Лариса Лихачева - Энциклопедия заблуждений. Третий рейх

На канцелярской работе молодой офицер оказался, как говорится, на своем месте: он мог сутки напролет провопить за рабочим столом, охотно освобождая своего начальника от штабной рутины, которую энергичный и решительный фон Рейхенау на дух не переносил. 3 сентября 1940 года Паулюс, назначенный первым обер-квартирмейстером Генерального штаба, занялся планированием войны против СССР. Поданным некоторых исследователей, получилось у него не очень. Предоставленные им «Основы русской кампании» после своеобразного «рецензирования» легли в основу знаменитого плана молниеносного захвата Советского Союза «Барбаросса». Но вопреки многочисленным похвалам, расточаемым этому плану, содержащиеся в нем сведения о противнике, его войсках и особенно о резервах были неполными. Так что реализация «Барбаросса» была результатом не полководческого гения генерал-майора Паулюса, а следствием полной растерянности советского командования на начальном этапе Великой Отечественной войны.

Между тем, в первые недели Второй мировой Фридрих продолжал отвечать за привычные ему оргвопросы: он ездил с инспекциями по частями, вел переговоры с дружественными венгерскими и румынскими военачальниками и, главное, проводил стратегические исследования о возможности вторжения в СССР. При этом Паулюс пришел к выводу, что немецкая армия должна сосредоточиться на одном лишь Московском направлении и ни в коем случае не распыляться и не забираться вслед за отступающими русскими вглубь страны. По его мнению, советскую кампанию следовало завершить к октябрю 1941 года, дабы вермахту не пришлось воевать в зимних условиях. Однако убедить Гитлера в истинности данного мнения ему не удалось. Более того, по иронии судьбы, всего полтора года спустя Фридриху довелось нарушить им самим сделанные указания и на собственном горьком опыте убедиться, что они были верными.

Началось все с того, что карьера Паулюса совершила еще один стремительный скачок. В декабре 1941 года его патрон, фон Рейхенау, был назначен главнокомандующим группы армий «Юг». Естественно, он решил «перетащить» за собой и своего любимого подчиненного. Более того, даже походатайствовал перед Гитлером о том, чтобы его протеже поставили во главе 6-й армии. Естественно, опытнейший стратег Вальтер фон Рейхенау понимал, что даже самый исполнительный штабист не сможет в одночасье стать хорошим боевым командиром. Поэтому на первых порах он собирался направлять деятельность Паулюса в нужное русло. Однако судьба распорядилась иначе: 12 января 1942 года у главнокомандующего группы армий «Юг» случился инфаркт, и 5 дней спустя он умер. А штабной офицер Фридрих Паулюс остался при своей высокой должности. Без покровительства.

Меньше всего он был похож на бронетанкового генерала и командующего армии. Паулюс терпеть не мог грязь и отличался исключительной аккуратностью, чем доводил до бешенства своих подчиненных. Он постоянно носил перчатки, дважды в день (и это в полевых-то условиях!) принимал ванны и переодевался. За все это сослуживцы ехидно прозвали его «наш самый элегантный джентльмен». Но значительно хуже было то, что новоявленному командующему не хватало решительности, силы воли и прочих руководящих качеств.

Боевое крещение Паулюса в качестве командарма состоялось под Харьковом. Тут прозвенел первый тревожный звоночек: в результате майского наступления генерала Тимошенко на город войска немецкого военачальника едва не попали в «клещи». Тогда Фридриха и его 6-ю танковую спас Эвальд фон Клейст, ударивший по ослабленному южному флангу Тимошенко. Благодаря этому армия Паулюса смогла отойти и слиться с армией Клейсга. А к 28 мая, как известно, сопротивление советских войск было сломлено, и на месте перспективной линии наступления образовался харьковский «котел», в котором оказалось 240 тысяч солдат РККА. Паулюс не только был признан одним из отцов этого локального успеха, но и награжден за вклад в победу Рыцарским крестом.

Затем командование предложило Фридриху еще раз проявить свой воинский талант. Так, его 6-я армия была поставлена на острие удара группы армий «Б», направленного на стратегически важный пункт — Сталинград. И сразу же у Паулюса возникли проблемы. Правда, на сей раз не по его вине, а исключительно из-за того, что Гитлер считал приоритетным направление на Кавказ, где двигалась группа армий «А». Из-за этого 6-я армия не шла, а буквально ползла к Сталинграду, месяцами простаивая из-за отсутствия горючего. К осени 1942 года настроение у Гитлера поменялось, и он решил, что ключевым моментом восточной кампании должен быть все-таки Сталинград. 2 сентября началась осада города. И тут злую шутку с Паулюсом вновь сыграла его нерешительность: вместо того чтобы немедленно нанести удар, как настоятельно советовали ему другие генералы, и не дать русским организовать оборону, он, прежде чем дать приказ о наступлении, несколько дней «собирался с мыслями». Возможно, именно это и стоило Фридриху исхода всей кампании. Более того, выяснилось, что Паулюс не только слабовольный командир, но еще и неважный стратег. Он бросал ударные танковые части на те участки фронта, где уместнее выглядела бы пехота: кустарники, овраги и руины города. Битва за Сталинград постепенно превратилась в затяжные уличные бои. При этом фланги 6-й армии оказались практически полностью оголенными. Командир и его танки оказались на острие гигантского выступа, протянувшегося от Дона к Волге. С севера и юга позиции прикрывали румыны, итальянцы и венгры — плохо вооруженные и не слишком боеспособные союзники. Вот как описывает боевые будни один из офицеров румынской армии: «Русские открыли ураганный огонь по левому флангу… Такого огня я еще не видел… от артиллеристской канонады сотрясалась земля и сыпались стекла. На 163-й высоте показались вражеские танки и держат путь на Распопинскую. Вскоре сообщили, что танки прошли на полном ходу через позиции и ворвались в село… Наши пушки не причинили им никакого вреда…»

Но все это не помешало Паулюсу 30 ноября 1942 года получить очередное звание — звание генерал-полковника.

Между тем, Фридрих до последнего отказывался верить в то, что дат заманить себя в западню. Он продолжат ослаблять фланги, концентрируя всю мощь армии для форсирования Волги. В середине октября в его планы коррективы внесла погода: над Сталинградом прошел ливень со снегом — все дороги моментально превратились в непролазные грязевые болота, и танки стали еще более бесполезными, чем ранее. Однако Паулюс продолжал атаковать. Но в середине ноября советские войска ударили с флангов, и мощное контрнаступление Красной Армии буквально смело оборонявшие эти рубежи венгерские и румынские части. Через несколько дней, 21 ноября, 6-я танковая оказалась в «котле». И вновь Паулюс допустил просчет: вместо того чтобы попытаться вырваться из окружения сразу, пока советские войска еще не укрепились на новых позициях (как советовали ВСЕ остальные находящиеся рядом с ним высшие офицеры), он понадеялся на помощь люфтваффе и ждал. Но помощь так и не пришла: в условиях все усложняющихся метеоусловий и угрозы нападения со стороны советских самолетов германская авиация не могла снабдить окруженных необходимыми боеприпасами и провиантом. Такая блокада незамедлительно принесла свои плоды. Немецкие солдаты не могли больше вести перестрелки с русскими, потому что им не хватало патронов. 6-я танковая стала жертвой лютых среднерусских морозов и костлявой руки голода: все лошади уже к середине декабря были съедены, и в окруженной армии стали выдавать полбуханки черствого хлеба на пятерых человек. 26 декабря один из подчиненных Паулюса сделал в дневнике такую запись: «Я бы съел и кошку. Говорят, у них вкусное мясо…» С момента окружения до конца 1942 года от холода и голода умерло 28 тысяч военных 6-й армии.