Николай Непомнящий - 100 великих загадок русской истории

Крепостные крестьяне Брюса рассказывали, что их барин, царский «арихметчик», знает все звезды, умеет из болотной воды сделать живую, разумеет в кореньях и травах, горных камнях, легко одним взглядом сосчитает, сколько в брошенных на помол колосьях семян, а также ведает, сколько оборотов сделает колесо телеги, прежде чем докатится от Петербурга до Киева. И даже смерть барина случилась не по воле Божьей, а по колдовству. Приготовил, оказывается, барин волшебное питье и приказал изрубить себя на мелкие части, а затем обильно поливать их приготовленным питьем. Когда же наказ его был исполнен, он заново ожил и ни единой раны на теле не имел. Царь, узнав о таком злодеянии, вознегодовал и повелел чернокнижника похоронить так, чтобы на все времена избавить землю от нечистой силы, а все его книги и снадобья сжечь.

Позднее легенды о Якове Брюсе нашли свое отражение в литературе. В сочинениях писателей образ чародея получил сходство с царским мудрецом, каким его представлял себе народ в своем фольклоре.

После смерти Брюса родилось поверье, что он вовсе и не умирал, а улетел неведомо куда на воздушном корабле. Игра людского воображения дала толчок к возникновению новых жутких предположений о судьбе и делах таинственного царедворца.

Между тем в собственной реальной жизни Яков Вилимович Брюс был человеком скептическим и ни во что сверхъестественное не верил. Сохранилось предание, что царь, показывая ему нетленные мощи святых, услышал от Брюса совершенно простое объяснение увиденному: причиной сохранения человеческих останков является сухой климат, особенный состав грунта, бальзамирование и воздержанная жизнь покойного.

И все же его имя стало ассоциироваться с потусторонними и неземными силами. Хотя, возможно, эта связь была обусловлена не только умом и образованностью Брюса. История умалчивает, как именно 14-летний отпрыск служилого дворянина сумел получить образование и овладеть многими глубокими знаниями. Что побудило его вести отшельническую жизнь? Как могла возникнуть необычная тяга к тайноведению у государственного мужа?

Неизвестно также, почему после разрушения кирхи в бывшей Немецкой слободе, где был похоронен Я.В. Брюс, его останки, переданные в лабораторию М.М. Герасимова для восстановления облика чернокнижника, бесследно исчезли, а вокруг бывшего дома Брюса в Глинках, как говорят соседи, появляется призрак легендарного мудреца.

Хроника царствования первых лет Екатерины II богата описаниями уголовных процессов, связанных с массовыми истязаниями и убийствами помещиками своих крепостных. Особняком в этих процессах стоит «Дело Салтычихи» – московской дворянки, умертвившей около 140 человек.

Дарья Николаевна Иванова родилась в 1730 году. В 20-летнем возрасте она вышла замуж за Глеба Алексеевича Салтыкова, ротмистра лейб-гвардии Конного полка, но спустя шесть лет, в 1756 году, неожиданно овдовела. Утрата мужа, оставившего молодой вдове дом в центре Москвы, с десяток поместий в Подмосковье и 600 душ крепостных, самым негативным образом отразилась на ее психическом состоянии: женщина стала подвергаться неконтролируемым приступам жесточайшего гнева, который изливался, как правило, на окружавших барыню холопов.

Так, за плохо выстиранное, по ее мнению, белье она могла в состоянии аффекта схватить первый попавшийся под руку предмет – будь то утюг или полено – и избить им до потери сознания провинившуюся прачку, а затем вызвать слуг и отдать им приказ забить окровавленную жертву палками насмерть. Порой такие убийства совершались в ее присутствии, иногда – во дворе дома, на глазах у других крепостных. Приближенные Дарьи Салтыковой исполняли указания своей сумасшедшей хозяйки беспрекословно. В противном случае они могли превратиться из палачей в жертвы.

С годами жестокость Салтычихи приняла еще более патологический характер. Просто побои и обязательно следовавшие за ними убийства крепостных перестали ее удовлетворять, она стала изобретать более изощренные пытки: поджигала волосы на женских головах, рвала уши и ноздри раскаленными щипцами, вырезала у предварительно связанных мужчин и женщин половые органы, заживо бросала в котлы с кипящей водой маленьких девочек.

Наказание кнутом. Гравюра середины XVIII в.

А что же сами крепостные? Неужели они, как бессловесный скот, все это время молчали, с рабской покорностью отправляясь на заклание?

Наоборот, десятками писали жалобы во все инстанции, но… Дарья Николаевна Салтыкова принадлежала к высшему сословию, в ее жилах текла «благородная» кровь, потому привлечь ее к ответственности было не так-то просто: на ее защиту могло подняться все поместное дворянство.

Лишь в 1762 году, когда на престол вступила Екатерина II, одна из жалоб на Салтычиху дошла по назначению и была принята к рассмотрению. Подал ее крепостной по имени Ермолай, у которого Салтыкова убила поочередно трех жен.

Императрица передала жалобу в московскую юстицколлегию, и та вынуждена была завести уголовное дело. В ходе следствия стали выясняться ужасающие подробности злодейств, которые творила Салтычиха в своем доме на Кузнецком мосту. Согласно показаниям многочисленных свидетелей, за период с 1756 по 1762 год Кровавая Барыня собственноручно умертвила 138 человек! Однако в дальнейшем следствию удалось официально установить и предъявить обвинению факты лишь 38 убийств (Салтыкова и ее подручные умели прятать концы в воду). Но и этих случаев вполне хватило для того, чтобы пришли в неописуемый ужас даже видавшие виды судьи.

Даже когда следствие по делу Салтычихи было в самом разгаре, в доме Кровавой Барыни продолжались пытки и убийства: уничтожали свидетелей обвинения, посмевших жаловаться на свою хозяйку. Весь ужас того времени состоял в том, что крепостные, давая показания на своего барина или барыню, вынуждены были после допросов возвращаться к нему же.

Система судебной защиты на холопов не распространялась.

Агрессивность Дарьи Салтыковой постоянно искала выхода и в конце концов начала выплескиваться не только на крепостных, но и на таких же, как и она, людей дворянского происхождения. Когда ее любовник – граф Тютчев – заявил ей, что хочет жениться на другой, Салтычиха до такой степени взъярилась, что приказала своим слугам убить и Тютчева, и его невесту, а также сжечь дотла их дома, чтобы ничто более не напоминало о нанесенном ей оскорблении. К счастью, обнадеженные ходом следствия слуги проигнорировали приказ своей хозяйки, и граф Тютчев остался жив.