Ростислав Николаев - Аферы века

О появлении в столице так называемого председателя Комитета по освобождению Боснии и Герцеговины и о его деятельности узнала петербургская полиция. Выяснилось, что такого комитета ни в Петербурге, ни в других местах не существовало, а в лице его председателя она имеет дело с ловким аферистом, все действия которого направлены на обирание людей, играя на их благородных патриотических чувствах.

Оборин, узнав какими-то путями, что полиция Петербурга решила его арестовать, срочно решил бежать с женой за границу.

Между тем после происшедшего объяснения с мужем Екатерина Александровна несколько успокоилась и если не целиком, то в какой-то степени стала ему верить. Но на пути из России за границу произошел случай, который окончательно подорвал ее доверие к мужу. На одной пограничной станции она заметила, как некий оборванец стал присматриваться к ее мужу, и не успел тот сесть в вагон, как между ними произошел бурный разговор, из которого она сумела понять, что ее муж и подошедший оборванец связаны какими-то темными делами. Более того, ей удалось четко услышать, как оборванец угрожал «указать надлежащую дорогу», если муж не даст ему денег. И она увидела, как Оборин подчинился требованию и дал несколько золотых монет. После этого Екатерина Александровна незаметно от мужа подошла к оборванцу и, вручив ему 50 рублей, спросила: «Скажи правду, кто мой муж?» На это тот без колебания ответил с ухмылкой: «Ваш муж настоящий мошенник».

Бедная женщина готова была услышать что угодно, но не такое. Она была поражена и буквально сражена такой жестокой правдой и сразу же решила, что жить с таким человеком больше не может.

В Афинах произошло второе объяснение между супругами. Поняв, что далее скрывать свою настоящую деятельность бессмысленно, Оборин сознался, что он авантюрист. При этом он потребовал от жены полного подчинения и заявил, что если она этого не будет выполнять, то ей будет очень худо. Когда же она на коленях стала умолять мужа отпустить ее к родителям, негодяй набросился на нее и жестоко избил. Но Екатерина Александровна не могла смириться с такой жизнью и сделала попытку к бегству. Оборин ее настиг, избил и запер беглянку без пищи в темном чулане на квартире какой-то женщины. Через два дня Оборин, придя к ней, снова потребовал полного подчинения. Когда Екатерина Александровна наотрез отказалась, заявив, что предпочитает голодную смерть жизни с негодяем, он опять жестоко избил ее и снова запер в чулане. Только каким-то чудом узнице удалось открыть чулан и убежать. Розыски аферистом жены ни к чему не привели.

Екатерина Александровна обратилась за содействием к русскому консулу в Афинах. С его помощью молодая женщина сумела вернуться к родителям в Финляндию.

По заявлению Екатерины Александровны греческая полиция стала разыскивать афериста и устанавливать его личность. Выяснилось, что Аборинас в действительности был турецким подданным Обориным, имевшим в Солониках жену и детей, которых он бросил на произвол судьбы. Таким образом, негодяй был еще и двоеженцем. Поиски Оборина в Греции ни к чему не привели — он бесследно исчез.

Только в 1901 году под фамилией Оборина появился в Одессе человек, который, как и ранее в Петербурге, выдавал себя за председателя Комитета по освобождению Боснии и Герцеговины. Оборин умело ловил рыбку в мутной воде, и на его крючок попались многие одесситы. Деньги и дорогие вещи, предназначенные для освобождения угнетенных православных народов, поступали к нему непрерывным потоком. Благополучию афериста положила конец только случайность.

В то время одесская полиция разыскивала специалиста по взлому денежных касс, неуловимого Рафтопуло, похитившего посредством взлома потолка в гостинице «Империал» на 80 тысяч рублей драгоценностей, хранившихся в металлическом сейфе магазина золотых и бриллиантовых вещей.

Полиция, зная в лицо шниферов (взломщиков касс), установила за ними негласный надзор. К ним относился и недавно возвратившийся из арестантских рот некий Лам. Однажды агенты полиции заметили Лама в ресторане гостиницы «Лондон» в обществе какого-то господина. В неизвестном агенты заподозрили Рафтопуло. Немедленно по телефону они дали знать об этом помощнику полицмейстера А. С. Чебанову, который тут же отправился в ресторан.

Можно себе представить изумление Чебанова, когда он в мнимом Рафтопуло опознал разыскиваемого петербургской полицией и турецким консульством Иовановича — Аборинаса — Оборина.

В номере гостиницы, где он проживал, был произведен обыск, который оказался весьма плодотворным — были обнаружены поддельные печати разных учреждений, большое число бланков и тому подобных предметов для жульнических операций. В числе вещей оказалось и облачение священника, пожертвованное «на добрые дела», как это значилось в сопроводительном письме. Естественно, афериста арестовали и выслали из России без права возвращения.

Тем временем бывшая, но не разведенная жена Оборина Екатерина Александровна стала забывать о своем негодяе-муже. Прошло шесть лет с тех пор, как она проживала у родителей в Гельсингфорсе, всецело посвятив себя воспитанию двух своих детей. Ее старший сын, Александр, был очень красивым и умным мальчиком, обнаруживающим блестящие способности. Вдруг Екатерину Александровну постигло настоящее горе. Это случилось в июле 1907 года, когда она отправилась по делу на фабрику отца. Детей она оставила дома под присмотром прислуги.

Во время ее отсутствия какой-то субъект в маске ворвался в квартиру, угрожая револьвером. Заперев оторопевшую прислугу, он отправился в детскую комнату, силой захватил Александра и увез его в экипаже. Отчаяние возвратившейся матери, узнавшей о похищении сына, было неописуемым. Она обратилась за содействием к финляндским властям, умоляя найти сына, но похитителя и след простыл. Только недели через две ей удалось узнать, кто похитил сына, — это был ее так называемый муж.

Как впоследствии оказалось, Оборин похитил сына, чтобы сделать из него достойного преемника. Александр посвящался в разные темные дела, и, когда наконец «преподавание» дало свои результаты, Оборин взял его в дело.

Летом 1909 года, прибыв с сыном в Ялту, Оборин выдал себя за тяжело заболевшего профессора, не имевшего средств не только на лечение, но даже на существование. Поселившись в маленькой комнате в пригороде Ялты, он писал душераздирающие письма к курортным врачам и состоятельным людям, умоляя их прийти ему на помощь. Распространителем этих писем он избрал не кого-нибудь а… сына. Талантливый мальчик до того естественно разыгрывал свою роль, так мог разжалобить своими слезами и рассказами о трагическом положении отца, что со всех сторон стали поступать обильные пожертвования. Это продолжалось довольно долго, пока о мнимом профессоре не проведала полиция. Почувствовав угрозу, лжепрофессор поспешил скрыться.