной поддержке. Он продолжал играть важную роль в политической системе и после 1939 года, насчитывая около 120 000 человек. «Легион» и возникшая одновременно фашистская организация «Португальская молодежь» следовали итало-германским образцам (формы, приветствия, поклонения вождю).

Во время Второй мировой войны японцы захватили заморские владения португальцев — Макао и Восточный Тимор, что автоматически превратило Португалию в жертву агрессии и способствовало более снисходительному отношению к ней стран победившей коалиции. Немалую роль сыграло и то, что Салазар предоставил англичанам и американцам стратегически важную военную базу на Азорских островах.

В годы войны Салазар «на всякий случай» не допускал нападок на Сталина в португальской печати, а в своей речи по поводу окончания боев в Европе высоко отозвался о мужестве и выносливости русского народа. Однако дипломатического сближения с СССР не произошло. После того как Салазар пошел на ряд внутриполитических уступок, разрешив оппозиции участвовать в выборах, Великобритания и США возобновили тесное сотрудничество с режимом португальского диктатора. В 1949 году Португалия даже вошла в число государств — учредителей НАТО.