Дмитрий Десятерик - Альтернативная культура. Энциклопедия

Сергей Ануфриев (р. 1964, Одесса) — художник, периодически работающий на Украине и в России. Идеолог одесской группы «Апт-арт» (нач. 1980-х), глава клуба московских авангардистов КЛАВА. Участник многих международных выставок. Среди произведений: «Лишить колобка» (1987), «Какое дыхание?» (1988), циклы «Удвоения» (1985), «Рубашка» (1995), «Большой фонтан» (1996).

ЛЕГАЛАЙЗ (от англ. legalise — легализация) — официальное признание на государственном уровне марихуаны легальным, дозволенным к продаже препаратом. Частичный Л. — исключение марихуаны из списка веществ, хранение, продажа и приобретение которых влечет за собой уголовную ответственность. Термин получил широкое хождение на пике популярности песен Боба Марли, в частности, его хита «Legalise it».

На сегодня полный Л. произошел в одной стране — Королевстве Нидерланды. Там марихуану продают в специальных торговых заведениях — кофешопах. Цены разные, зависит от сорта. Купить себе косяк (джойнт по-западному) или некоторое количество «травы» на развес может любой желающий. Регулярно проводятся фестивали марихуаны.

По сути, торговля коноплей превратилась в процветающий туристический бизнес и приносит как предпринимателям, так и государству немалую прибыль. Впрочем, иностранцев предупреждают, что вывоз марихуаны за пределы Королевства — их личный риск: в остальном мире дела с Л. обстоят не столь блестяще.

В странах Европейского сообщества отношение к легким наркотикам тоже весьма либеральное. Максимум, что грозит человеку, у которого обнаружат марихуану (причем в значительном количестве) — это или конфискация зелья, или штраф. В Британии уже готовятся к Л. — там траву вывели из списка уголовно преследуемых препаратов и, в порядке эксперимента, разрешили продавать в аптеках в лечебных целях. Значительные законодательные послабления приняты в Германии и Дании.

Что до США и стран бывшего Восточного блока, то здесь ситуация тяжелая. В большинстве штатов сохраняются строжайшие законы касательно любых видов наркотиков, не делающие совершенно никакого различия между марихуаной и героином. В Прибалтике пытались провести минимальный Л., в основном ради туристов, но потом начинание заглохло. Ну, а на территории СНГ за марихуану до сих пор могут посадить на несколько лет, предварительно подкинув и более опасные препараты.

Тема Л., конечно, обсуждается. Но социум совершенно не готов к серьезному, аргументированному фактами, разговору. Причин тому много. Главная, конечно же, — настаивавшееся веками консервативное самосознание. Взгляд на коноплю как на страшный наркотик, вызывающий привыкание чуть ли не после первого приема, изменить не

так-то просто. Не лишена смысла и критика сторонниками Л. производителей табака и спиртного — последние совершенно не заинтересованы в появлении на рынке дозволенной конопли, могущей составить очень серьезную конкуренцию алкогольно-никотиновой наркомании. Кроме того, сохранение «марихуановой» статьи позволяет правоохранителям имитировать активную борьбу с преступностью, пачками арестовывая попавшихся с «косяком» молодых людей, и открывает карательным органам широчайшие возможности для злоупотреблений.

При всем том, подобное отношение не мешает политикам использовать тему Л. в своих интересах. Так, перед президентскими выборами 1999 года на Украине РR-агенты власти распространяли среди студентов листовку «Кучма выбирает легалайз — мы выбираем Кучму» (!).

Изменение положения вещей с Л., как представляется, — в далеком будущем. Для этого необходима трансформация всего постсоветского общества. Что ни говори, Л. — роскошь, которую могут себе позволить лишь богатые, устойчивые демократии. В нищем, коррумпированном государстве, где уровень свободы индивида зависит от близости к власти или толщины кошелька, необходим постоянно существующий многоликий враг в виде организованной преступности, наркомафии и т. д. Чтобы легализовать марихуану, сначала надо легализовать собственное многообразие — культурное, социальное, расовое. А это — дело многих и долгих лет.

Что, конечно, отнюдь не означает, что за Л. не стоит бороться здесь и сейчас.

[Д. Десятерик]

СМ.: Алкоголь, Героин, Марихуана, ЛСД, Раста, Хиппи, Экстази.

ЛСД(диэтиламид лизергиновой кислоты, просто кислота) — сильнейший психоделик синтетического происхождения. Возник в 1943 году как побочный продукт экспериментов со спорыньей швейцарского химика Альберта Хофмана. Начало массового употребления — 1960-е годы, чему способствовал профессор психологии Гарвардского университета Тимоти Лири, активно распространявший и пропагандировавший психоделики.

ЛСД не вызывает физиологической зависимости, не является средством для переживания эйфории, наоборот, опыт (трип) может иметь весьма драматический характер. Механизм действия кислоты — катализация психологических процессов, потому эффекты непредсказуемы — от мистических озарений до депрессии, от наслаждения приметами объективного бытия до ярких эстетических фантазмов. Зачастую опыт вообще невозможно вербализировать, ибо кислота вызывает сложные синестетические переживания, для описания которых в языке отсутствуют определения.

ЛСД, несомненно, — мощный инструмент самопознания и познания окружающего мира, и потому в шестидесятые использовался как медицинское средство, в первую очередь — известным психиатром Станиславом Грофом. Психоделическая терапия оказалась эффективной в отношении лиц, страдающих алкоголизмом. Тем не менее ЛСД уже более 40 лет под запретом. Причина, как представляется, — за рамками закона. Ведь ЛСД ставит под сомнение цивилизацию господства, всю иерархию социальных отношений. Картина реальности, что с раннего детства воспитывается в каждом члене цивилизованного общества, в трипе оказывается лишь одной из многих, вместо одного мира возникает множество миров.

Мнения о том, как следует употреблять психоделики, радикально расходятся. Олдос Хаксли, писатель и визионер, автор базовой книги «Двери восприятия» (принял ЛСД на смертном одре), считал, что необходимо рекреационное употребление в среде интеллектуалов. Тимоти Лири убеждал, что это на пользу даже обывателям, и, разъезжая по США, приобщал к кислотной религии всех желающих. Станислав Гроф ратовал за медицинское и инициаторское употребление, и после запрещения ЛСД разработал специальную дыхательную технику психоделической терапии.