Дэниел Макинерни - США: История страны

Однако негры, даже поставленные в столь невыгодные обстоятельства, не собирались сдаваться. Они всеми силами пытались обеспечить себе то, что мы теперь называем социальными гарантиями – справедливую оплату труда, разумную длительность и интенсивность рабочего дня, а также некоторое количество свободного времени для отдыха и восстановления. На первых порах, однако, негры оказались связанными трудовыми контрактами с плантаторами, которые, со своей стороны, стремились воссоздать довоенные хозяйства и остро нуждались в рабочей силе. Неграм снова предлагалось терпеть артельный труд, строгий надзор и мизерную оплату труда. Немудрено, что они воспротивились – уж больно все это напоминало былое рабство. В конце концов им удалось настоять на изменении условий труда. В качестве разумной альтернативы была принята издольная система, при которой огромные плантации поделили на небольшие участки и раздали их неграм в аренду. Работая на такой ферме, они расплачивались с хозяином частью выращенного урожая. Плантаторы могли быть довольны: они сохраняли свою землю; ежегодное возобновление договоров аренды обеспечивало их необходимой рабочей силой на время сбора урожая; а главное, за это не приходилось платить – появлялась возможность пустить свободные средства (у кого они имелись) на другие цели. Негры тоже, в общем-то, вздохнули свободно. Хоть им и приходилось нелегко – и подчас они попадали в долговую кабалу у хозяина земли или местных торговцев, – тем не менее формально они сохраняли независимость. Теперь над ними не стоял белый надсмотрщик, бывшие рабы сами решали, когда и сколько трудиться. Они получали часть урожая, что позволяло кое-как сводить концы с концами; и жили – хвала Господу! – не в прежних переполненных бараках, а на отдельном участке. Издольная система, конечно, имела свои недостатки, но, по утверждению историка Уильяма Л. Барни, «в конце 1860-х годов она оказалась вполне уместной, именно потому, что устраивала самих негров». Эта система стала пусть и не совершенным, но все же приемлемым способом решения проблемы: она обеспечивала освобожденным рабам более достойные условия существования, чем прежняя система рабского труда.

Освобождение способствовало также созданию общественных институтов афроамериканцев. Некоторые организации имели своей целью братскую взаимопомощь в рамках черной общины. Но немалую роль играли и образовательные учреждения: они позволяли неграм овладеть грамотой и профессиональными навыками, которые прежде были для них под запретом. Начиналось все со скромных школ, где преподавали миссионеры, идейные реформаторы или просто негры с Севера. Однако постепенно освобожденные рабы начали широкую кампанию по организации многочисленных школ, пользующихся налоговыми льготами и заложивших основу первой публичной системы образования в южных штатах. Обретшие свободу южные негры основали также собственные церкви – в основном это были религиозные учреждения, принадлежавшие баптистской или Африканской методистской епископальной церкви. Они стали важнейшими центрами общественной жизни чернокожих американцев, обеспечивая не только духовное руководство, но и общую координацию жизни черной общины. Ведь по многолетней традиции именно в церковь шли негры, чтобы реализовать потребность в социальных контактах или получить быструю и эффективную помощь. Как правило, на роль священников выбирались наиболее уважаемые члены черной общины, их авторитет не ограничивался церковным амвоном, но простирался и на общественную жизнь. Черное духовенство взяло на себя защиту политических прав своей паствы и координацию деятельности первых политических организаций чернокожих.

Вообще следует отметить настойчивое стремление вчерашних рабов к активному участию в политической жизни страны. Уже в 1865 году были образованы первые черные конвенты – для обсуждения коллективных потребностей чернокожего населения и определения его главных политических целей. По мере того как в ходе проводимой Конгрессом реконструкции избирательные права негров расширялись, они принимали активное участие в голосованиях, выставляли своих депутатов в конституционные конвенты штатов (кооперируясь при этом с республиканцами) и претендовали на доступные им политические должности. В правительствах южных штатов чернокожие американцы занимали примерно 15–20 % всех должностей. Немалых успехов они добились и в Конгрессе: в палате представителей им принадлежало 14 мест, а двое афроамериканцев пробились в сенаторы. При этом, конечно же, ведущие политические посты по-прежнему занимали белые, да и общее количество черных политиков никак не соответствовало размеру их электората.

Среди республиканцев, на короткий послевоенный период захвативших контроль в правительствах южных штатов, можно было выделить три основные категории. Прежде всего к ним следует отнести американцев африканского происхождения (как бывших рабов, так и свободных негров). Немалую (и весьма неприятную) группу составляли северяне, хлынувшие после войны на Юг в надежде на быстрое и легкое обогащение (в народе их не любили и называли не иначе как «саквояжниками»). И, наконец, сюда же относилась та часть белых южан, которая презрела интересы демократической партии и плантаторской элиты (за что и удостоилась презрительного прозвища «прихвостней»). В целом республиканцы были настроены на проведение широкомасштабной программы по защите политических и гражданских прав, организации общественных работ и разнообразных учреждений.

На практике им пришлось столкнуться с целым рядом проблем. Во-первых, очень скоро выяснилось, что все социальные проекты республиканцев весьма дорогостоящи, а следовательно, ведут к ужесточению налогового бремени. Сей факт оттолкнул многих сторонников реформ и сильно поубавил энтузиазм самих реформаторов. Во-вторых, закономерные нарекания вызывал и характер деятельности республиканцев. В особенности это касалось программы железнодорожного строительства на территории южных штатов, где вскрылся целый ряд нарушений и неоправданных трат. Следует, однако, признать, что все подделки и приписки строителей бледнели перед поистине беспредельным мошенничеством северных политиков, хозяйничавших в то время на Юге. В-третьих, течение реформ тормозила коалиция республиканцев-южан, которые постоянно оглядывались на интересы своих сторонников. В-четвертых, едва ли не главным препятствием оказались расовые и политические предрассудки белых южан: они не переставая жаловались на «черный республиканский» режим, который северные власти якобы насаждают у них на Юге. С 1869 года контроль над деятельностью южных правительств начал переходить в руки демократов, и программа реконструкции с ее реформами постепенно заглохла.