Василий Веденеев - 100 великих тайн Третьего рейха

Там Эйхман учился в народной школе, где от сверстников, за тёмный цвет волос и глаз получил прозвище «маленький еврей». Это очень бесило Адольфа и он часто в запальчивости кричал:

— Я не еврей! Я немец! Я ненавижу всех евреев!

Антисемитизм был тогда достаточно широко распространён как в Германии, так и в Австрии, поэтому эти его заявления никого особенно не удивляли, а прозвище «маленький еврей» действительно казалось очень обидным. Говорят, якобы, что в ранней юности Эйхман однажды поклялся делом доказать свою ненависть к еврейской нации и обещал:

— Придёт время и все увидят, что я способен это сделать.

Вполне понятно, что тогда никто не обратил особого внимания на подобные заявления юнца, но когда прошло достаточно времени и Эйхман стал носить фуражку с высокой тульёй, на околыше которой зловеще поблёскивал череп со скрещёнными костями, некоторые вспомнили его давние угрозы. Наиболее благоразумные поспешили убраться подальше, а те, кто не догадался это вовремя сделать, потом пожалели.

Закончив в Тюрингии народную школу, Эйхман начал учиться электротехнике, однако занятия продолжались недолго: семье нечем стало платить за его обучение. Инфляция галопировала, деньги обесценивались быстрее, чем их удавалось заработать. Адольф бросил учёбу в университете и стал настойчиво искать работу. Вскоре ему удалось устроиться коммивояжёром в одну из фирм в Вене, занимавшуюся продажей нефтепродуктов.

Некоторые западные исследователи утверждают, что как раз в это время Эйхман впервые услышал пророчество о своей судьбе. В Вене всегда хватало всяких прорицателей, астрологов, гадалок и прочих лиц подобной ориентации, специализировавшихся на предсказаниях. Как известно, в молодые годы их активно посещал мистически настроенный Адольф Гитлер. При всём своём практицизме, Эйхман тоже, как многие истинные немцы, не был чужд мистицизму и однажды обратился за предсказанием к одной из старых гадалок. Якобы впоследствии он сам иногда рассказывал об этом.

— У тебя тёмная судьба, — раскинув карты, прошепелявила старуха, — очень многих людей ты отправишь в адский огонь, но потом и сам не сумеешь его избежать.

— Что ты бормочешь? Какой адский огонь?

— О, у тебя впереди блестящая карьера, — немедленно сменила тон гадалка. — Но она тоже среди черепов и костей. Зато власть, которую ты так любишь!

— Ты выжила из ума, — Эйхман бросил ей монету и ушёл, но слова старой гадалки долго потом не давали ему покоя.

В Вене в середине 20-х годов XX века действовало достаточно сильное национал-социалистическое движение, привнесённое из Германии, и Эйхман нашёл в национал-социалистах «родственные души». Ему полностью импонировала их политическая программа и особенно её разделы, связанные с решением «еврейского вопроса».

От участия в собраниях, митингах и шествиях национал-социалистов «сочувствующий» Эйхман быстро перешёл к более активным действиям: в 1927 году он вступил в молодёжную секцию организации австро-германских ветеранов, а в 1932 году в национал-социалистическую партию. Его активность и крайне реакционные взгляды не понравились властям Австрии, не жаловавшим нацистов, и Эйхманом серьёзно заинтересовалась полиция.

— Мне придётся уехать, — сказал Адольф родным, — в Вене я свободно могу угодить за решётку.

— Куда же ты поедешь?

— В Германию, — твёрдо ответил Эйхман.

Вскоре он уже очутился в Берлине, решив, что в провинции ему явно делать нечего и сразу нужно отправляться в столицу. Меньше чем через год Адольф Гитлер победил на выборах и Национал-социалистическая рабочая партия Германии фактически захватила власть в стране. Для Эйхмана это стало просто большим праздником. Уже в 1934 году он приложил все усилия, чтобы вступить в СД.

Надеждам Адольфа сразу попасть на оперативную работу сбыться было не суждено: его направили в картотеку. Но и там он сумел проявить себя, показав, какой он трудолюбивый специалист и прирождённый организатор. Эйхман привёл всю картотеку в идеальный порядок и наладил её работу, как у безупречного механизма. Это оценило высокое руководство, и Адольф получил перевод в IV управление, в гестапо, которым уже руководил Генрих Мюллер.

Сам скрупулёзный канцелярист, Мюллер сумел по достоинству оценить старания Адольфа Эйхмана и лестно отозвался о нём перед рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером. При этом было отмечено наличие буквально звериной ненависти Эйхмана к евреям. Подобное качество понравилось рейхсфюреру и он поинтересовался у Мюллера:

— Эйхман знает иврит?

— Думаю, да, — ответил шеф гестапо.

— Тогда мы его назначим в управление по еврейским делам, — заключил Гиммлер.

Так Эйхман стал непосредственно заниматься «еврейским вопросом», причём не только в Германии. Он смотрел на распространение сионистских организаций и попытки евреев захватить определённые направления в культурной и социально-экономической сфере, чтобы полностью поставить их под свой контроль, куда шире, чем только с позиций немецкого национал-социализма. В 1937 году Эйхман специально отправился с секретной миссией в Палестину. Его основной целью являлось налаживание контактов с лидерами арабского палестинского движения, противостоящего евреям. Видимо, как полагают западные исследователи, Эйхман намеревался договориться с арабами о расширении и активизации диверсионной и террористической деятельности. Он обещал им серьёзную финансовую помощь и поставки необходимого оружия из Германии и Италии. Однако тайный эмиссар РСХА попал в поле зрения агентуры британской «Сикрет Интеллидженс Сервис» — Палестина тогда являлась подмандатной территорией Великобритании. Естественно, англичанам не понравился такой гость, и эмиссару из Берлина пришлось прервать контакты с палестинскими лидерами — англичане выслали Эйхмана. Они не желали осложнений.

Адольф почёл за благо убраться поскорее, чтобы не связываться с английскими секретными службами, но в Фатерланде его усердие уже отметили, и Эйхман начал быстро продвигаться по служебной лестнице, получив звание оберштурмбаннфюрера СС. В эти годы он служил в Центральном имперском управлении по вопросам еврейской эмиграции, а затем получил назначение начальником подотдела Б-4 отдела IV Главного управления имперской безопасности. В то время он уже считался одним из основных и признанных специалистов по «еврейскому вопросу» и участвовал во многих секретных совещаниях имперского уровня, где рассматривались направления дальнейшей политики Третьего рейха в отношении «неполноценных рас».

В период Второй мировой войны Эйхман очень активно занимался «окончательным решением еврейского вопроса», как это было запланировано на Ванзейском совещании. Евреев депортировали в лагеря смерти из всех стран, которые оккупировал вермахт, и даже из стран-сателлитов Германии.