Николай Непомнящий - 100 великих кладов

Остров Хортица протянулся в длину на 12 километров, в ширину в среднем на 2,5 километра. Высота прибрежных скал кое-где достигает 30 метров. В этих скалах имеется множество пещер, самая известная из которых — Змиева. В ней, по преданию, в древности жил «змий» о двенадцати головах.

Свидетельства давней истории Хортицы находят и под водой, и под землёй. В 1995 году неподалёку от балки Генералки на глубине 9,5 метра был обнаружен остов большого дубового долблёного судна. По мнению археологов, это — остатки ладьи времён Киевской Руси. А на северо-восточном побережье острова было обнаружено несколько землянок времён Киевской Руси, были найдены амфора, фрагменты керамики, наконечники стрел.

Но самая главная легенда Хортицы — это Запорожская Сечь и клады запорожских казаков…

Начало Сечи относится к 1552–1557 годам, когда Дмитрий Вишневецкий основал первый укреплённый городок на Хортице. Позднее казачьи городки распространились на правый берег Днепра и на южную половину острова. В 1577–1578 годах здесь устроил свой лагерь предводитель казацкого отряда Яков Шах, откуда он совершал набеги на турок и татар. Новые укрепления построил в 1617 году Пётр Конашевич-Сагайдачный, а ещё в XIX веке в западной части острова можно было видеть следы валов, куреней и церкви. Постепенно владения Сечи распространились не только на Хортицу, но и на окрестные небольшие острова на Днепре и на часть земель по обе стороны Днепра, включая Великий Луг — примыкающий к Днепру огромный участок степи в Александровском уезде (Александровск — название до 1921 года современного Запорожья).

О том, что в Запорожской Сечи скапливалось немало сокровищ, по преимуществу добычи, отбитой у турок и татар, имеется множество свидетельств. Часть добычи шла на формирование «Войсковой Скарбницы» — казны войска Запорожского, а другая часть делилась «товариществом». Французский военный инженер на польской службе Боплан, находившийся на Украине в 1630–1640-х годах, писал, что казаки привозят из своих набегов на турок «богатую добычу: испанские реалы, арабские цехины, ковры, парчу… Каждый казак имеет на островах свой тайный уголок. Возвратясь с поисков над турками, они делят в Скарбнице добычу и всё, что ни получат, скрывают под водой, исключая вещи, повреждаемые оною». По свидетельству Боплана, казаки «скрывают под водой не только пушки, отбиваемые у турков, но и деньги, которые берут только в случае необходимости». Если казак возвращался из очередного похода, то брал спрятанное назад. А если погиб в бою — клад так и оставался в земле.

Запорожская Сечь была ликвидирована в 1775 году, а казаки насильно переселены на Кубань. Есть свидетельства, что во время разгрома Сечи у многих казаков «була така думка, шо як помрёт „Потёмка“ (т. е. князь Потёмкин-Таврический), то воны вернуться назад». Поэтому, покидая Сечь, многие запорожцы «ничого не бралы с собою, а ховалы добро — хто в землю, хто в скелю, а инчи в Днипро». Тогда же, по преданию, где-то на Хортице или в её окрестностях была спрятана «Войсковая Скарбница» запорожцев. Ещё в конце XIX века были живы многочисленные свидетели, которые помнили от своих родителей приметы запорожских кладов:

«На Хортивском острови, в Высчей Годови, був камень в рост чоловика, весь до низу попысаный. Теперь его або нема, або мхом порос — не пизнаешь. Пид тым камнем есть запорожский клад. Цей камень бачив я лит двадцять назад, як чабанував».

«Нызче головы острова Хортивского, над Старым Днипром, есть урочище Лазни. Там, поверх скели, клад. Прымита така: лежыть камень, а на ему слова: „Есть и како, хто визьме — буде кай“. Годив трыдцять тому назад слова булы замитни, а теперь камень зарис мохом».

Рассказывали, что в урочище Сагайдачном, где-то «пид каминнямы», «допропасты» зарыто казацких «грошей», но «не всякому воны судылысь». Справедливости ради надо сказать, что здесь действительно находили золотые и серебряные монеты и изделия. В 1900-х годах близ Совутиной скалы был случайно найден массивный золотой крест с рельефным изображением распятия. О находках знали, но помалкивали: как признался на склоне лет один 69-летний кладоискатель, «на свому вику я найшов п’ять золотих, та никому й не сказав». Деньги и находки потихоньку сбывали шинкарям.

Ходила и другая «балачка», что на Стрелецком острове незадолго до ликвидации Сечи были «закопаны гроши» — золото, серебро и оружие. Спустя несколько десятилетий на остров наведывался какой-то «дид», который знал приметы клада: «На тим боци супротив остривка стояв дуб; на дубови була товста гылка, котра показувала на остривок, де сховано клад». Ещё один неведомо откуда взявшийся «дид» пытался отыскать клад на острове Канцерском: «В устье Хортицы, что впадает в Днепр, есть Канцирский островок, а на нём крепость. Это против большого острова Хортицы. На том островку, говорят, есть пещера, а в ней спрятаны три бочонка золота. Вход закрыт дверями, забит камнями и землёй. Перед входом поставлен деревянный крест». В 1846 году этот клад попытался отыскать какой-то «дид» с Херсонщины, но на третий день поисков «дид» внезапно умер. С тех пор уже никто не пытался отыскать вход в таинственную пещеру…

Эти «диды», появившиеся на Хортице спустя несколько десятилетий после ликвидации Сечи, очевидно, были запорожскими казаками, некогда «сховавшими» своё имущество или знавшими о кладах, укрытых их товарищами. Их появление на Хортице только подхлестнуло интерес к хортицким кладам, легенды о которых уже давно ходили среди новопоселенцев бывших земель Запорожской Сечи.

В 1789 году на острове была основана колония немцев-меноннитов, а опустевшие запорожские земли стали заселяться крестьянами. И пошли гулять среди новых насельников многочисленные легенды о таинственных запорожских кладах…

«В голови острива Хортыци, шо вид Кичкаса, есть велыченька могылка, вся обкладена каминнями, — повествует одно из преданий о запорожских кладах на Хортице. — Лит трыдцять тому назад, там, темнои ночи, було часто показуется клад: оце выскоче на могылу козак с шаблею, та так огнем и засяе! Козак золотый, а пид ним кинь срибный! То, кажуть, золоти и срибни гроши. Ти гроши або взято, або показуються, та не всякому».

Кладоискательство и вообще сбор всех материальных остатков Запорожской Сечи на Хортице имели массовое распространение у окрестных жителей. Как писал Д. И. Эварницкий (Яворницкий), «теперь колонисты научились подбирать всякую мелочь да продавать евреям, которые каждодневно навещают для этого наш остров. Медных и чугунных вещей, особенно пуль, много пошло на завод, где их плавят и потом из них выливают разные новые вещи. Ядра и бомбы подбирают русские бабы: они идут у них для разных домашних надобностей».