Я. Засурский - Писатели США. Краткие творческие биографии

Ранние произведения писателя говорят о сциентистском и технократическом характере его воззрений на природу и характер общественного развития: Азимов тогда верил в неограниченные возможности науки решить все экономические и социальные проблемы человечества, во главе которого должны, по его мнению, встать инженеры и ученые. Так, в первых романах серии «Установление» за инженерной элитой признается право изменять ход истории, манипулировать судьбами людей. Однако уже в романе «Конец Вечности» писатель отходит от идей технократической олигархии. Взгляды Азимова на опасность одностороннего развития науки получили дальнейшее развитие в романе «Сами боги», в котором, остро ставя проблему ответственности ученого за научное открытие, писатель показывает, что прогресс общества возможен только в том случае, если достижения науки используются в гуманистических целях.

Лучшим произведениям Азимова присущи увлекательность повествования, тщательное обоснование научно-фантастических допущений, умение соединить научное и фантастическое. Пафос творчества Азимова определяется протестом против социальной несправедливости, тревогой за судьбы человечества, верой в конечную победу сил разума. И еще — в то, что будущее земной цивилизации зависит от усилий людей всех стран. В одном интервью писатель сказал: «Мы живем в век проблем планетарного масштаба… таких, как загрязнение окружающей среды, ядерная катастрофа… Мы должны понять, что по-настоящему важные вещи на Земле сегодня хороши или плохи для всех одинаково… мы должны, хотим мы этого или не хотим, работать сообща». На русском языке книги Азимова издавались неоднократно.

Анайя (Апауа), Рудольфо (p. 30.X.1937, Пастура, Нью-Мексико) — прозаик, ведущий представитель литературы чиканос (мексиканцев американского происхождения). Вырос в г. Санта-Роза (Нью-Мексико). В 1954 г. семья переехала в г. Альбукерке, где Анайя начал обучение в школе менеджеров, но вскоре бросил. Окончил в 1963 г. университет Нью-Мексико, стал преподавать в школе г. Альбукерке.

Начиная с первой книги-романа «Благослови меня, Ультима» (Bless me, Ultima, 1972), Анайя уверенно заявил о себе как о серьезном, вдумчивом художнике, поставившем себе задачу запечатлеть социальный портрет чиканос. Книга, выдержавшая свыше десятка переизданий, в настоящее время остается наиболее известным его романом. Это лирико-философская история о мальчике из глубинки, вступающем в мир, полный тайны и непримиримой борьбы, познать который ему помогает народная целительница Ультима, олицетворяющая народную традицию.

Второй роман, «Сердце Астлана» (Heart of Aztlan, 1976), рассказывает уже о «повзрослении» чиканос в целом. Это одиссея типичной семьи, переезжающей из Мексики в США в поисках заработка, пополнившей бедняцкие кварталы одного из городков и ставшей рабочей семьей. «Астлан» — символ древнемексиканской прародины, который превращается в символ самосознания современных чиканос. В известном смысле все книги Анайи посвящены проблеме самоопределения, и эта книга завершается политическим возмущением рабочих против произвола предпринимателей.

«Тортуга» (Tortuga, 1979) также посвящена подростку, который, будучи поражен параличом, помещается в отдаленную детскую лечебницу. Болезнь выступает здесь символом низменных сторон человеческой природы, свойственных людям в целом: эгоизма, безразличия, малодушия, ненависти. Познав человеческие несчастья и научившись состраданию, Тортуга, герой романа, приобретает тем самым шанс вырваться на волю из тюрьмы-лечебницы. Некоторые персонажи и мотивы в романах Анайи имеют сквозной характер, связывая отдельные книги этой своеобразной «трилогии» в общее целое. Своеобразный «магический реализм», свойственный романам Анайи, придает им черты, близкие прозе латиноамериканских писателей.

Перу Анайи принадлежит и повесть «Легенда о Плакальщице» (The Legend of La Llorona, 1984), основанная на фольклорном материале. Она представляет собой рассказ о несчастной любви индейской принцессы Малинче к завоевателю Мексики Кортесу. Испытав неблагодарность со стороны своего избранника, Малинче в порыве отчаяния убивает своих сыновей и становится призраком, вечно оплакивающим судьбу чиканос.

Анайя выступил также как автор новелл (сб. «Молчание равнины», The Silence of Llano, 1982, а также другие рассказы, разбросанные по многочисленным антологиям), посвященных различным аспектам духовной жизни чиканос; отдельные из них становились впоследствии эпизодами романов.

Анайей составлена антология современной новеллистики чиканос (на испанском языке).

Андерсон (Anderson), Максуэлл (15.XII.1888, Атлантик, Пенсильвания — 28.11.1959, Стамфорд, Коннектикут) — драматург. Сын баптистского пастора, Андерсон закончил университет Северной Дакоты (1911), работал учителем в средней школе, преподавал литературу в Стэнфордском университете и в колледже Уиттьера, откуда в 1915 г. его изгнали за пацифистскую пропаганду. Он становится журналистом, сначала в калифорнийских, а с 1918 г. — в нью-йоркских газетах и журналах. Публикует единственный поэтический сборник «Вы, видящие сны» (You Who Have Dreams, 1925).

В 1923 г. на Бродвее была поставлена первая (и неудачная) пьеса Андерсона «Белая пустыня» (White Desert). Написанная в соавторстве с Л. Столлингсом антивоенная драма «Цена славы» (What Price Glory? 1924) приносит авторам шумный успех и даже провозглашается критиками поворотным пунктом в истории американского театра (антиромантическое изображение войны в духе «потерянного поколения», сочный сленг, солдатский юмор). Тем не менее 20-е гг. — лишь период литературного ученичества для Андерсона. Он много экспериментирует: пишет — снова вместе с Л. Столлингсом — исторические пьесы, сочиняет свою первую и последнюю комедию «Дети субботы» (Saturday's Children, 1927), в содружестве с Г. Хикерсоном создает обличительную драму о процессе над Сакко и Ванцетти «Боги молнии» (Gods of the Lightning, 1928).

В 1930 г. на Бродвее ставится первая из серии его стихотворных трагедий «Королева Елизавета» (Elizabeth the Queen). Полемическая по отношению к современной драме, она возрождает жанр, казавшийся до Андерсона анахронизмом. Уже сам выбор эпохи для исторической пьесы, как и включение в нее целой сцены из шекспировского «Генриха IV» по принципу «театра в театре» (явный парафраз шекспировского же приема), должны были недвусмысленно заявить, на какую традицию ориентируется драматург! Трагедия выстроена как единая «великолепная цитата» из драмы тех времен, о которых рассказывается, но это не просто искусная стилизация: «язык» архаического жанра лишь подчеркивает остросовременную интерпретацию исторического материала. Весьма вольно обходясь с фактами и датами, драматург — по его словам — стремится преобразовать исторический материал в «символ-иероглиф», значения которого были бы прозрачными для человека XX в. Скептически относившийся к ценностям американской демократии, которую критиковал в политической сатире в прозе «Оба ваших дома» (Both Your Houses, 1933, Пулитц. пр.) и в фантазии «Хай Top» (High Tor, 1937), Андерсон всецело принадлежал к одной из самых мощных ее традиций, восходящей к Р. У. Эмерсону и Г. Д. Торо. Для него неограниченная власть есть неограниченное зло, и уже в «Королеве Елизавете» он высказал эту мысль со всей определенностью. Герои трагедии — граф Эссекс и Елизавета — любят друг друга, но жажда власти обращает их в непримиримых врагов; королева казнит единственного близкого ей человека, но, победив в этом поединке, она разрушает себя, ибо «тот, кто хочет властвовать, теряет все: любовь, друзей и состраданье».