Светлана Зернес - Великие научные курьезы. 100 историй о смешных случаях в науке

Потом была стажировка в Париже у доктора Шарко, который придумал душ- антидепрессант и умел лечить гипнозом истеричных дам, устраивая целые шоу с исцелением. Восхищенный Фрейд начинает подражать ему и по возвращении в Вену(все еще без денег) решает открыть частную практику. И все-таки женится на Марте.

Между прочим, Фрейд, в дальнейшем обвиняемый в распространении греха, был в вопросах супружеской верности очень строг: он пообещал Марте не иметь дело с «дурными женщинами»!

«Лечу нервные расстройства разного типа» - такое объявление помещает в газетах Фрейд и оборудует кабинет для приема пациентов прямо в своем доме. И вот больные являются. Они утомляют доктора своими бесконечными нудными рассказами, против которых оказываются бессильны и электроды, и массажи, и ванны. И даже гипноз по Шарко: то пациент, отойдя после сеанса, начинает подозревать всех в покушении на его жизнь, то молодая дама хватается за живот: «Доктор, пользуясь моим бессознательным состоянием, вы обесчестили меня! Я беременна!»

Перепробовав все, Фрейд находит наиболее удобную форму для своих сеансов: пусть пациент ложится, закрывает глаза и несет любой вздор, который только придет ему в голову. Удобно всем- и пациенту, и особенно доктору, которому больше не приходилось выдерживать напряженных взглядов глаза в глаза(он с детства этого не любил).

Так рождался метод психоанализа, который поначалу был принят в штыки, потом вытеснил все прочие методы и который вызывает горячую полемику по сей день. Тогда же Фрейд решает брать за сеанс не меньше сорока крон- это весьма стимулировало больных на выздоровление. Несмотря на высокую стоимость, народ валом повалил к Фрейду. Его посягательство на мораль, его способность вывернуть человеческие чувства наизнанку и превратить их в самые низменные чем больше вызывали критики, тем больше привлекали экзальтированных пациентов, многие из которых принадлежали к высшему обществу.

Разгадывал он и тайны снов. Идея того, что сновидения отображают наши желания, пришла к нему во время обеда в ресторане. Фрейд предложил хозяину сделать табличку (правда, хозяин не согласился): «Здесь, в северо-восточном углу террасы, в четверг24 июля1895 года, вечером, доктором Фрейдом была открыта тайна сновидений!»

В общем, трудно поверить, что этот гуру психоанализа сам страдал целым набором фобий. Фрейд панически боялся ездить поездом, а когда все-таки приходилось это делать, опоздать на поезд тоже страшно боялся. Боялся оказаться в Риме- неизвестно почему. Бывая в Италии, Рим всячески избегал. Но сильнее всего он боялся умереть. Все праздновали началоXX столетия, а Фрейд говорил, что новый век примечателен днем его ухода из жизни, и пытался предугадать эту дату. Даже коллекция антиквариата, которую он собирал, напоминала ему о том, что все в этом мире преходяще.

Фрейд много курил. Курил сигары, иногда по двадцать штук в день. Уча других тому, что человек удовлетворяет курением сосательный рефлекс и отсутствие материнской груди, он сам никак не мог бросить: становился совершенно неработоспособен. А ведь врач предупреждал его!

Закончилось тем, что у Фрейда обнаружили опухоль гортани. Стараясь не пугать родных, он ушел как будто бы на прогулку, а сам лег на операционный стол. Через несколько часов после операции началось кровотечение, и жизнь Фрейду спасла чистая случайность. Закричать он не мог, а звонок, предназначенный для вызова врача, сломался. Тогда другой пациент, душевнобольной карлик, выбежал в коридор и принялся хватать врачей за халаты до тех пор, пока не пошли посмотреть, что стряслось.

Впоследствии Фрейд перенес еще много операций, но курить не прекращал. Не бросал и практику, принимая до шести клиентов в день. И удивительно стойко воспринял вынужденный отъезд из Вены, когда Австрия была захвачена Гитлером и его книги жгли. Заметил только: «Каков прогресс! В Средние века сожгли бы меня самого, а сейчас довольствуются только книгами».

Теперь, досконально изучая его работы, приходят к удивительным выводам. Теория, которая наделала такой шум и обессмертила имя Фрейда, была основана на. подтасованных фактах. В ее основу легло наблюдение за шестью пациентами, двое из которых прекратили посещать сеансы через три месяца, а из оставшихся только один годился для теорий. А вообще, в любой теории есть исключения. Сам Зигмунд Фрейд говорил: «Иногда сигара означает просто сигару!» (а вовсе не то, о чем вы подумали).

Хотите анекдот? Играют Архимед, Паскаль и Ньютон в прятки. Архимед закрывает глаза и считает, Паскаль бежит прятаться, а Ньютон берет палку, рисует вокруг себя квадрат, метр на метр, и встает в него. Архимед открывает глаза:

- Ньютон!

- А вот и нет. Ньютон на метр квадратный - это Паскаль!

То была небольшая присказка. А впереди сказка - о волшебном яблоке, банном дне и гениальном пиаре.

Есть два величайших из величайших научных курьеза, известных каждому с детства. Они достойны отдельной книги, да не одной и не водин том величиной. Но эти истории, такие разные, объединила общая судьба - стать наукой с ухмыляющимся лицом.

Имена Исаака Ньютона и Архимеда теперь звучат в разных юморесках едва ли не чаще, чем в серьезных учебниках. И множество биографов, историков и научных журналистов пытаются докопаться до истины: где там правда, а где выдумка?

Миф о падении яблока прямо на гениальную Ньютонову макушку существует в нескольких вариантах. В первом из них это произошло летним днем, когда ученый, устав мыслить, задремал прямо в саду; во втором фрукт шлепнулся глубокой ночью при свете луны. Третий вариант самый гуманный: в нем яблоко вообще не нанесло Ньютону телесных повреждений в виде шишки на голове, потому что упало и вовсе на некотором расстоянии!

Из всех версий одна - третья - даже официально задокументирована. Знаменитый яблокопад описан в книге воспоминаний Уильяма Стакли, друга Ньютона. Вот что он пишет: «После обеда установилась теплая погода, мы вышли в сад и пили чай в тени яблонь. Он (Ньютон) сказал мне, что мысль о гравитации пришла ему в голову, когда он точно так же сидел под деревом. Он находился в созерцательном настроении, когда неожиданно с ветки упало яблоко». Этот случай и послужил толчком к открытию закона всемирного тяготения.

Рассказ в целом похож на правду. Ньютон действительно был вынужден на некоторое время вернуться в свое поместье Вулсторп, потому что в Лондоне началась эпидемия чумы. Был у него и сад, были и фруктовые деревья. Одно из них потом снискало себе славу Той-Самой-Яблони(интересно, как же определили, какое именно?). Дерево пережило Ньютона почти на сто лет и продолжало бы здравствовать, если бы не сильная гроза. Из древесины смастерили кресло, которое хранится где-то в Англии, в частной коллекции, а«потомок» яблони продолжает славить ее выдающийся род. Туристы так вытоптали почву вокруг ствола, что пришлось поставить оградку.