Анатолий Кондрашов - Большая книга занимательных фактов в вопросах и ответах

7.148. Почему Понтий Пилат так упорно старался сохранить Иисусу жизнь?

Как утверждают историки, Понтий Пилат был человеком грубым и ограниченным, не понимавшим психологии населения управляемой им провинции, – словом, тупым римским чиновником. Его прокураторство (26–36 годы нашей эры) было ознаменовано многими жестокостями и несправедливостями, до крайности ожесточившими против него население Иудеи. Однако в деле Иисуса Христа римский прокуратор Понтий Пилат, если верить евангелистам, проявил себя с совершенно другой стороны. В то время как иудейские вожди и возбуждаемая ими толпа требовали казнить Иисуса, прокуратор пытался найти любую возможность сохранить ему жизнь. Лишь окончательно убедившись, что упрямая настойчивость иудеев непреодолима, а дальнейшие попытки спасти обвиняемого могут привести к восстанию, которому иудеи способны придать опасный для Пилата характер выступления в защиту интересов римского императора, прокуратор приговорил Иисуса к распятию. При этом он «взял воды и умыл руки перед народом», использовав, таким образом, старинный иудейский обычай, символизировавший невиновность в пролитии крови (отсюда выражение «умыть руки»). В настоящее время существует несколько версий, объясняющих причины такого поведения Пилата. Первая из них отражена в знаменитом романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Обусловлена она тем историческим фактом, что первоначальная враждебность христианства к Понтию Пилату постепенно исчезла, «раскаявшийся» и «обратившийся к христианству» Пилат стал героем ряда новозаветных апокрифов и был даже канонизирован коптской церковью. Другая версия, значительно более реалистичная, связана с коррумпированностью римской администрации тех времен и алчностью исторического Понтия Пилата. Сторонники ее полагают, что прокуратору просто-напросто была обещана взятка за сохранение жизни Иисуса (евангелисты подтверждают, что у Иисуса имелись достаточно влиятельные сторонники – например, его тайный друг Иосиф из Аримафеи, член иерусалимского синедриона). Представляется интересной также версия, согласно которой Понтий Пилат стремился сохранить жизнь Иисусу, потому что рассчитывал на возможность конфликта между его приверженцами и ортодоксальными иудеями в храме или вблизи него во время пасхальных празднеств. Такое столкновение предоставило бы римлянам законный повод вмешаться для наведения порядка и благоприятные условия для ограбления храма слугами Пилата «под шумок». Знавший об этих планах прокуратора первосвященник Каиафа решил пожертвовать жизнью Иисуса, дабы сохранить храмовые ценности. Сторонники этой версии напоминают, что накануне праздника пасхи прошло собрание синедриона, на котором «положили… взять Иисуса хитростью и убить… только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе» (Матфей 26:3–5). Это решение Каиафа мотивировал следующим образом: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Иоанн 11:50).

7.149. Какая надпись была установлена над головой распятого Иисуса Христа?

Возмущенный поведением иудеев, настоявших, вопреки прямо высказанной воле римского прокуратора, на казни Иисуса Христа, Понтий Пилат решил хоть как-то отомстить им и приказал прикрепить над головой распятого Иисуса табличку с надписью на еврейском, греческом и латинском языках: «Царь Иудейский». Первосвященники обратились к прокуратору с просьбой сменить надпись: по их мнению, в ней следовало указать, что Иисус не царь, а лишь мнил себя таковым. Убедившись, что иудеи полностью ощутили всю унизительность для них этой надписи, Пилат отклонил их просьбу сменить ее и с нескрываемым злорадством заявил: «Что я написал, то написал» (Иоанн 19:19–22).

7.150. Какими были последние слова Иисуса Христа в его земной жизни?

Даже в столь важном вопросе евангелисты противоречат друг другу. Марк (автор самого раннего из Евангелий, 15:34) и Матфей (27:46) говорят, что последними словами Иисуса на кресте были: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Однако Лука утверждает: «Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух» (23:46). Иоанн же, единственный из евангелистов присутствовавший при распятии, свидетельствует: «Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух» (19:30). Интересно, что бы сказал по этому поводу пророк Даниил, изобличивший во лжи обвинителей Сусанны благодаря противоречиям в их показаниях?

7.151. Что заметили во время казни Иисуса евангелисты Матфей, Лука и Марк, а евангелист Иоанн не заметил?

При описании событий, сопровождавших казнь Иисуса, наибольшую наблюдательность проявляет евангелист Матфей, который повествует: «От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого… Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим» (27:45, 50–53). Евангелист Марк также рассказывает о трехчасовом солнечном затмении и о том, что «завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу», однако о землетрясении и о воскресении усопших святых он почему-то умалчивает (15:33, 37–38). Лука, как и Марк, замечает только солнечное затмение и происшествие с завесой храма, однако, в отличие от Матфея и Марка, в его Евангелии храмовая завеса разодралась до смерти Иисуса, а не после (23:44–46). Самое удивительное, что ни одного из указанных поразительных явлений не наблюдал евангелист Иоанн, единственный из четырех евангелистов непосредственный свидетель казни Иисуса. Что касается солнечного затмения, то о нем ничего не знает даже древнеримский ученый I века нашей эры Плиний Старший, посвятивший солнечным затмениям целую главу своей «Естественной истории». А о случившемся с завесой храма ничего не известно еврейскому историку Иосифу Флавию, современнику Плиния Старшего.

7.152. Были ли распявшие Иисуса Христа простыми римскими воинами?

Как ни странно, но распявшие Иисуса римские легионеры знали наизусть иудейское Священное Писание, а именно стих 19-й приписываемого Давиду 21-го псалма: «Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий». Иначе никак не объяснить следующий фрагмент Евангелия от Иоанна (19:23–24): «Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, – да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины».