Бертиль Вагнер - 100 великих чудес природы

От него несложный перевал выводит туриста к берегам просторного и глубокого озера Те-Анау, обиталищу неуклюжей красноклювой такахе — невымершей, к счастью, жемчужины птичьего царства. Дальнейший путь приведет к пролегающей чуть севернее "Тропе Чудес", по которой можно вернуться в Милфорд-Саунд.

Но впечатление от Южного острова будет неполным, если не продолжить путешествие за северную границу Фьордленда — к фьордам Уэстленда, расположенным у подножья высочайшей вершины Новой Зеландии, горы Кука. Потрясающий пейзаж, открывающийся здесь взору человека, можно весьма приблизительно описать как швейцарский вид в районе Монблана с приморским ландшафтом Норвегии на переднем плане. Это настоящая симфония форм и красок моря, джунглей, снега, льда и камня.

Конечно, по-настоящему почувствовать чарующую и даже пронзительную красоту этого горного пейзажа можно только, пройдя самому по кручам и льдам Южных Альп К тому же захватывающее дух путешествие по голубовато-белым склонам ледника Франца-Иосифа, достигающего почти шестисот метров в толщину, заставит путешественника пережить немало острых ощущений при переходах трещин по снежным мостам и спусках с почти отвесных ледопадов.

Выход же из зоны льдов к морю через туманные влажные леса, заросшие доходящими до пояса мхами и оглашаемые звонким птичьим пением станет эффектным заключительным аккордом в этом полном ярких впечатлений, удивительных контрастов и незабываемых пейзажей путешествии на противоположную от Москвы сторону земного шара, в самый прекрасный уголок Океании — новозеландский Фьордленд.

Больше половины всей территории Гавайского архипелага приходится на долю его самого большого острова — Гавайи Его часто называют "Островом Вулканов", и для этого есть все основания, поскольку породили Гавайи целых пять огнедышащих гор, слившихся в единый массив. Второе свое прозвище — "Остров Орхидей" — Гавайи получил за богатство и экзотический облик тропической растительности.

И, наконец, еще одно, тоже вполне заслуженное, наименование этого благодатного клочка суши в бескрайних просторах Тихого океана — "Остров Мечты". Действительно, мало какой уголок нашей планеты подарит путешественнику такое многообразие удивительных чудес живой и неживой природы. Аквалангисты найдут здесь поразительное богатство подводных коралловых чащ с их уникальным миром рыб, водорослей и моллюсков. Любители серфинга насладятся катанием на самых потрясающих волнах, какие только есть в океане. А у самого берега гребень прибойной волны запрокидывается так, что образуется настоящий голубовато-зеленый туннель — знаменитая "труба Банзай" — неповторимое чудо Гавайев и мечта серфингиста.

Необычны на острове Гавайи пляжи — они сложены черным песком, образовавшимся из перемолотых прибоем базальтовых лав. Такие пляжи особенно сильно нагреваются под жарким солнцем, доставляя массу удовольствия купальщикам. Еще большее наслаждение получают на острове любители живой природы.

Дующие здесь влажные океанские ветры — пассаты — приносят на восточные склоны острова обильные осадки, и в сочетании с тропическим климатом создают благодатные условия для флоры. Побережье острова покрыто удивительно красивыми лесами.

Главное в них — древовидные папоротники, самое характерное дерево архипелага. Один из уголков Национального парка Гавай так и называется: "Папоротниковые джунгли". Эти древние растения в изобилии встречаются в лесном поясе вулканических гор, достигая порой высоты в пятнадцать метров. Их толстые стволы, черные и мягкие, как губка, поднимаются вверх могучими колоннами, лишь наверху выбрасывая в стороны целый пук больших перистых листьев. Среди папоротников часто встречаются узкие и высокие зеленые свечи араукарий — единственного хвойного дерева на острове. Не редкость тут и ценное сандаловое дерево, безжалостно вырубавшееся раньше из-за пользовавшейся высоким спросом ароматной древесины. А в некоторых долинах можно увидеть оригинальные деревья, получившие у туристов шутливые названия: "Розовое великолепие" и "Золотое великолепие". Стволы их тонки, а ветки, унизанные цветами, клонятся книзу и напоминают цветочные гирлянды, которыми любят украшать себя гавайцы во время праздников.

Все деревья густо оплетены лианами и пестреют множеством орхидей и других экзотических цветов. На ветвях их нередко растут мелкие разновидности папоротников, создавая своими пышными зелеными сгустками впечатление больших птичьих гнезд. Нежно-малахитовые резные листья, образующие эти «гнезда», украшены сетью дивных по красоте фиолетовых прожилков. Земли почти не видно: она покрыта сплошным ковром из травы и пушистого мха.

Обилие влаги, кстати, благоприятствует не только развитию флоры. Остров Гавайи славится и множеством водопадов, срывающихся со склонов вулканов прямо в море и выглядящих с палубы корабля сверкающими серебряными лентами, оживляющими однотонное зеленое покрывало склонов. Самый высокий из них — водопад Акака — падает с высоты в сто сорок метров!

В лесах Гавайских островов можно ходить без опаски, так как в них не водится ни крупных, ни мелких хищников. Здесь нет также ни змей, ни пиявок, ни комаров и москитов, так отравляющих жизнь путешественникам в тропических районах. Животный мир архипелага вообще не богат видами. Но зато большинство здешних обитателей встречается только на этих островах. В основном это редкие птицы, такие как чудом спасенная от полного истребления гавайская казарка или крохотная гавайская цветочница, порхающая над орхидеями, подобно латиноамериканским колибри, и ловко добывающая нектар из цветов своим тонким изогнутым клювом.

Однако главное, ради чего приезжают на Гавайи туристы не только из Гонолулу, столицы архипелага, расположенной на острове Оаху, но и из Австралии, Японии и Северной Америки — это его огнедышащие горы, потрясающие, невероятные, непохожие на вулканы других районов мира.

Из пяти вулканов острова два — Мауна-Кеа и Кохала — давно затихли и ничем не проявляют свой когда-то буйный нрав. Мауна-Кеа, высочайшая гора в Океании, достигает высоты в четыре тысячи двести метров над уровнем моря. Ее пологая вершина почти всегда увенчана снежной шапкой, за что гора и получила свое название. (Мауна-Кеа пополинезийски — "Белая гора".)

Еще один вулкан острова, Хуалалаи, тоже считался потухшим, но в 1801 году внезапно ожил ненадолго, как бы предупредив, что его рано списывать со счетов, после чего опять успокоился и спит вот уже два века.

Зато два оставшихся "окна в недра" — вулканы Мауна-Лоа и Килауэа — с лихвой компенсируют сонливость и вялый характер своих собратьев. Более активной вулканической пары не встретишь больше нигде на земном шаре. Мауна-Лоа извергается в среднем один раз в три с половиной года, а Килауэа — еще чаще. За последние десять лет произошло пятьдесят его извержений, причем однажды он бушевал, не переставая, два с половиной года.