Игорь Муромов - 100 великих любовниц

Под изображениями царственной четы появилось другое женское имя, вписанное вместо Нефертити. Это имя Кийа. Так звали соперницу Нефертити. Подтвердил догадку и керамический сосуд с именами Эхнатона и его новой жены Кийа. Нефертити там уже не значилась. Позднее, в 1957 году, нашли изображение новой царицы — юное лицо, широкие скулы, правильные дуги бровей, невозмутимость взгляда. Черты, привлекательные лишь обаянием молодости… Эта женщина не могла стать легендой, хотя сменила женщину-легенду и любящую супругу в объятиях Эхнатона. Она не просто покорила сердце фараона. В последние годы правления он сделал Кийа вторым (младшим) фараоном. Для неё был даже изготовлен золотой, роскошно инкрустированный гроб. Но за год до смерти Эхнатон отдалил и вторую свою жену.

Нефертити прожила в опале до восшествия на престол Тутанхамона. Умерла она в Фивах. После смерти Эхнатона жрецы Египта вернулись к старому богу. Вместе с богом Солнца — Атоном было предано проклятьям имя солнцеподобной Нефер-Нефер-Атон. Поэтому его и не внесли в летописи. Захоронение Нефертити остаётся тайной, видимо, оно было скромным. Но образ царицы остался жить в сказках и легендах её народа. Народ оставил в них только красоту, согласие и счастье.

Существует и другая, не менее правдоподобная версия истории жизни Нефертити, где царица предстаёт перед нами совершенно в другом образе. Это опытная в любви, сластолюбивая и жестокосердная устроительница оргий, постоянно ищущая всё новые и новые жертвы. Эта Нефертити рассказывала влюблённому в неё, несчастному юноше басню о женщине, которая не хотела быть «презренной». Поэтому за свою любовь она потребовала, чтобы возлюбленный её отдал ей всё, что имеет, прогнал жену, убил детей и бросил их тела собакам. Он должен был отдать даже могилу престарелых своих родителей и право на бальзамирование их тел после смерти и погребальные ритуалы. Царица не только рассказывала, она сама воплощала сюжет басни и, в конце концов, прогнала несчастного, вознаградив его холодным соитием, а не пламенным жаром своего прекрасного тела. Эта Нефертити уже была не жертвой дворцовых интриг, а сама раздувала огонь вражды в супруге Эхнатоне, ненавидела его, желала ему смерти. Эта Нефертити — царственная гетера Египта, в украшенных драгоценными каменьями маленьких сандалиях. Каждый год она дарила фараону дочерей, обвиняя его в том, что это он не может иметь сына. Она обладала телом девственно юным и прекрасным, ненасытным и порочным.

Эти две Нефертити до сих пор спорят друг с другом. Однако Долина Царей ещё пока надёжно хранит свои прекрасные и страшные тайны.

Прекраснейшая из женщин. Жена царя Спарты Менелая. Похищение Елены Парисом послужило поводом к Троянской войне.

Из многочисленных куртизанок древности первое место бесспорно принадлежит Елене, «прекрасной, лилейно-раменной» супруге Атрида Менелая, женщине, из-за обладания которой разгорелась война, погубившая Трою.

Однажды ко двору царя Тиндарея прибыл какой-то знатный чужеземец, молодой и красивый. По обычаю того времени хозяин дома обязан был уступить свою жену на ночь гостю. Радушный и гостеприимный Тиндарей, разумеется, не пошёл против обычая, и Елена явилась последствием этого гостеприимства. Ребёнок родился такой поразительной красоты, что слухи о нём прошли от Элиды до Малой Азии. Так как братья и сёстры Елены внешностью мало чем отличались от простых смертных, красота новорождённой была признана божественной.

Елена росла и становилась всё красивее. Чтобы уберечь девушку от нежелательных случайностей, к царевне приставили специальную охрану, от которой ей пришлось защищаться в первую очередь.

Елене было всего двенадцать лет, когда вместе с подругами она совершала торжественные пляски у алтаря Артемиды и её похитил Тезей с помощью верного своего друга Пирифоя, увезя в Афины. Эллений утверждает даже, что в момент похищения красавице было всего семь лет, но с этим вряд ли можно согласиться. Возможно, похищение — всего лишь дань традициям того времени, а сопротивление Елены было притворным, ибо похищение это соответствовало её тайным желаниям. Плутарх, как бы желая примирить разногласие относительно возраста Елены, умалчивает о годах, а говорит только, что похищенная Тезеем ещё не достигла брачного возраста.

Братья Елены, диоскуры Кастор и Поллукс, тщетно искали сестру и уже готовы были отказаться от дальнейших поисков, когда, на их счастье, афинянин Академ сообщил им, где спрятана красавица. Молодые люди немедленно отправились освобождать сестру из плена, не казавшегося ей тяжёлым. Освобождённая Елена рассказала братьям, что, увезённая Тезеем в Афины, она была передана им на попечение его матери, и уверяла, что благодаря этому избавилась от покушений Тезея и сохранила свою честь незапятнанной. Но это было скорее оправданием перед родными, возмущёнными её чересчур легкомысленным поведением.

По дороге в Лакедемонию Елена остановилась в Микенах, у своей старшей сестры Клитемнестры, супруги «царя царей» Агамемнона. Дурис Самосский и Павзаний в один голос утверждали, что в это время она уже носила под сердцем тайный плод своей связи с Тезеем, грациозную Ифигению, впоследствии воспетую поэтами, которая и родилась в Аргосе. Не желая появиться в Спарте, где её ожидали женихи, с фактическим доказательством своего бесчестия, Елена отдала Ифигению Клитемнестре, и та воспитала девочку, как собственную дочь. Агамемнон, вернувшись из путешествия, нисколько не удивился прибавлению семейства и признал себя её отцом. Правда, другие историки утверждали, что глава Атридов потребовал от своей жены серьёзных объяснений относительно ребёнка, которого она выдавала за своего, и только получив их, согласился сохранить тайну его происхождения.

Так или иначе, но первое приключение юной дочери лакедемонского царя стало притчей во языцех и создало Елене громкую известность. Женщина, ступившая на тропу любви в столь раннем возрасте, конечно, не могла стать достоянием одного, и каждый втайне мечтал когда-нибудь обладать ею. Боги не часто награждали женщину красотой, способной поссорить два десятка военачальников. Действительно, красотой вряд ли кто мог сравниться с Еленой. Цедрений говорил, что «у неё большие глаза, в которых светится необыкновенная кротость, пурпуровый ротик, сулящий самые сладкие поцелуи, и божественная грудь». Недаром же по форме её грудей вылили чаши, предназначенные для алтарей Афродиты. Овидий говорил, что её лицо не нуждалось ни в каких приукрашивавших средствах, к которым прибегали почти все гречанки. Даже если бы целомудрие Елены было спрятано в железной башне, рано или поздно его всё равно похитили бы!..