Игорь Дамаскин - 100 великих операций спецслужб

Возле Максимова крутились еще несколько агентов КККП (Королевской канадской конной полиции). Кстати, в этом названии нет ни слова правды: «Королевской» она не является, так как давно уже не служит ни королю, ни королеве. Насчет «канадской» следует заметить, что она работает в теснейшем контакте с американскими ЦРУ и ФБР и часто действует по их заданиям. «Конной» она уже не является давным давно. Что касается «полиции», это тоже неверно, так как она выполняет функции не полиции, а разведки и контрразведки. Но это так, к слову.

Особое внимание к своей особе Максимов не только заметил, но и регулярно докладывал о нем своему руководству до линии разведки. После тщательного взвешивания всех «за» и «против» было решено начать операцию «Турнир» — «подставу» Максимова канадской спецслужбе, но не в качестве работника КГБ, а в качестве «чистого» сотрудника Министерства внешней торговли.

Первым шагом к этому стало создание Максимову имиджа человека «достойного» вербовки. Ему была разработана такая линия поведения, в результате которой в глазах сотрудников КККП он выглядел "алчным и корыстолюбивым, как любой капиталист". В КККП считали, что он "искренне желает перебежать на Запад и работать на канадцев". На основании таких рассуждений и было принято решение приступить к его вербовке — начать операцию "Золотая жила".

Незадолго до окончания длительной командировки Максимова и его отъезда на родину к нему был осуществлен первый подход. Это случилось в поезде, по пути из Монреаля в Оттаву. «Незнакомец», назвавший себя руководителем подразделения КККП, занимающегося советской колонией в Монреале, без лишних слов обратился в Максимову от имени канадского правительства и для начала попросил о немногом: поддерживать контакты с его службой. В свою очередь изъявил готовность предоставить Максимову письменные гарантии канадского правительства, в том числе и политическое убежище.

В ответ Анатолий изобразил возмущение, но затем продолжил беседу, понимая, что главное — взять нужный тон. Он повел себя верно. Не отказываясь категорически от сотрудничества и от предложенных денег, продемонстрировал колебания, страх перед ответственностью, нерешительность. На предложенную ему встречу не вышел, но на телефонный звонок «незнакомца» ответил и на его вопрос, не докладывал ли он о беседе в поезде, ответил: "Я не самоубийца". Такой ответ, видимо, удовлетворил «незнакомца». Он довольно хмыкнул. Отъезду Максимова с семьей никто не препятствовал, никаких подходов к нему больше не было. Однако Максимов понимал, что все еще впереди, и отъезд из Канады не обрубает невидимые нити, «связавшие» его со спецслужбой этой страны.

Пару лет Анатолий проработал в центральном аппарате Минвнешторга, несколько раз выезжал в командировки, но к нему больше никто не подходил. Канадцы не торопились, видимо, еще и еще раз изучали и проверяли «кандидата». А может быть, не хотели рисковать или не были готовы к встрече. В августе 1973 года Максимов направился в Торонто, на Канадскую национальную ярмарку. В Центре было решено, что в случае повторения вербовочного предложения Максимов должен потребовать документальных гарантий от имени главы правительства страны в случае его ухода в Канаду.

Через несколько дней после открытия ярмарки к Максимову подошел «незнакомец». На этот раз он показал свое удостоверение на имя Ф. Ф. Дэнтермонта, сотрудника КККП.

Максимов играл роль недоверчивого, настороженного, даже подозрительного человека, временами амбициозного, непоследовательного в поступках, «зацикленного» на проблемах собственной безопасности.

Дэнтермонт в ответ на опасения Анатолия заявил, что для них его безопасность превыше всего, и что он готов дать любые гарантии, политические и финансовые.

На следующей встрече Дэнтермонт представил Максимову своего шефа — Билла Клиффа. Тот показал Анатолию его новые документы на имя Майкла Дзюбы и предложил подписаться под анкетой на это имя, что якобы было необходимо для подготовки свидетельства о рождении, паспорта, банковских счетов. После того как Максимов расписался, оба — Клифф и Дэнтермонт удовлетворенно вздохнули. По-видимому, они расценили это как подписку о сотрудничестве. Далее разговор велся о финансовой стороне дела. Максимов потребовал открытия счетов на 10 и 60 тысяч долларов в канадском и швейцарском банках и за каждую встречу еще 5 тысяч. Скрепя сердце, разведчики согласились, но тут же завели разговор об информации.

Это было самое уязвимое место в позиции Максимова. Он должен был передавать канадцам интересующую их, но не наносящую ущерба своей стране информацию, подготовленную в Центре. Но пока ее не было, да и в дальнейшем, за весь период «сотрудничества», с такой информацией дело обстояло туго. Максимов всячески изворачивался, искусственно, под разными предлогами, сокращал время встреч, многословием пытался ввести в заблуждение собеседников, рассуждал об общих местах, сообщал уже известные противнику сведения. Видимо, канадским разведчикам очень уж хотелось отчитаться перед начальством в своих успехах, если они не замечали таких явных моментов, характерных для "подставы".

Так или иначе, сотрудничество продолжалось. Максимова предупредили, что в случае его переезда в любую страну и необходимости встречи, он может обращаться к любому первому секретарю канадского посольства. Стало ясно, что все они связаны с канадской спецслужбой.

Сотрудники КККП выполнили свое обещание — выписали Максимову документы на имя Майкла Дзюбы, в том числе и расчетные книжки банков Канады и Швейцарии, а также письмо генерального прокурора (он же министр юстиции Канады) о том, что Майклу Дзюбе гарантируется гражданство Канады и убежище в любое удобное для него время. Фотографическая зрительная память Максимова позволила ему запомнить не только тексты, но и номера предъявленных ему документов, указанные в них даты, место выдачи, фамилии подписавших их лиц. Позже это также сыграло свою роль в разоблачении канадской спецслужбы.

Позднее документы на имя Майкла Дзюбы были заменены на имя Ярослава Стадника, которое теперь носил канадский агент «Акварис» — Анатолий Максимов. Вместо Клиффа у него появился новый «шеф» — Квилли, человек суровый и настырный. Он сразу дал новое задание с четкими, конкретными вопросами. Их было девять. Вопросы, относящиеся к Минвнешторгу, чередовались с вопросами, касающимися обороноспособности страны. Речь уже шла о целенаправленном сборе информации, которая могла бы нанести нашему государству большой политический и моральный урон, привести к миллионным потерям в экономике. Квилли заявил Максимову, что если ему удастся заранее предупредить о готовящейся против Канады, США или другой страны НАТО конкретной политической или экономической акции, то только за одно это он получит разовое денежное вознаграждение, исчисляемое пятизначными цифрами.