Вячеслав Маркин - Я познаю мир. Великие путешествия

Перед отправлением во второе плавание, которое по размаху снаряжения, да и по результатам, можно считать основным, королевским указом Кристобалю Колону (так в Испании звали Колумба) присвоено звание «Адмирала Моря-Океана, вице-короля и правителя всех открытых им земель». Более двух тысяч искателей счастья, чиновников, воинов, идальго отправились с ним. Взяты лошади и... собаки, специально обученные для охоты на людей.

25 сентября 1493 года флотилия из семнадцати кораблей вышла из старинного, основанного еще финикийцами, порта Кадиса.

От Канарских островов был взят курс градусов на десять южнее, чем в прошлом году, чтобы прямо выйти к богатой золотом и драгоценными камнями земле, о которой рассказывали жители Эспаньолы (Гаити). Попутный северо-восточный ветер пассат помог каравеллам и они пересекли океан всего за двадцать дней.

Первый остров был открыт в воскресенье. Так его и назвали — Доминика (Воскресенье). У острова Гваделупа произошла встреча с племенами карибов, которых индейцы Эспаньолы называли людоедами. Прямых доказательств людоедства карибов обнаружено не было, но испанцы в эту версию поверили, и это изменило их отношения к индейцам. Увидев большие корабли, карибы сначала оцепенели, а потом смело атаковали спущенный бот, стреляя из луков. Один туземец был смертельно ранен, а остальные пустились вплавь к берегу.

В середине ноября на горизонте появился архипелаг из множества небольших островов. Колумб назвал их Виргинскими (Девичьими), потому что вспомнил старинную легенду об «одиннадцати тысячах дев, совершавших паломничество в Рим».

Цепочка этих утопающих в зелени островов привела к большой земле, очень красивой и по-видимому плодородной. Это был Пуэрто-Рико (Богатая Гавань).

Когда флотилия подошла к Эспаньоле, ни форта Навидад, ни оставшихся на год людей не оказалось, — только следы пожара и тела убитых. Индейцы объяснили, что оставшиеся в форте испанцы стали вести себя на острове как завоеватели, покорители дикарей-язычников. В ответ племенной вождь (ка-сик) приказал разрушить и сжечь форт.

Колумб построил новый форт-город, назвав его именем королевы Изабеллы. А в глубь острова послал на разведку отряд во главе с идальго Алонсо Охедой. Вернувшись, Охеда доложил, что на острове живут вполне мирные жители и что у них много золота. Сам Колумб, узнав о золоте, возглавил большой отряд, который перешел через горный хребет высотой больше трех тысяч метров. Когда вернулись, то обнаружили, что в краю жаркого и влажного климата продукты быстро испортились, начинался голод. Тогда Колумб решил отправить основную часть людей на двенадцати судах в Испанию, оставшись только с пятью каравеллами, на которых размещалось пятьсот человек.

Королю и королеве Испании Колумб направил «Памятную записку», где писал, что нашел очень много золота (он преувеличивал размеры добычи), обнаружил признаки произрастания на открытых островах всевозможных пряностей, а главное, — неиссякаемый источник «живого товара» — рабов.

«Забота о благе для душ каннибалов и жителей Эспаньолы, — лицемерно писал он, — привела к мысли, что чем больше доставят их в Кастилию, тем лучше будет для них...»

Оставив два корабля и весь гарнизон под начальством младшего брата Диего,

Колумб покинул Эспаньолу и отправился дальше с твердым намерением достичь наконец «материковой земли Индии».

Он плыл вдоль сказочно красивого юго-восточного берега Кубы. «Ежечасно открывались перед нами чудеснейшие бухты и высокие горы...» Там, где они подступили к самому берегу, Колумб повернул на юг к острову Ямайка (на карте Колумба — Сантьяго). Индейцы говорили, что на нем много золота, но его там не оказалось, «хотя во всех прочих отношениях он казался раем».

Колумб вернулся к Кубе и попал в лабиринт архипелага из небольших низменных островов, заросших роскошными лесами. «СаДы Королевы», — так назвал эту группу мелких островов Колумб. А дальше ждала встреча с непонятным явлением: в одном мелководном заливе менялся цвет воды: она то становилась черной, как деготь, то белой, как молоко. Причина этого явления была установлена через много лет: дно залива покрыто черным песком и белоснежной глиной (мергелем), вот и поднимают волны на поверхность то песок, то глину. Поразили испанцев и прибрежные мангровые заросли: вечнозеленые леса и кустарники высотой до десяти метров, заливаемые во время прилива.

Колумб продолжал плыть вдоль юго-восточного берега Кубы; уже на протяжении более 1500 километров берег не поворачивал на север. Вполне возможно, что это материк, но времени на то, чтобы окончательно в этом убедиться, не оставалось: суда протекали, кончалась провизия, начался ропот команды.

Однако нельзя возвращаться без доказательств того, что им найдена Индия. И Колумб решил так: берет под присягой подписку от каждого члена экипажа, что Куба — часть материка. Потом он покажет эти расписки королеве. На самом деле он не дошел до западной оконечности острова всего ста километров.

Пока Колумба не было, брат его Бартоломе Колумб прибыл с тремя кораблями, заполненными солдатами, но на кораблях вспыхнул бунт, их захватили мятежники и уплыли на них в Испанию. Оставшиеся солдаты разбрелись по острову, предались грабежам, и все погибли в стычках с индейцами.

Колумб предпринял покорение Эспаньолы (Гаити) в марте 1495 года. Индейцев расстреливали, топтали конями, травили собаками, которых они особенно боялись, потому что эти животные им были незнакомы. Лошадей они не отделяли от всадников и приходили в ужас, когда вдруг всадники спешивались, считая, что это одно существо. После девятимесячной войны с туземцами, испанцы победили. Были уничтожены тысячи жителей. Оставшиеся в живых обязались поставлять испанцам золото и хлопок. А около 500 пленников доставлены в Севилью и проданы на рынке рабов. Эспаньола была первым островом Америки, на котором христиане-колонизаторы беспощадно расправлялись с народом другой расы, другой культуры. А между тем именно о них Колумб писал:

«...Очень смирные люди, не ведающие, что такое зло, убийство или кража, безоружные и такие боязливые, что любой из наших людей может обратить в бегство сотню индейцев...»

Они восприняли внезапно появившихся пришельцев как спустившихся с неба посланцев богов. А испанцы считали, что убивая индейцев, они не совершают преступления: ведь это язычники, не христиане.