Дмитрий Десятерик - Альтернативная культура. Энциклопедия

[Д. Десятерик]

СМ.: Реальность, Рок, Хакер, Сетература, Сеть.

ВОЙНА — 1) вооруженный конфликт между противоборствующими государствами, нациями, крупными территориальными общинами с участием армий, ополчений или иных боеспособных формирований; 2) непримиримое, бескомпромиссное противостояние в самых разных областях — экономике, культуре, религии, информационной сфере и т. п.

В. является наиболее эффективным средством повышения популярности любого режима, от тоталитарного до демократически избранного. Именно В. или даже ее предчувствие привносит в жизнь обывателя острый, эмоционально богатый сюжет, возможность почувствовать себя героем среди сплоченной общности других, не менее героических личностей, коими в потенциале становится вся страна. В. значительно упрощает выбор, позволяет использовать в качестве мощнейшего компенсатора за неудачи мирного времени — внешнего врага, а воюющие нации получают шанс погрузиться в состояние драчливого тинейджерства.

Альтернативное сообщество использует инструментарий классовой В. и В. против всех. При этом «большая» В., затеваемая государством, вызывает неприятие, резкий протест, рост пацифистских настроений. Так, именно движение против В. во Вьетнаме было генератором наиболее захватывающих контркультурных прорывов 1960-х годов. Однако альтернативное понятие В. чревато терроризмом. Точкой же схождения андерграундного и государственного понимания В. становится революция. Вообще, военный дискурс характерен для столкновения идеологий, не суть важно, доходит ли до реальных винтовок. Оружием может служить слово — печатное и устное, баллончик с краской, подключенный к Сети компьютер, собственное голое тело, любой творческий жест. В таком понимании В. против всех — бескровный способ сохранения собственной индивидуальности, отстаивания своей позиции. Такую В. ведут андерграундные художники и музыканты, наиболее агрессивные группировки наподобие панков и скинхедов. Но даже оставаясь принципиальным сторонником ненасилия, воюющему следует понимать, что социум на его вызов ответит неадекватно жестоко. Потому что социум через свою структуру управления — государство — считает только себя вправе объявлять, вести и завершать В.

Но «официальная» В., опять же, вызывает рост подполья и сопротивления, как в политике, так и в искусстве. Именно это сейчас происходит, к примеру, в России — в связи с бесконечной чеченской «операцией» и в США — из-за авантюры в Ираке.

В. была, есть и будет всегда. Но и закончить ее можно одним испытанным способом — объявив ей В.

[Д. Десятерик]

СМ.: Анархизм, Бомба, Бригады, Нудизм, Терроризм, Фундаментализм.

ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ(от лат. hallucina — бред) — видение, обман чувств, звуковой или визуальный образ в виде реальных предметов, возникающий без внешнего раздражителя и представляющийся человеку в измененном состоянии сознания. Галлюцинации видят (слышат, осязают) психически больные или те, кто употребляет наркотики, вызывающие галлюцинации — галлюциногены.

Для совершающего психоделический либо наркотический трип (путешествие) Г. является желательным эффектом, хотя взгляды на этот феномен восприятия расходятся. Для одних Г. — цель путешествия, для других — возможная помощь в творчестве, бесплатный материал для картин и текстов, поставляемый растревоженным подсознанием, для третьих — средство постижения иных миров и расширения собственных возможностей. Последний взгляд был чрезвычайно популярен в 1980-1990-х годах в связи с распространением псевдодокументальных произведений американского фантаста Карлоса Кастанеды, где он описывал свой опыт самопостижения путем обучения у магов-индейцев и поедания наркотических грибов. Опыт внутреннего психического перемещения, апробированный в 1960-х годах на Западе, дошел до бывшего СССР как идеология спустя десятилетия. По сути, Г., как бы к ней не относились, являлась основной ценностью такого рода проб. В связи с этим возник и культ сумасшествия и сумасшедших: их жизнь, мировосприятие и творчество, можно сказать, вошли в моду.

Смещенная, галлюциногенная реальность прочно утвердилась и во многих видах искусства. Это подкреплялось мощнейшим социальным опытом: ведь советское пространство-время, с его ритуалами, глобальными подменами и дезинформацией, пафосным пустым искусством, само по себе воспринималось как психический фантазм. Потому, например, в выросшем из соц-арта московском концептуализме образовалась влиятельная «психоделическая» ветвь (самоназвание — «круг Эстония», или психоделический концептуализм). Художники даже выработали соответствующий жаргон: Анюта — человек, опустившийся под влиянием психоделических практик; Геббельс — человек, который произносит речи в галлюцинозе; хуй — человек, который галлюцинирует стоя; трофей — предмет, вынесенный из глубин галлюциноза; палойа — галлюцинаторное покрывало, полупрозрачный покров, нечто вроде кокона, покрывающий галлюцинирующего (как ему представляется); синдром Меркурия — эффект, возникающий при приеме психотропных препаратов, когда кажется, что ступаешь не на землю, а на тонкую невидимую пленку, слегка над землей; фантазм-отмычка — сочетание образов, провоцирующих дальнейшее «самостоятельное» разворачивание галлюциноза; зибан — существо, которое человек, употребивший наркотик, видит в момент «прихода»; зойс — существо, которое человек, употребивший наркотик, видит в финале своего переживания; тень, фазенда, лотос, грот, холодец, лорнет, кольцо, воздух термины, обозначающие различные типы галлюцинаторных состояний и т. п.

Таким образом, Г., по традиции занимавшая подчиненное положение сравнительно со сновидением (преимущественно в классической литературе), через признание в начале XX века, в актуальном искусстве вырабатывает автономное поле текстов. Визионерство вновь в почете, и это парадоксально напоминает о средневековых отшельниках и святых, чьи видения составили основу современного христианского вероучения. Ныне художник отправляется в психоделическое путешествие, чтобы там найти вдохновение; однако удача, как и прежде, сопутствует талантливым независимо от степени опьянения или трезвости. Скорее, больший потенциал — на пути, уже опробованном Кастанедой: Г. могут стать основой насквозь визионерской религии, не столь экзотичной, как учение дона Хуана, но достаточно потусторонней, чтобы снискать немало сторонников. Главнейшим и единственным ритуалом в ней будет причастие, священника-жреца заместит стенографист, секретарь — тот, кто записывает информацию.