Дмитрий Мамичев - Преступники и преступления с древности до наших дней. Гангстеры, разбойники, бандиты

А случилось так, что за полтора часа до вылета самолета с Костой на борту полицейские нашли Луиджи Росси на хуторе и тут же сообщили об этом членам его семьи, которые буквально вытащили из самолета иезуита с их деньгами. С тех пор многие ломают голову над тем, действительно ли случай написал этот «сценарий»? Ведь неожиданное обнаружение подземной камеры Луиджи Росси ди Монтелера не только лишило новое крупное предприятие мафии трех миллиардов лир, но и протянуло ниточку к скрывшемуся уже несколько лет Лиджо.

Вопреки мафии или с ее согласия был взят Лиджо? Когда писались эти строки, он уже третий год сидел в тюрьме. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, времени требуется больше.

А теперь вернемся к событиям.

25 мая 1974 года был арестован Агостино Коппола. Одновременно на его квартирах в Партинико и Палермо был произведен обыск, в результате которого были обнаружены письма, свидетельствовавшие о его связях с высшими политическими кругами, авиационный билет на другое имя на рейс Палермо — Милан, отправлявшийся 9 января 1974 года, а также билет на собственное имя на вход в казино «Сент-Винсент».

Самая поразительная находка оказалась на его палермской квартире (виа Джакинто, 47), где полицейские застали его брата Доменико, которого разыскивали уже четыре года и в кармане которого были две стотысячные банкноты из выкупной суммы, полученной от одного северо-итальянского промышленника. Кстати, на квартире была найдена еше 31 такая банкнота. Эту квартиру Агостино занимал с лета 1973 года. Телефон был зарегистрирован на то же имя, что и авиационный билет.

В процессе расследования была выявлена сумма почти в 200 миллионов лир, что неопровержимо подтверждало связь между Агостино, Пуллара и Лиджо. Вскрылась и подлинная сущность целого ряда предприятий, которые были созданы на деньги, полученные в результате похищения людей и за другие преступные акции.

Особенно тревожной была та самоуверенность, с которой Лиджо и его единомышленники в 1969–1974 годах перебазировались на север, создали там новые опорные пункты и устраивали свои дела. Теперь уже известно, что, отрастив усы и приняв новую фамилию, Лиджо не предпринял никаких других мер предосторожности. Миланские соседи считали его примерным семьянином, который мог себе позволить посещение Швейцарии или Австрии, и, конечно, не замечали, и не могли заметить, довольно частые поездки в Сицилию.

Как свидетельствуют документы, обнаруженные на палермской квартире Агостино Копполы, он был звеном, которое связывало Лиджо с некоторыми политическими деятелями, членами так называемого теневого правительственного кабинета, а точнее, сицилийскую мафию с ее новым миланским центром. В документах, обнаруженных при аресте Лиджо, встречались имена, адреса и номера телефонов многих влиятельных представителей политической и экономической жизни страны. Для более полного понимания характера Лиджо и образа мышления мафии приводим лишь его объяснение фактов, о которых идет речь в обнаруженных документах:

«Обнаруженные в моих документах фамилии, адреса и номера телефонов, словом, все, что вы мне здесь представили, зашифрованы мною кодом, который никто, кроме меня, не знает. Следовательно, если в моих записках встречается фамилия и телефонный номер N, то в действительности речь идет о совершенно другом человеке. А называть подлинные имена я не намерен…»

Это аргументация разоблаченного мафиозо, которую нельзя воспринимать серьезно. Мафиози никогда и ни в чем не сознаются и нанимают таких адвокатов, которые из их самых невероятных заявлений могут выжать нечто такое, что перед лицом благосклонных судей может дать какой-то им полезный результат. Бывает и так, что на основании представленных адвокатами материалов судебное разбирательство отвлекается на совершенно абсурдные и несущественные обстоятельства, что затягивает дело на целые годы, или шитые белыми нитками аргументы судьи берут во внимание при вынесении оправдательного приговора. Словом, нельзя принимать за чистую монету эти не такие уж и оригинальные сказки, а ведь в них то, чем по существу они и являются: увертки загнанного в угол мафиозо. К ним и прибег Лиджо, задав адвокатам и судьям головоломку.

16 июля 1974 года Комиссия по борьбе с мафией в полном составе — 15 представителей палаты депутатов и 15 сенаторов — во главе с председателем Луиджи Карраро прибыла в Парму, чтобы в здешней тюрьме встретиться с Лиджо. (Он содержался тут не столько по соображениям безопасности, сколько по состоянию здоровья. Здесь действует самая лучшая в стране тюремная больница). По этому случаю была переоборудована тюремная часовня: алтарь завесили огромным покрывалом, а перед ним установили стол и напротив — кресло для Лиджо.

Члены комиссии тщательно подготовились к встрече. Они собирались задать Лиджо 61 вопрос, касающийся 30 последних лет существования мафии, но в первые же минуты Лиджо рассеял их надежды.

Отпущенные в бегах усы были сбриты, он был в легкой пестрой рубашке, хотя в часовне было прохладно по сравнению с изнуряющей жарой за ее стенами, в белых брюках, желтых носках и сандалиях. «За то короткое время, что он был перед нами, он вел себя осмотрительно, сдержанно и уверенно, — сказал на пресс-конференции после встречи с ним Карраро. — Он громко поздоровался с нами и, когда я показал ему на кресло, сел».

— Комиссия просит вас ответить на некоторые вопросы, — начал председатель.

— Против меня возбуждено судебное дело, господа. Поэтому в отсутствие адвокатов я не могу отвечать ни на какие вопросы, — заявил Лиджо.

— Присутствие адвоката имеет смысл при допросах, проводимых органами юстиции или уголовного преследования. Мы не представляем ни те, ни другие. Здесь присутствуют политические деятели, изучающие некоторые общественные явления.

— Мне крайне неприятно огорчать вас, господа, но я затрудняюсь что-либо сказать вам. Вы, пожалуйста, выполняйте свою работу, как и я постараюсь устроить свои дела. И если вы не возражаете, я покину вас.

И он исчез из-под носа членов комиссии, как елейный аромат.

Лело Лиджо представляет собой серию наистраннейших «случайных» совпадений. В тот же день, когда в Парме происходила описанная выше сцена, к величайшему изумлению всей итальянской общественности, для работы в министерстве финансов из миланского финансового надзора были переведены два человека, которые руководили расследованием дела Лиджо, — начальник миланского финансового надзора полковник Джузеппе Сесса и его заместитель полковник Лжованни Виссикко, арестовавший Лиджо. Тем самым был обезглавлен орган, который более года занимался исключительно делом Лиджо. Вместе с тем из руководства миланского финансового надзора были удалены люди, знавшие детали и подробности расследования, которые были крайне необходимы для основательной подготовки судебных процессов и о которых узнали бы их преемники, если бы они захотели…