Дмитрий Самин - 100 великих композиторов

Нищий и голодный, Вагнер много, упорно работал и как композитор. Здесь, в Париже, он закончил «Риенци» и свое лучшее произведение раннего периода творчества — симфоническую увертюру «Фауст» (1840).

Парижские годы унижений провели резкую грань не только в мировоззрении композитора, но и в творчестве. Он отказался от своих прежних, недостаточно продуманных увлечений и окреп как национальный художник.

Всего год отделяет «Риенци» от «Голландца», но за этот год в сознании Вагнера произошел значительный перелом. «Риенци» сулил удачу, и, действительно, премьера оперы, состоявшаяся в 1842 году в Дрездене, прошла с большим успехом. Но одновременно это был соблазн: здесь композитор шел навстречу вкусам буржуазной аудитории. Теперь же Вагнер вступает на бескомпромиссный путь смелых творческих дерзаний. Он погружается в сферу романтически-легендарного, что для него равнозначно возвышенному, гуманистическому, «истинно человеческому».

Характерен сам выбор сюжета. В основе его лежат старинные легенды эпохи великих заокеанских путешествий XVI века.

В 1840 году был набросан текст драмы, а в 1841 году закончена музыка. «Я начал с хора матросов и хора за прялкой, — вспоминал Вагнер. — В семь недель была сочинена вся опера». Увертюра была написана позже, спустя два месяца. Премьера «Голландца» состоялась в Дрездене в 1843 году под управлением автора и принесла успех, но все же опера не была оценена по достоинству.

В то время, когда шли репетиции «Летучего голландца», Вагнер уже сочинял «Тангейзера». Сюжет новой оперы он начал разрабатывать в 1842 году, в следующем году написал текст либретто, партитуру закончил весной 1845 года, осенью в Дрездене под его управлением состоялась премьера.

Еще в юношеские годы Вагнер увлекался красивой антиклерикальной легендой о грешнике, в руках которого, вопреки проклятью римского папы, в знак божьего прощения зацвел посох. Звали этого грешника Тангейзер. Сказания о нем возникли в середине XIII века. Людвиг Тик воскресил их в поэтичной новелле, хорошо знакомой Вагнеру.

Музыка оперы отличается ярким чувственным колоритом. В ней много театрально-выигрышных контрастов. Стремясь выпуклее, правдивее показать историческую обстановку, Вагнер много внимания уделяет зрелищным эффектам. «Тангейзер» сыграл значительную роль в закреплении музыкального стиля и принципов драматургии Вагнера. Новым творческим достижением этого периода явился «Лоэнгрин».

Замысел этой оперы возник еще и 1841 году, но текст либретто был написан лишь по окончании «Тангейзера», в 1845 году. Работа над партитурой велась в 1840–1848 годах; запланированная в Дрездене в том же году постановка была отложена из-за революционных событий (премьера состоялась в 185Q году в Веймаре под управлением Листа).

Как и в «Тангейзере», Вагнер объединил в «Лоэнгрине» сюжеты и образы разных народных легенд, подчеркнув в них то, что ему представлялось близким современности. Очень поэтична музыка оперы. И по тексту «Лоэнгрин» — самое чистое, возвышенное и поэтичное, что вышло из-под пера Вагнера-либреттиста.

Дрезденский период в жизни Вагнера — годы напряженнейшего труда в самых разнообразных областях. Не успевали высохнуть чернила на уже законченной партитуре, как он принимался за следующую, одновременно обдумывая планы других сочинений.

Творческие планы Вагнера оказались нарушенными революцией в Германии. В мае 1849 года композитор был на баррикадах. Вагнер всей душой приветствовал революцию: «Я мог стоять на стороне только страдающих, — писал он впоследствии, — я сочувствовал им с тем большей горячностью, чем больше они оборонялись от всякого гнета», «…я дошел до признания необходимости надвигавшейся революции 1848 года».

В дни восстания Вагнер проявлял безудержную отвагу. Он скрылся из города, когда правительственные войска заняли Дрезден.

Десять лет, с 1849 по 1858 год, Вагнер почти безвыездно провел в Швейцарии. Это был трудный и сложный период в его жизни. Он был растерян. И действительно, в каком направлении искать применения своих сил? Откуда взять импульсы для творчества? А ведь только ради этого он существует на свете! Будущее представляется ему туманным и зловещим.

Катастрофичным было и его материальное положение. Заработков не было. Издатели отвернулись от него. Надежд на исполнение опер также не было. Правда, щедрый друг Лист добился в 1850 году постановки «Лоэнгрина» в Веймаре, но это принесло скорее моральное, чем материальное удовлетворение. Таков же был итог симфонических концертов, которыми дирижировал Вагнер в Цюрихе в 1853 году или в следующем году в Лондоне.

Несмотря на все эти испытания, Вагнер был лишь временно надломлен, но не сломлен. Он поставил перед собой высокие цели; жизненные невзгоды не могли его отвлечь от их осуществления. Он увлеченно работает над своей будущей знаменитой тетралогией.

Полный текст «Кольца нибелунга» был закончен в конце 1852 года. Вагнер тогда же начал сочинять первую часть тетралогии — «Золото Рейна», партитуру ее он завершил в 1854 году. Без передышки, не имея никаких перспектив увидеть на сцене задуманный цикл, он приступил ко второй части — «Валькирия», над которой работал в 1854–1856 годах. С той же интенсивностью Вагнер приступил к созданию третьей части — «Зигфрид», но в следующем, 1857 году бросил наполовину написанную партитуру оперы и в течение последующих лет не возвращался к ней. Вагнер писал Листу: «Моего Зигфрида я отправил в красивое уединение леса. Там, под липой, я слезно простился с ним. Но в одиночестве ему будет лучше, чем где-либо». Вагнера надолго отвлекли иные творческие замыслы.

Тому было немало причин. Но главная заключалась в том, что Вагнер перестал верить в возможность революционного переустройства общества.

Была и еще одна причина перерыва в работе над тетралогией. Вагнер влюбляется в жену своего покровителя Матильду Везендонк. И Матильда полюбила Вагнера, но не бросила мужа, не изменила ему. Неудовлетворенная страсть нашла свое выражение в музыке — опере «Тристан и Изольда».

Рассказ о трагической любви Изольды, жены корнуолльского короля, к его вассалу Тристану восходит к древним кельтским сказаниям. Музыка оперы — этой гигантской вокально-симфонической поэмы о губительной силе всепоглощающей страсти — отмечена единством драматического выражения, огромным напряжением чувств; непрестанное возбуждение пронизывает все произведение.

Покинув гостеприимный кров виллы Везендонков, он сам уподобился Летучему голландцу, скитаясь по городам и странам Европы с душой, охваченной смутным беспокойством. Человек несгибаемой воли, стойкий и упорный в жизненной борьбе, он теперь чаще, чем когда-либо, предается отчаянию; его преследует мысль о самоубийстве.