В Телицин - Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия

Хорошо разработанный язык музыкальных, теологических и психологических аналогий дают суфийские источники. Они воспринимают слушателя как духовного искателя, а слушание музыки становится следованием по пути Божественной любви. Духовная музыка является для них языком состояний и важным фактором внутренней трансформации. Среди слушателей выделяются последователи разных путей: 1) следующие путем любви; 2) алчущие; 3) одержимые; 4) просветленные. Первые должны слушать музыку без участия телесной души, вторые — без обращения к рассудку, третьи — без обращения к сердцу, четвертые — без обращения к духу. Если же слушают музыку с помощью этих средств, то остаются скрытыми от Бога и Бог также скрыт от слушателя. Тот, кто слушает музыку телесной душой, остается неверным, слушающий с помощью разума внушает доверие. Слушающий сердцем становится созерцательным. Совершенно присутствующим может быть только слушающий духом.

Среди просветленных слушателей выделяется несколько категорий. Так, гностики разделяются на тех, кто слушает, стремясь к своему уровню, и на тех, кто слушает согласно своему уровню, на тех, кто слушает в мистическом озарении, и на тех, кого ведет к постижению музыки провидение. Те, кто слушает, стремясь достичь своего уровня, осуждены; те, кто слушает на своем уровне, находятся на уровне возвращения; те, кто слушает в мистическом озарении, находятся в созвучии; если же слушание происходит на стадии видения, то слушатель погружается в Божественную красоту.

Исходя из факта существования безграничных возможностей духовного развития, суфийские авторы говорят о «тысячах видов духовной музыки», работающих с различными состояниями, включая такие, как близость и отдаленность, энтузиазм и беспокойство, голод и жажда, страх и надежда, меланхолия и победа, сожаление и страх. При этом для последователей учения губительно, если хоть одно из этих качеств проникнет к ним в сердце.

Суфии говорят о том, что в своих псалмопениях, религиозных песнях и священной литании ислам сделал музыку лестницей к Богу, придал ей созерцательные качества, уподобив ее эху из рая, где объединены чувствительное и аскетическое. В результате духовная музыка стала вибрацией и эхом реальности — трансцендентной и имманентной одновременно. Согласно суфизму, человек сам по себе является Божественной музыкой, а ислам как интегральная традиция включает эту реальность, дает возможность людям с соответствующими качествами слышать музыку лиры собственного существования, издаваемую Божественной рукой.

Источ.: Волков Ю. Г., Поликарпов В. С. Человек: Энциклопедический словарь. М., 2000;

Шейнина Е. Я. Энциклопедия символов. М., 2001;

Энциклопедия символов, знаков, эмблем. М., 1999.

МУНА АЛФАВИТ— назван так по имени своего изобретателя Уилльяма Муна (1818–1894), который, имея с четырех лет ослабленное зрение, окончательно потерял его к 21 году. Ничего не зная о системе француза Луи Брайля, Мун в 1847 создал свою систему выпуклых кривых, основанную на девяти латинских буквах. Несколько лет спустя алфавит Муна был расширен и в настоящее время использует полный набор букв, цифр, знаков препинания и дополнительных знаков для обозначения слов. Созданная для чтения, система была изменена в 1980, приняв общепринятое направление слева направо. Запись, сделанная алфавитом Муна, получалась больше по размерам, чем запись шрифтом Брайля, и потому более дорогой в производстве книг. Однако поскольку символы Муна требуют меньшей чувствительности пальцев, их легче читать. Это большое преимущество для людей, потерявших зрение в преклонном возрасте. По этой же причине алфавит Муна используется как первый шаг к обучению шрифту Брайля.

Источ.: Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997.

МУНДИР— официальная форменная одежда, соответствующая титулам и визуально их выражающая. Вместе с орденами мундиры являются наиболее заметным признаком эпохи.

Следует заметить, что фасону мундира придавалось существенное социальное значение. Военные мундиры во всех странах возникли ранее всех прочих. Они служили напоминанием о боевой доблести, чести и высоком чувстве воинского товарищества. При этом военные мундиры отличались большим разнообразием фасонов и цветов, в зависимости от рода войск или даже того или иного полка. Особенно разнообразными были мундиры в кавалерии.

Источ.: Шепелев Л. Е. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. Л., 1991.

МУРАВЕЙ— символ прилежания, скромности и бережливости. Недаром существует поговорка: «трудится, как муравей». У христиан считалось, что муравей питается зернами пшеницы, отделяя их «от плевел», и поэтому он символизировал образ мудреца, который достигает мудрости, отделяя истинное учение от ложного.

Муравей является любимым героем японских сказок. А у африканского племени бете божественный муравей Кпакпаньинидьепо воплощает человеческую совесть.

Источ.: Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1994. С. 280;

Шейнина Е. Я. Энциклопедия символов. М., 2001.

МУРАВЬИНЫЙ ЛЕВ— невообразимое чудовище, описанное Гюставом Флобером следующим образом: «Спереди лев, сзади муравей с половыми органами навыворот». Этот фантастический образ возник в Средние века из библейского выражения в Книге Иова: «Могучий лев погибает без добычи», — которое в переводе Семидесяти толковников превратилось в фразу: «Муравьиный лев погибает без добычи». Вспомнив какого-то арабского льва, которого Элиан и Страбон называли myrmex (мирмекс), что по-гречески значит «муравей», сочинили слово «мирмеколион» — «муравьиный лев». Этот образ средневековые бестиарии с успехом развили и дополнили: «Физиолог гласит: у него морда (или передняя часть) льва и задняя часть — муравья. Его отец питается мясом, но мать ест зерно. И когда они рождают муравьиного льва, это существо двуприродное: он не может есть мясо, ибо это противно природе его матери, не может есть и зерно, ибо это противно природе его отца. Посему он погибает из-за отсутствия пищи».

Источ.: Борхес X. Л. Бестиарий: Книга вымышленных существ. М., 2000.

МУХА— символ слабости, незначительности, а также подкупа, болезни и греха, так как Вельзевул еврейской традиции является «господином мух». Кроме того, из-за тех мучений, которые она причиняет животным, муха символизирует мучителя.

Изображение мухи в натуральную величину иногда находится на самом видном месте в картинах нидерландских, немецких и итальянских художников середины XV — первых десятилетий XVI в. На первый взгляд кажется, что в это не вкладывалось никакого символического значения, поскольку сюжетный материал картин весьма разнообразен. Однако легенда гласит, что Вергилий смастерил медную муху и после таинственной церемонии поместил ее на ворота Неаполя, что на восемь лет защитило город от мух. Иначе говоря, нарисованная муха служила защитным талисманом против реальных насекомых, которые в противном случае могут сесть и оставить грязные следы на живописном воплощении религиозной темы. Вошло в практику изображение нежелательных насекомых на фасадах домов, дабы прогнать их прочь. Это поверье находится в одном ряду с гомеопатическим характером средневековой медицины, основной принцип которой — «подобное излечивается подобным». В некоторых более поздних примерах назначение мухи — служить просто «обманкой».