Геннадий Иванов - 100 великих писателей

Аристофан написал более 40 комедий, до нашего времени дошло лишь одиннадцать: «Архарняне» (425 год до н. э.), «Всадники» (424), «Облака» (423), «Осы» (422), «Мир» (421), «Птицы» (414), «Лисистрата» (411), «Женщины на празднике Фесмофорий» (примерно 411-й), «Лягушки» (405), «Женщины в Народном собрании» (392 или 389), «Богатство» (388).

Известно, что после «Богатства» Аристофан написал еще две комедии — «Кокал» и «Эолосикон», которые были поставлены его сыном Араром (по предположениям, уже после смерти отца), но они не сохранились.

Почти все комедии Аристофана имели отношение к злободневным вопросам афинской жизни. Так, в «Облаках» он сделал своими персонажами Сократа и софистов, высмеивая их новомодные философские теории. По сюжету, крестьянин Стрепсиад имел сына Фидиппида от жены, взятой из знатного рода. Сын водил дружбу с аристократической молодежью. Увлекшись конным спортом, он заставил отца покупать себе рысаков и втянул его в долги. Не зная, как выйти из положения, старый Стрепсиад идет в «думальню» Сократа, чтобы поучиться у него науке не платить долгов (так Аристофан называл все учение философа). Сократ призывает новых богов — Облака — покровителей новой науки затуманивания голов, и они появляются в виде хора (отсюда и название комедии).

Обучение Стрепсиада показано в ряде комических сцен, где Сократ предстает настоящим жуликом и плутом. Крестьянин оказывается слишком туп, чтобы усвоить такую науку, и Сократ прогоняет его. Тогда Стрепсиад посылает в «думальню» своего сына. В это время к крестьянину являются кредиторы, но он, нахватавшись у Сократа мошеннических уверток, изгоняет их ни с чем.

После окончания курса наук Фидиппид возвращается домой, и отец по этому случаю устраивает пирушку, во время которой между ними разгорается спор. В запале Фидиппид колотит отца и доказывает, что по современным научным взглядам он имеет на это право, поскольку это наблюдается и в природе — у животных. «А чем, — восклицает он, — животные отличаются от людей? Разве только тем, что не пишут псефисм (декретов)».

Здесь Аристофан пародирует развитую софистами теорию естественного права, которая провозглашала природу высшей нормой всего сущего и все явления расценивала по признаку — существуют ли они от природы или по человеческому установлению. К софистам он относил и Сократа.

Поколоченный Стрепсиад осознает всю лживость новых учений: «Ах я, дурак! Ах сумасшедший, бешеный! Богов прогнал я, на Сократа выменял». Видя корень зла в Сократе, он поджигает его «думальню».

Первые представления комедии потерпели неудачу, и Аристофан комедию переделал; до нас дошла только вторая редакция.

Комедия «Облака» не только доставила много хлопот автору, но сыграла зловещую роль в судьбе его персонажа. Во время суда над Сократом, вынесшего ему смертный приговор (399 год до н. э.) «за поклонение новым божествам» и «развращение молодежи», комедия была использована как одно из доказательств виновности философа.

До сих пор большой историко-литературный интерес представляет комедия «Лягушки». В ней Аристофан выразил свои взгляды на роль поэта в государстве, а также свои художественные идеалы. Действующими лицами он сделал реальных поэтов-трагиков — Эсхила и Еврипида, недавно ушедших из жизни. По существу в этой комедии Аристофан полемизирует с общественными воззрениями и художественными приемами Еврипида. Взгляды Аристофана озвучивает Эсхил.

По сюжету, бог Дионис, покровитель театрального дела, обеспокоенный тем, что со смертью Эсхила и Еврипида театр опустел, собирается в Аид, чтобы вернуть на землю лучшего из трагиков — Еврипида. На что Геракл саркастически замечает:

Дионис со знанием дела ему возражает:

Дионис с большими трудностями переправляется через адское озеро, где раздается хор Лягушек, издевающихся над олимпийцем, устремившимся в Аид, — отсюда название комедии. После множества приключений Дионис наконец добирается до дворца бога загробного мира Плутона, где в это время между Эсхилом и Еврипидом идет спор из-за первенства. Оба трагика признают, что «малых детей наставляет учитель, а взрослых людей поэты». Далее их взгляды расходятся. Эсхил утверждает, что поэзия призвана сообщать гражданам бодрость и воинственный дух: «Поэт должен безнравственные вещи скрывать, не выводить их и не изображать в театре. Мы должны говорить только о нравственных вещах». Еврипид, которого Эсхил осуждает за то, что тот показывает в своих трагедиях низменные явления, оправдывается: «Я выводил обыденные вещи, которые у нас в обиходе и которые с нами неразлучны, так что по ним меня можно бы проверить: зрителям все это знакомо, и они могли бы изобличить мое искусство».

Эсхил считает «натурализм» Еврипида вредным, несущим нравственное разложение. «Каких только бед не причинил он!» — восклицает Эсхил. Он осуждает Еврипида за то, что тот первым стал изображать плотскую страсть: «Разве не представлял он сводней или женщин, рождающих в храмах, или сестер в сожительстве с братьями, или женщин, заявляющих, что жизнь — не жизнь? Вот от этого-то город наш и наполнился писаришками и шутами, народными обезьянами, обманывающими вечно народ. И теперь так мало занимаются гимнастическими упражнениями, что нет никого, кто мог бы нести факел».

Дионис в этом споре отдает предпочтение Эсхилу и вместо Еврипида берет его с собой на землю. Плутон отпускает Эсхила с наставлением:

Таким образом Аристофан показывает, что даже могущественные боги на стороне тех поэтов, которые, воспевая мужество человека, возвышают души граждан, а не развращают их подобно Еврипиду, показывающему уродливые стороны жизни.

По Аристофану, театр — это школа для взрослых. Любопытно, что его взгляды на воспитание граждан каким-то непостижимым образом отозвались в народных представлениях о воспитании детей в Древней Руси, где считалось, что при детях нельзя рассказывать об убийствах, грабежах, насилиях, чтобы они не принимали из ряда вон выходящие явления за норму жизни.

Еврипид стал героем и другой комедии Аристофана — «Женщины на празднике Фесмофорий», где женщины, озлобленные тем, что Еврипид в своих трагедиях выводит их в очень непривлекательном виде, решили растерзать его. «Женоненавистник» избежал расправы с помощью хитрости — в комедии, но не в жизнеописаниях. В некоторых биографиях Еврипида можно встретить версию, будто он погиб от рук разгневанных женщин. Так аукнулась в его посмертной судьбе аристофанова комедия. Полемический азарт Аристофана был настолько велик, что в «Женщинах на празднике Фесмофорий» он даже отошел от своего художественного тезиса — не давать в комедиях грубых шуток.