Игорь Мусский - 100 великих диктаторов

И Николае, и Елена Чаушеску прочили младшего сына Нику, прозванного в народе принцем, в преемники отцу. Развратный, прославившийся своими скандальными кутежами, пьяными оргиями и дорожными происшествиями, Нику стал первым секретарем ЦК Союза коммунистической молодежи, затем, кандидатом в члены Политисполкома ЦК, секретарем уездного комитета РКП Сибиу. На него возлагал надежды диктатор, так как старший сын Валентин, физик-атомщик, был далек от политики и конфликтовал с родителями, а дочь Зоя прославилась больше амурными похождениями.

Чаушеску призывал народ беречь общественную собственность, а сам имел 21 роскошный дворец, 41 резиденцию в уездах, 20 охотничьих домиков, прекрасно оборудованные специально для него лечебные корпуса на курортах Ковасна, Олэнешть, Нептун.

Чаушеску был вспыльчив, неуравновешен, болезненно реагировал на любое замечание, иногда принимал самые неожиданные решения, в том числе по важнейшим экономическим и международным вопросам, пытался поучать всех присутствовавших Он кричал не только на своих официантов, охрану, но и на советников, секретарей ЦК.

Не удивительно, что в окружении Чаушеску оставались только работники, беспрекословно выполнявшие любые его указания, люди, обязанные своим выдвижением лично диктатору, заслужившие его благоволение своим усердием в отстаивании и пропаганде «особого» политического курса и в раздувании культа личности диктатора.

Его мнительность не имела границ. Садясь за стол, он дезинфицировал руки спиртом; во время визитов в Москву ему подавали блюда, приготовленные только из продуктов, доставленных самолетом из Бухареста, и обязательно предварительно продегустированные врачом. Чаушеску играл в бильярд, шахматы, но не любил проигрывать, и это хорошо усвоили его румынские партнеры. Он не терпел и не воспринимал классическую музыку.

Услужливые придворные величали его «самым великим сыном румынского народа», а годы его правления назвали «золотой эрой Румынии», «блистательной эпохой Чаушеску». До последнего момента Чаушеску верил в незыблемость своего режима, надеялся, изолировавшись от внешних влияний и расправившись с несогласными, править страной еще долгие годы.

Однако в восьмидесятых годах возрастание концентрации власти в руках Чаушеску уже не приводит к упрочению стабильности режима. Недовольство существующими порядками в стране, плохим продовольственным снабжением растет. В городах появляются антиправительственные листовки с призывами свергнуть Чаушеску и его клан, а в ноябре 1987 года происходит «хлебный бунт» в Брашове, жестоко подавленный диктаторским режимом.

В апреле 1989 года в западной печати появилось получившее широкий отклик «Письмо шести». Его авторы — ветераны компартии, занимавшие в разные годы ключевые государственные и партийные посты. В этом письме режим Чаушеску обвинялся, в частности, в использовании госбезопасности для подавления выступлений рабочих, преследовании старых членов партии, представителей интеллигенции. Авторы письма требовали восстановления конституционных прав граждан, соблюдения решений Венской конференции по правам человека.

Экономика страны на протяжении восьмидесятых годов находилась в состоянии стагнации. Провалились амбициозные программы модернизации и интенсификаии производства, повышения качества и конкурентоспособности продукции. Страдая гигантоманией, Чаушеску любыми средствами стремился вывести Румынию в число передовых индустриальных держав. Это привело к созданию потенциала, который превышал реальные возможности страны.

В марте 1989 года Чаушеску торжественно объявил, что внешняя задолженность погашена досрочно и Румыния, таким образом, «является единственной страной в мире, полностью выплатившей свой внешний долг». Всего зарубежным кредиторам за период с 1975 по март 1989 года было выплачено около 21 миллиардов долларов, в том числе свыше 7 миллиардов — в счет процентов. Сказалось стремление Чаушеску проводить эффектные мероприятия, которые повышали бы его авторитет и, кроме того, служили оправданием политики «затягивания поясов», введения жестких ограничений в снабжении населения энергией, газом, отоплении жилых и служебных помещений. Все это, особенно перебои в продовольственном снабжении (мясо и другие продовольственные товары также экспортировались), вызывало растущее недовольство населения.

Президент принял ряд непопулярных декретов, таких как рационирование основных продуктов питания, ограничение цен на рынке, запрещение абортов. Негативную реакцию среди кадровых офицеров вызывало использование армии на стройках «эпохи Чаушеску» (строительство ирригационных систем, железнодорожных и шоссейных магистралей). У крестьян-кооператоров отбиралась почти вся произведенная продукция, были урезаны приусадебные участки.

У Чаушеску в последние годы сложились напряженные отношения как с западными странами, так и с Венгрией, Болгарией, Югославией, Польшей и Советским Союзом. Противясь всему новому, он долгое время замалчивал перемены в Советском Союзе, других восточноевропейских странах, а затем откровенно выступил против перестройки и гласности. Даже во второй половине 1989 года он пытался удержать страну в стороне от преобразований, происходивших в соседних странах.

XIV съезд компартии, состоявшийся за месяц до восстания, был назван пропагандой «съездом великих побед, торжества социализма, полного проявления независимости и суверенитета Румынии» и прошел в атмосфере безудержного восхваления «героя из героев», «любимого сына нации», «титана мысли» Чаушеску. В докладе диктатора на съезде практически не упоминалось о реальных проблемах и трудностях страны. Но зато, указав, что во многих социалистических странах «говорится о совершенствовании, обновлении, перестройке», он категорически отверг необходимость и возможность аналогичных преобразований в Румынии. Чаушеску хвастливо заявил, что его страна не нуждается в перестройке, так как РКП уже давно «создала широкую систему революционной рабочей демократии», обеспечивающую непосредственное участие всех категорий трудящихся, всего народа в управлении всеми сферами деятельности.

Но вот наступил декабрь 1989 года, и в Румынии — стране, где, по словам корреспондента английской газеты «Гардиан», остановилось время, произошел революционный взрыв. Первым сигналом грядущей катастрофы стали волнения в трансильванском городе Тимишоаре, где проживало немало этнических венгров.

Чаушеску пытался любыми средствами сохранить власть в руках клана. На заседании Политисполкома ЦК РКП 17 декабря 1989 года он требовал стрелять в безоружных демонстрантов, перебросить в Тимишоару дополнительные войска, танки, отряды «патриотической гвардии». Елена Чаушеску при этом кричала: «Стреляйте! Раненых сносите в подвал, чтобы они оттуда больше не вышли!» Диктатор заявил, что следует освободить от занимаемых должностей министров национальной обороны, внутренних дел и командующего органами госбезопасности, а все руководство армией он берет на себя.