Игорь Мусский - 100 великих кумиров XX века

Пиаф боялась разочаровать парижского зрителя, лучшего на свете судью, который, как она считала, всегда будет её зрителем. Особенно она гордилась своим достижением — двенадцать недель аншлагов в концертном зале «Олимпии».

Эдиф Пиаф приходилось встречаться со многими сильными мира сего, на её концертах присутствовали короли. В кабаре на Елисейских полях побывала наследница престола Елизавета с мужем герцогом Эдинбургским. Они горячо аплодировали Пиаф, а в конце пригласили поужинать вместе. Пиаф рассказывала: «Я соглашаюсь, а сама думаю: наверное, по этикету полагается сделать реверанс. Но тут герцог встаёт из-за стола, пододвигает мне стул, я спешу сесть. Таким образом, мне не пришлось ничего делать. Мы начинаем болтать. Честно говоря, принцесса мне понравилась: она милая, простая и в жизни гораздо лучше, чем в кинохронике…»

В Голливуде Пиаф познакомилась с Чарли Чаплином. После концерта он заявил, что Пиаф тронула его до глубины души и что он плакал, хотя это бывает с ним редко. Чаплин пригласил Эдит к себе в гости.

Однажды в гримёрную певицы заглянула знаменитая американская драматическая актриса Кэтрин Корнэлл. Её муж остался у двери и даже не снял шляпу. Все смотрели на него в растерянности. Выдержав паузу, он сказал: «Я не снял шляпу, мадам Пиаф, не потому, что я, как и большинство наших парней, в сущности, довольно примитивен. И не потому, что я плохо воспитан. Я хотел обнажить голову перед вами». С этими словами он подошёл к певице, снял шляпу и поклонился.

А вот забавный случай, рассказанный самой Пиаф. Один парижанин решил прислать ей новогоднее поздравление в большом конверте. Адреса он не знал и написал: «Эдит Пиаф. Соединённые Штаты». Уже в Париже на конверте приписали: «Парижские почтовые служащие». В каждом городе на почте что-нибудь прибавляли: «Присоединяемся», «Почтовики из Чикаго вас любят», «Лос-Анджелес не отстанет от других»… Когда Пиаф наконец получила письмо, на конверте не осталось ни одного свободного места! В конце концов почтовики, наверное, испугались, что письмо может потеряться, и доставили его артистке с нарочным. Так он, вместо того чтобы постучать в дверь, просвистел «Жизнь в розовом свете»!

После концерта её всегда окружали поклонники. Пиаф смеялась и шутила с ними. Она возвращалась домой в сопровождении свиты, состоящей из поклонников, журналистов, снобов — всех тех, кто назавтра мог похвастаться: «Я провёл вечер у Пиаф».

Время проходило в непрерывных увлекательных беседах. Один из молодых актёров начал рассуждать о неблагодарной профессии певца, дескать он каждый раз должен вступать в бой со зрителем, которого боится. Эдит Пиаф резко оборвала его: «Как? Как же можно их бояться? Как их бояться, если они пришли! Ведь это значит, что они любят вас, хотят общения с вами… Когда я выхожу на сцену, вижу их, слышу, чувствую, как они меня ждут, как они слились со мной воедино, я каждый раз хочу создать что-то неповторимое! И их уже не сотни, не тысячи, не десятки тысяч, а не более чем один… Мой зритель, мой любимый, и я целиком принадлежу ему. Больше двадцати лет длится эта любовь между ним и мной. И каждый вечер я отдаю ему мою благодарность, мою любовь, моё дыхание… И только он один ни разу не обманул меня, не изменил мне и любит меня до сих пор!»

Все гости замерли. И тогда старый человек, такой далёкий от мира искусства, встал, по лицу его катились слёзы: «Я знал, мадам, что вы — великая актриса, теперь я знаю, что вы — великая женщина!..»

Пиаф с пренебрежением относилась к деньгам, о чём часто писали бульварные газеты. Она говаривала: «Кто скуп на монеты, скуп на чувства». Её дом был всегда полон, и часто случайные люди застревали в нём надолго и жили на полном её содержании… Эдит многим помогала деньгами. И при всём этом фантастическом расточительстве она на себя лично тратила ничтожно мало.

Пиаф обожала розыгрыши. Она напяливала на себя чудовищное платье, повязывала на голову платок и входила в какой-нибудь кабачок, где было битком народу. Подходила к первому столику и говорила: «Я — Эдит Пиаф!» Все вокруг начинали хохотать. Никто ей не верил. Тогда она говорила себе: «Эти кретины платят деньги, чтобы на меня посмотреть, а бесплатно я им не нужна. Ну ладно, сейчас увидите, Пиаф я или нет!»

И начинала петь. Она блестяще умела пародировать саму себя. Люди катались со смеху и верили ей ещё меньше.

Уже на улице Эдит хохотала, была очень довольна собой: «Придут домой, скажут: „Видели одну чокнутую, совсем мозги набекрень, говорила, что она Эдит Пиаф! Как будто в этом можно обмануть. Бедная дурочка!“ А дураки-то — они…»

Девизом певицы были слова: «Любовь всё побеждает!» Её подруга Марлен Дитрих вспоминала: «Я просто немела от её способности жечь свечу сразу с двух сторон и в одно и то же время иметь сразу трёх любовников. Рядом с ней я казалась „провинциальной кузиной“. Она была занята только своими собственными чувствами, своей профессией, своей любовью к миру и своей собственной любовью».

Самой большой любовью Пиаф был знаменитый боксёр Марсель Сердан. Но счастье обошло их стороной. 28 октября 1949 года Сердан погиб в авиакатастрофе у Азорских островов. В этот день у Пиаф был концерт в театре-кабаре «Версаль». Друзья умоляли её отменить выступление, но Эдит вышла на сцену.

Зал был полон. Открывая концерт, она тихо сказала: «Своё выступление я посвящаю светлой памяти Марселя Сердана…» Пиаф пела «Гимн любви», в котором есть такие слова: «Если ты умрёшь, я тоже хочу умереть». Она не сломалась. Она пела, как будто ничего не произошло, никакой трагедии. Свою боль, страдание, горе великая Пиаф вложила в песню. Она пела так, как поют только раз в жизни.

После гибели Сердана в душе Пиаф что-то оборвалось. Можно только удивляться терпению и выносливости певицы: за десять лет — семь операций, четыре автокатастрофы, страшные периоды морфинизма и алкоголизма, болезненные курсы лечения…

Временами она бросала пить, а потом начинала снова. В 1953 году в Париже, в казино де Руайо, произошёл громкий скандал. Эдит выпила перед концертом лишнего, и, когда оркестр проиграл вступление, она начала петь вместо слов «шагаю под непогодой» — «шалаем, балуем на воду».

Эдит Пиаф ушла с эстрады, но потом вернулась. Вернулась с триумфом. И снова беснующийся зал аплодировал ей стоя, а на сцену летели букеты цветов. Один американский критик писал: «Эдит Пиаф, маленькая французская Изольда, по-прежнему мужественно умирает от любви. Пятьсот раз во время первого ужина, пятьсот раз во время второго, а голос всё так же прекрасен… Самый сильный в мире голос в самом маленьком теле!»

Без любви Пиаф не могла ни жить, ни петь. Именно поэтому её было так легко обмануть, и всё чаще она говорила: «Это ужасно. Ни на мгновение нельзя забыть, что ты Эдит Пиаф. С тебя всё время хотят что-то урвать, а на тебя саму всем глубоко наплевать! Даже тот, кто лежит с тобой в постели, в голове крупными буквами держит: „ЭДИТ ПИАФ“».