В. Новиков - Все шедевры мировой литературы в кратком изложении.Сюжеты и характеры.Зарубежная литература XX века.Книга 1

Все это известно только горстке людей, ибо последствия шока, который неминуемо придется пережить человечеству, непредсказуемы.

Межпланетное пространство. Космический корабль «Дискавери». Первые месяцы полета проходят в безмятежном спокойствии. Два бодрствующих члена экипажа — Фрэнк Пул и Дэвид Боумен — ежедневно несут вахту, выполняют будничные обязанности. Трое остальных погружены в искусственный гипотермический сон, от которого им предстоит пробудиться только тогда, когда «Дискавери» выйдет на орбиту Сатурна. Лишь этим троим ведома истинная цель экспедиции — возможный контакт с внеземной цивилизацией, между тем как Пул и Боумен считают полет обычным исследовательским рейсом. Те, кто готовил экспедицию, решили, что это необходимо для Безопасности и Интересов нации.

В сущности, кораблем управляют не люди, а шестой член экипажа, ЭАЛ — мозг и нервная система «Дискавери», эвристически программированная алгоритмическая вычислительная машина. ЭАЛ, созданный посредством процесса, сходного с развитием человеческого мозга, по праву можно назвать истинно мыслящей машиной, и он говорит с людьми на настоящем образном человеческом языке. Все возможности ЭАЛа направлены на то, чтобы выполнить заданную программу экспедиции, но противоречие между целью и необходимостью скрыватьее от коллег-людей постепенно разрушает целостность его «психики». Машина начинает ошибаться, и наконец наступает кризис: слыша переговоры астронавтов с Землей о необходимости отключения ЭАЛа и передачи управления Центру, он принимает единственно возможное решение: избавиться от людей и завершить экспедицию самостоятельно. Он имитирует аварию антенны, а когда Фрэнк Пул выходит в открытый космос, чтобы заменить блок, ЭАЛ убивает его: реактивная капсула-шлюпка на полном ходу летит на космонавта. А в следующее мгновение ошеломленный Боумен видит на экране, что шлюпка уходит от корабля, увлекая за собой на страховочном тросе тело погибшего друга. Фрэнк Пул первым из людей попадет на Сатурн.

Боумен пытается разбудить одного из спящих, но слышит звук, от которого у него холодеет сердце: это открываются створки наружного люка и воздух из корабля устремляется в бездну космоса. Ему удается спастись в аварийной камере, надеть скафандр и отключить высшие центры электронного мозга. Он остается один в миллионах километров от Земли. Но двигатели и навигационные системы корабля в полной исправности, связь с Землей восстановлена, а аварийного запаса кислорода ему хватит на месяцы. Экспедиция продолжается, и Боумен, которому теперь известно о ее конечной цели, достигает гигантского мертвого Сатурна. Ему приказано начать обследование системы с восьмого спутника Сатурна, Япета, Вся поверхность Япета, лишенного атмосферы, черна, напоминает по структуре древесный уголь — кроме белого плато поразительно правильной овальной формы с черной отметиной в центре, которая оказывается точно таким же черным монолитом, как на Луне, только гигантских размеров.

Эксперимент, начатый три миллиона лет назад, завершился. Монолит на Япете — Страж Звездных Врат — был установлен теми же же, нисколько не похожими на людей существами, которые послали на Землю загадочный кристалл и зарыли черную глыбу на Луне. Их усилия не пропали даром: Земля действительно породила Разум, способный добраться до других планет, а подтверждением тому был сигнал лунного монолита, который послал весть на Япет.

Дэвид Боумен решает сесть на Япет в капсуле, и ее приближение пробуждает силы, заключенные в Звездных Вратах. Верхняя грань черного монолита вдруг уходит вглубь, капсула начинает падать в бездонную шахту. Это открылись Звездные Врата.

Время останавливается — часы перестают отсчитывать секунды, — но восприятие и сознание продолжают работать. Боумен видит черные стены «шахты», а в просвете мириады звезд, «разбегающихся» от центра. Он отдает себе отчет, что с временем и пространством творится что-то недоступное его пониманию, но не испытывает страха, чувствуя, что находится под защитой беспредельно могущественного Разума. В конце концов он оказывается за сотни световых лет от Земли. Капсула стремится к гигантской красной звезде, в царство пламени, но когда путешествие кончается, Боумену кажется, что он сошел с ума — он в обычном земном отеле. Только через некоторое время он понимает, что все это — декорация, сделанная хозяевами для гостя по телефильму двухлетней давности. Боумен ложится в постель и засыпает — в последний раз в жизни. Он сливается с космическим разумом, утрачивая физическое тело, приобретает способность перемещаться во времени и в пространстве усилием мысли и спасает родную планету от надвигающейся ядерной катастрофы.

И. А. Москвина-Тарханова

(Clockwork Orange)

Роман (1962)

Перед вами, бллин, не что иное, как общество будущего, и ваш скромный повествователь, коротышка Алекс, сейчас расскажет вам, в какой kal он здесь vliapalsia.

Мы сидели, как всегда, в молочном баре «Korova», где подают то самое молоко плюс, мы еще называем его «молоко с ножами», то есть добавляют туда всякий седуксен, кодеин, беллармин и получается v kaif. Вся наша кодла в таком прикиде, как все maltchiki носили тогда: черные штаны в облипку со вшитой в паху металлической чашкой для защиты сами знаете чего, куртка с накладными плечами, белый галстук-бабочка и тяжелые govnodavy, чтобы пинаться. Kisy все тогда носили цветные парики, длинные черные платья с вырезом, а grudi все в значках. Ну, и говорили мы, конечно, по-своему, сами слышите как со всякими там словечками, русскими, что ли. В тот вечер, когда забалдели, для начала встретили одного starikashku возле библиотеки и сделали ему хороший toltchok (пополз дальше па karatchkah, весь в крови), а книжки его все пустили в razdrai. Потом сделали krasting в одной лавке, потом большой drasting с другими maltchikami (я пустил в ход бритву, получилось классно). А уже потом, к ночи, провели операцию «Незваный гость»: вломились в коттедж к одному хмырю, kisu его отделали все вчетвером, а самого оставили лежать в луже крови. Он, бллин, оказался какой-то писатель, так по всему дому летали обрывки его листочков (там про какой-то заводной апельсин, что, мол, нельзя живого человека превращать в механизм, что у всякого, бллин, должна быть свобода воли, долой насилие и всякий такой kal).

На другой день я был один, и время провел очень kliovo. По своему любимому стерео слушал классную музыку — ну, там Гайдн, Моцарт, Бах. Другие maltchild этого не понимают, они темные: слушают popsu — всякое там дыр-пыр-дыр-дыр-пыр. А я балдею от настоящей музыки, особенно, бллин, когда звучит Людвиг ван, ну, например, «Ода к радости». Я тогда чувствую такое могущество, как будто я сам бог, и мне хочется резать весь этот мир (то есть весь этот kal!) на кусочки своей бритвой, и чтобы алые фонтаны заливали все кругом. В тот день еще oblomiloss. Затащил двух kis-maloletok и отделал их под мою любимую музыку.