Игорь Мусский - 100 великих диктаторов

Эррера, целиком и полностью поддерживавший Норьегу в его борьбе против Паредеса, через несколько лет сам стал жертвой произвола командующего Национальной гвардией Норьега всеми силами стремился усилить позиции Национальной гвардии и сохранить контроль над ней.

Устранение Паредеса показало, что у Норьеги нет недостатка в политической ловкости, интригах и маневрировании. Его даже называли махинатором, действующим в стиле Макиавелли.

Осенью 1983 года панамский парламент, уступив нажиму Норьеги, принял закон из 78 статей о создании Сил национальной обороны. В соответствии с этим законом в состав СНО включались: Национальная гвардия, военно-морские силы, военно-воздушные силы, силы обороны Панамского канала, дорожная полиция, обычная полиция, таможня, службы иммиграции, лесной надзор, службы внутренних доходов и другие учреждения, регулирующие жизнь в стране Вводились новые генеральские звания. Последнее нововведение не имело практического значения, а было призвано удовлетворить властные амбиции военного руководства.

Архиепископ Панамы Мак-Грат не без основания назвал новый закон неконституционным и антидемократическим.

В союзе с церковью выступила и оппозиция. Основной кандидат от нее Арнульфо Арриана требовал немедленной отмены «незаконного закона». Это вызвало серьезный конфликт между ним и Норьегой. Закон, конечно же, никто отменять не собирался.

После принятия закона СНО очень быстро превратилась в гигантский для такой маленькой страны репрессивно-карательный аппарат, а Норьега сосредоточил в своих руках неограниченную власть. Он достиг того, к чему стремился. Президенты страны стали марионетками в руках главнокомандующего В феврале 1984 года всего за два месяца до выборов вынужден был подать в отставку президент Рикардо де Эспералья.

Та же участь постигла в будущем и избранного по указке Норьеги «законного» президента Барлету, когда он стал неугоден диктатору.

С воцарением Норьеги поток наркодолларов захлестнул Панаму. Деньги от наркотиков вкладывались зачастую наличными в строительство небоскребов, которые придали Панама-сити силуэт Манхэттена на Тихом океане. Столица страны, и до Норьеги бывшая крупнейшим в Латинской Америке банковским центром для отмывания «грязных» денег, превратилась в сплошной вертеп. Наркотики стали только частью огромного потока контрабанды. Панама-сити превратилась в столицу всякого рода сомнительных услуг. Самые распространенные — продажа гражданства и подставные фирмы, которые можно купить фактически за бесценок (всего за 285 долларов).

Каждую неделю самолет, прибывавший рейсом из Амстердама, был переполнен китайцами из Гонконга, которые всего за несколько часов в Панамы успевали получить панамский паспорт. В предвидении возвращения Гонконга Китаю они собирались обосноваться в Колоне, на атлантическом побережье, первой свободной зоне мира после Гонконга. Всякого рода махинации расцвели при Норьеге пышным цветом. «За деньги Норьега готов защищать любое дело», — говорил один из панамских предпринимателей. Во времена Норьеги ни одна компания не могла открыть свое представительство в свободной торговой зоне в порту Колон без взятки военной администрации. Чиновники этой администрации, как правило, закрывали глаза на контрабанду.

Коррупция стала таким распространенным явлением, что военные даже учредили там собственную компанию «Транзит», чья единственная цель состояла в получении взяток за контрабандный ввоз и вывоз товаров из свободной зоны в Колоне. На контрабанду приходилось примерно половина всех операций зоны. Деньги, полученные за наркотики, смешавшись с деньгами, легально вырученными за нефть или кофе, превращались в новейшую радиоэлектронику, духи, одежду.

Стоящий вдали от охраняемой зоны канала порт Коко-Соло считается основным центром переправки контрабанды. При Норьеге порт каждый месяц был закрыт на три или четыре дня. К нему невозможно было подступиться. Перед лодками стояли грузовики сил Национальной обороны. Военные занимались погрузкой или разгрузкой товаров. Наркотики, оружие, предметы роскоши — вот основной ассортимент правительственной контрабанды. Часто исчезали бесследно, например, тысяча видеокамер, тысяча компьютеров, но никто на это не жаловался. Норьега наладил тесные связи с колумбийскими наркодельцами и отмывал их деньги в банках Панамы.

Большая часть операций проводилась через Международный кредитно-коммерческий банк Панамы (МККБ). Норьега открыл в МККБ несколько счетов под кодом «Зорро», на которые ему переводились комиссионные, причитавшиеся за поддержку операций наркомафии. Представители банка проводили, следуя указаниям Норьеги, встречи в Колумбии с руководством «Медельинского картеля», в том числе с Пабло Эскобаром, Хорхе Очоа, Эдуарде Мартинесом. Доверенным лицом Норьеги при контактах с наркобаронами выступал некий Карлос Дуке. Человек с блестящим и изворотливым умом, он заработал почетный титул «короля по отмыванию наркодолларов». Дуке возглавлял пресловутую компанию «Цэанзит», взимавшую налоги с основных и контрабандных товаров, разгружаемых в Колоне и, главным образом, в Коко-Соло. Он также додумался продавать за 8000 долларов паспорта умерших граждан Мексики, Коста-Рики и Гватемалы кубинцам, желающим уехать в США.

В общей сложности Норьега и его семейство, по подсчетам генеральной прокуратуры Панамы, за счет государственной казны незаконным путем нажили состояние на сумму свыше двух миллиардов долларов.

Генерал Норьега и его семья ни в чем себе не отказывали, вели роскошный, королевский образ жизни. Норьега играл роль благочестивого героя, работающего на благо своей страны, заботящегося о ее процветании.

Постепенно он уверовал в свою несокрушимость Этому во многом способствовал искусственно созданный вокруг него ореол «народного генерала», «железного генерала», «победителя». Шла беспрестанная демонстрация лояльности со стороны военных и правительственных институтов, устраивались пышные парады и маневры батальонов «Дигнидад», комитетов защиты родины и т. п. В общем, Норьега использовал отработанную десятками предшественников в других странах технологию оболванивания масс.

Свои связи с «кокаиновыми баронами» генерал для отвода глаз прикрывал сотрудничеством с американским управлением по борьбе с наркотиками. У него имелись даже благодарственные письма, присланные руководством управления за оказанные услуги в ходе ряда расследований. В 1984 году Норьега сделал весьма хитрый ход. Он неожиданно для всех арестовал одного из своих ближайших сотрудников, секретаря Генерального штаба армии СНО Хулиана Мело, инкриминируя ему создание сети торговли наркотиками, которая действовала, дескать, «при попустительстве панамской армии». А через несколько месяцев последовал ряд отставок, несомненно связанных с «делом Мело».