Игорь Мусский - 100 великих диктаторов

Новые правители пошли на довольно необычный шаг. Завещание Тиберия они объявили недействительным, поскольку принцепс будто бы не был в здравом уме. Отмена завещания снимала пункт, касающийся Гая, а в пользу последнего было положение старшего в семье и происхождение от Августа и Германика. Кроме того, он воспользовался тем, что формально завещание давало только имущество. Когда через два дня после смерти Тиберия, 18 марта 37 года, Калигула был провозглашен императором с официальным именем Гай Цезарь Август Германик (или Император Гай Цезарь), народ встретил эту весть с большой радостью ибо всеобщей любовью и уважением пользовались его родители Германик и Агриппина Старшая. Ликование было столь велико, что менее чем за три месяца в знак благодарности богам было принесено в жертву более ста шестидесяти тысяч животных. Гай по решению сената получил проконсульский империй, трибунскую власть и остальные полномочия принцепса.

Первые действия императора были направлены на завоевание популярности. 28 марта он вступил в Рим, поместил тело Тиберия в Мавзолей Августа и произнес погребальную речь, в которой обещал править совместно с сенатом и под его руководством. После этого принцепс прекратил действие закона об оскорблении величия и амнистировал заключенных. Изгнанники были возвращены, а запрещенные труды Тита Лабиена, Кассия Севера и Кремуция Корда разрешены. В русле общей политики, главными лозунгами которой являлись согласие и милосердие, император начал восстанавливать статус семьи Германика и, как и Август, получил золотой щит.

С другой стороны, ряд мероприятий помогли ему завоевать симпатии широких масс. Гай вернул из изгнания актеров, возобновил в небывалых масштабах столь любимые народом зрелища, практически прекратившиеся при Тиберий. Гладиаторские бои, театральные представления, травли зверей, приводившие в восторг население Рима, стали почти непрерывными. Новым элементом явилось участие в играх самого Гая, а также высокопоставленных сенаторов и всадников.

На этом праздничном фоне произошли усиление монархического принципа и экзальтация власти и личности императора. Сам Калигула подчеркивал династический принцип своей власти. Отношение к Тиберию было двойственным: с одной стороны, ему устроили торжественные похороны, коллегия Арвальских братьев во главе с Гаем приносила ему жертвы, с другой стороны, смерть Тиберия вызвала радость в сенате, который наотрез отказался его обожествить, на чем Гай, впрочем, и не настаивал. Завещание было аннулировано, однако после прихода к власти Гай усыновил Гемелла в день его совершеннолетия.

Калигула совершил торжественную поездку на Пандатерию и Понтию, перенес в Рим прах Агриппины и Нерона. Германику и Агриппине приносились ежегодные жертвы, а в честь последней были устроены цирковые игры. Появилось много монет и надписей с изображением родителей и братьев принцепса.

Почестей были удостоены и живые члены семьи. Сестры принцепса Агриппина, Друзилла и Юлия стали упоминаться в присяге на верность императору, получили полномочия весталок и почетные места на играх. Даже дядя императора, брат Германика Клавдий, считавшийся умственно неполноценным и неспособным к управлению, получил консульство в 37 году вместе с самим Калигулой. Вместе с тем правление Калигулы начало омрачаться перспективой финансового краха. Зрелища, раздачи и строительство требовали грандиозных сумм, доходы же, наоборот, сократились из-за некоторых неудачных действий на востоке. Личные расходы Гая были огромны. Светоний сообщает, что только за один день принцепс потратил 10 млн сестерциев (годовой налог нескольких провинций), а один из его фаворитов, колесничий Эвтих, получил за победу в состязании сразу 2 млн. Неудивительно, что уже к 38 году режим Гая оказался в состоянии финансового дефицита и огромные накопления Тиберия стали подходить к концу.

В октябре 37 года принцепс заболел. По всей империи постоянно молились о его выздоровлении. Калигула выздоровел, но его политика настолько изменилась, что в обществе прочно установилось мнение о его сумасшествии. Откровенное сумасшествие сквозило во всех его поступках (он, например, собирался сделать консулом своего коня) и проявлялось в его внешности.

Проблемой психической нормальности Гая Калигулы занимались многие исследователи, как историки, так и психологи и психиатры. Мнения разделились. Некоторые ученые считали его душевнобольным, другие, наоборот, полагают, что он был психически нормален. Диапазон определения болезни колеблется от шизофрении до психопатии, причем последняя версия, пожалуй, в наибольшей степени признается современными исследователями и кажется убедительной.

После выздоровления принцепс приказал центуриону преторианцев убить Гемелла. Приказ покончить с собой получили Макрон и Энния. Убийство префекта было вызвано нежеланием Калигулы терпеть рядом с собой всемогущего министра, кроме того, принцепс, видимо, мстил за его прошлое — близость к Тиберию, а одно время и к Сеяну (во время уничтожения семьи Германика). Новой чертой было то, что процессы происходили не в сенате, а принцепс единолично решал судьбу видных сановников империи. Как пишет Светоний „Калигула, истощившись и оскудев, занялся грабежом, прибегая к исхищреннейшим наветам, торгам и налогам. Поистине не было человека такого безродного и такого убогого, которого он не постарался бы обездолить“. Калигуле была присуща поистине сумасшедшая алчность и расточительность, огромное наследство Тиберия в два миллиарда семьсот миллионов сестерциев он промотал не более чем за год. „Когда у него родилась дочь, то он потребовал от римского народа денежных подношений на ее воспитание и приданое. В первый день нового года он встал на пороге своего дворца и ловил монеты, которые проходящий толпами народ всякого звания сыпал ему из горстей и подолов. Наконец, обуянный страстью почувствовать эти деньги на ощупь, он рассыпал огромные кучи золотых монет по широкому полу и часто ходил по ним босиком или подолгу катался по ним всем телом“ (Светоний).

Начался рост цен, которые превысили уровень при Августе и Тиберии. Калигула ввел невероятное количество налогов, но всю силу своей сумасшедшей жестокости он обрушил на римскую знать, требуя, чтобы знатные и богатые люди в своих завещаниях делали бы его сонаследником, а потом объявлял их преступниками, осуждал на смерть и завладевал имуществом. Были повышены налоги на продукты питания, учреждены налоги с тяжбы, на носильщиков и проституток. Калигула ввел экстраординарные поборы, подарки принцепсу к новому году, подарки его дочери в день рождения и т. п. Позднее, после подавления заговора, в котором участвовали его сестры, Гай устроил принудительную распродажу их имущества по фантастическим ценам. Устраивались притоны и „клубы азартных игр“, которые были настолько дорогостоящими, что клиентов туда часто загоняли силой. Императорская собственность невероятно выросла. Не сокращая, а даже увеличивая расходы двора, император начинал сокращать расходы на зрелища. Ответной реакцией явились недовольства широких масс населения Рима, которые подавлялись самыми дикими методами В палящий зной по приказу принцепса внезапно убирали навес, сознательно устраивались драки, а тем временем толпу разгоняли палками. Итогом „финансовой политики“ Калигулы стало ухудшение отношений с имущими слоями. Процесс заходил все дальше и дальше, рост доходов вел к росту роскоши двора, которая требовала новых вымогательств. Образовывался порочный круг. Садизму такого рода часто сопутствовала и неутолимая похотливость. Еще одно свидетельство Светония „… ни одной именитой женщины он не оставлял в покое. Обычно он приглашал их с мужьями к обеду, и когда они проходили мимо его ложа, осматривал их пристально и не спеша, как работорговец, а если иная от стыда опускала глаза он приподнимал ей лицо своею рукою. Потом он при первом желании выходил из обеденной комнаты и вызывал к себе ту, которая больше всего ему понравилась, а вернувшись, еще со следами наслаждений на лице, громко хвалил или бранил ее, перечисляя в подробностях что хорошего и плохого нашел он в ее теле и какова она была в постели“.